Имя и отчество царской невесте поменяли перед свадьбой, что должно было отвести от нее порчу.

Лопухины были близки к Нарышкиным, и царица Наталья Кирилловна, по совету брата Льва Кирилловича, выбрала Евдокию Лопухину в невесты сыну, стремясь опереться на влиятельный род, популярный в стрелецких войсках.

Наталья Кирилловна Нарышкина

Евдокия Лопухина воспитана в строгих традициях православия и Домостроя. Она была хороша собой и выбрана в качестве невесты матерью Петра без всякого согласования этого вопроса с женихом - да в то время согласия молодых и не требовалось - все решали родители новобрачных.

«Книги любви знак в честен брака», преподнесенной в 1689 г. в качестве свадебного подарка Петру Первому.

Евдокии Лопухиной с вуалью

В феврале 1690 у Лопухиной родился первый сын - царевич Алексей Петрович, в октябре 1691 - второй сын, царевич Александр Петрович, вскоре умерший.

Алексей Петрович

Желая размеренной старозаветной московской жизни, она не хотела изменять привычного уклада, а это вело к возрастающей неприязни между супругами. Воспитанная по старине Евдокия не могла привлечь к себе молодого и энергичного мужа и понять причину его увлечений "марсовыми делами" и "нептуновыми потехами". Она не разделяла взглядов Петра и поэтому не могла простить мужу его постоянных отлучек из дома.

Пётр I в иноземном наряде перед матерью своей царицей Натальей, патриархом Андрианом и учителем Зотовым. Николай Васильевич Неврев (1830-1904) ,

Даже рождение сыновей не могло уже сблизить их. Охлаждение между супругами началось с 1692, когда Петр I познакомился в московской Немецкой слободе с дочерью торговца Анной Монс.

Окончательно Петр I оставил жену в 1694 после смерти своей матери. Лопухину пока еще называли царицей, она жила с сыном в Кремле, но ее родственники Лопухины, занимавшие видные государственные посты, уже попали в опалу. После возвращения Петра I из-за границы в 1698 царица Евдокия была сослана Петром I в Суздальский Покровский монастырь и насильно пострижена в монахини под именем Елена.

Суздальский Покровский монастырь

Евдокия Лопухина в монашеском облачении

В Манифесте 1718 года, изданном в связи с "делом царевича Алексея", Петр I сформулировал обвинения против бывшей царицы: "...за некоторые ее противности и подозрения". Лопухиной не было назначено содержание от казны; все необходимое она получала от родственников.

В 1709 году Степан Глебов, в звании майора, оказался в Суздале по делам службы и заодно навестил свою сверстницу и давнюю знакомую Евдокию Лопухину. Глебов расспросил о ее жизни и рассказал о своем неудачном браке, длившемся шестнадцать лет и не приносящем ему никакой радости.

Монахиня Елена - ссылная супруга Петра I - царица Евдокия (в девичестве Лопухина).

После первого свидания он передал Евдокии две шкурки песцов, соболей и плотной парчи. Затем Глебов стал регулярно присылать несчастной красавице пищу. Шел год за годом, но их любовь все больше крепла и расцветала. Они мечтали, чтобы ее освободили, и они могли бы стать счастливой парой.

« Петр I допрашивает царевича Алексея Петровича в Петергофе», картина Николая Ге, 1871 г.

Во время следствия по делу Кикина и царевича Алексея было открыто и участие Евдокии Лопухиной в заговоре 1718 года. Лопухину обвинили в причастности к этому и допрашивали ее "с пристрастием", вынуждая давать показания и признания в тайной связи с генералом С. Глебовым.

В письме к Петру она призналась во всем и просила прощения, чтобы ей "безродною смертью не умереть". Жестоко казнив всех замешанных в деле, в том числе и С. Глебова, Петр ограничился переводом бывшей жены в Ладожский - Успенский монастырь.

При императрице Екатерине I Евдокия Лопухина была заточена в Шлиссельбурге и содержалась в строго секретном заключении как государственная преступница под именем "известной особы". С воцарением Петра II, внука Евдокии, ее перевели в Москву в Новодевичий монастырь - ей было дано большое годовое содержание в 60 тысяч рублей и назначено особое обслуживание.

Новодевичий монастырь

Никакой роли при дворе Петра II Лопухина не играла.

Император Петр II со своей любимой сестрой Натальей Алексеевной и теткой - молодой красавицей Елизаветой Петровной, в которую юный Петр был влюблен, обосновался в Кремлевском Дворце. Там его навещала бабушка Евдокия, однако царственным внучатам вскоре наскучили ее наставления, император Петр II, окружив бывшую затворницу почестями и обеспечив ее в денежном отношении, чего она была так долго лишена, считал свой долг тем самым исполненным.

портрет императора Петра II

Петр II и Елизавета Петровна

После смерти молодого императора Петра II и в связи с пресечением прямой линии Петра I кандидатура Евдокии Лопухиной даже рассматривалась Верховным тайным советом в качестве возможной претендентки на престол, но Лопухина от короны отказалась. Последние годы в Новодевичьем монастыре жила в палатах, которые впоследствии стали называться "лопухинскими".

Кубок инокини Елены Федоровны, бывшей царицы Евдокии

Анна Иоанновна

Обласканная новой императрицей Анной Иоанновной, царица Евдокия Федоровна мирно почила 27 августа (9 сентября) 1731 года в Московском Новодевичьем монастыре, пережив близких потомков супруга-императора Петра I: его вторую державную супругу Екатерину I, детей от его второго брака, кроме цесаревны Елизаветы. А также всех своих детей, в том числе безвинно убиенного царевича Алексея и, наконец, неожиданную смерть единственного внука - императора Петра II (1730 г.).

Погребена царица Евдокия Федоровна в Московском Новодевичьем монастыре у южной стены собора Смоленской иконы Божьей Матери.

План
Введение
1 Биография
1.1 Постриг
1.2 Дело царевича Алексея
1.3 После воцарения Петра II

2 Петербургу быть пусту
3 Дети
4 В церковной деятельности

6 Библиография
Список литературы

Введение

Евдокия Фёдоровна Лопухина
Прасковья ИлларионовнаПарсуна с изображением Евдокии ФёдоровныЦарица Российская27 января 1689 - 1698Предшественник: Прасковья СалтыковаПреемник: Екатерина I Рождение:30 июля 1669(1669-07-30)
село Серебрено Мещовского уездаСмерть:27 августа 1731(1731-08-27) (62 года)
МоскваДинастия: РомановыОтец: Илларион (Федор) Авраамович (Абрамович) ЛопухинМать: Устинья Богдановна Ртищева (Лопухина)Супруг: Пётр IДети: Алексей Петрович (1690-1718)

Евдокия Фёдоровна Лопухина на Викискладе

Евдокия Фёдоровна Лопухина на Родоводе

Царица Евдоки́я Фёдоровна урожденная Лопухина (при рождении Прасковья Илларионовна , в иночестве Елена; 30 июня (9 июля) 1669 год - 28 августа (7 сентября) 1731 год) - царица, первая супруга Петра I (с 27 января 1689 до 1698), мать царевича Алексея, последняя русская царица и последняя царствующая равнородная неиноземная супруга русского монарха.

1. Биография

Дочь боярина Фёдора Авраамовича Лопухина, стрелецкого головы, позже окольничьего и стольника царя Алексея Михайловича. Родилась в родовой вотчине селе Серебрено Мещовского уезда. Город Мещовск был родиной царицы Евдокии Стрешневой, жены Михаила Федоровича - деда Петра I. При бракосочетании имя «Прасковья» было сменено на более благозвучное и приличиствующее для царицы «Евдокия», возможно, в честь своей соотечественницы, а также, может быть, чтобы не совпадать с именем жены соправителя Петра I - Прасковьи Салтыковой, супруги Ивана V. Отчество было изменено на «Федоровна» (традиционно, в честь святыни Романовых - Феодоровской иконы).

Рисунок, расположенный в начале «Книги любви знак в честен брак», преподнесенной в 1689 г. в качестве свадебного подарка Петру Первому.

Была выбрана в качестве невесты царицей Натальей Кирилловной без согласования этого вопроса с 16-летним женихом. К той мысли, что сыну пора жениться, мать натолкнула новость о том, что Прасковья Салтыкова ждет ребенка (через 2 месяца после венчания Петра с Лопухиной была рождена царевна Мария Ивановна). Наталью Кирилловну в этом браке прельщало то, что хотя род Лопухиных, входивший в число союзников Нарышкиных, был захудалым, но многочисленным, и она надеялась, что они будут стоять на страже интересов её сына, будучи популярными в стрелецких войсках. Хотя шли разговоры о женитьбе Петра на родственнице Голицына, Нарышкины и Тихон Стрешнев воспрепятствовали этому.

Венчание Петра I и Лопухиной состоялось 27 января 1689 в церкви Преображенского дворца под Москвой. Событие было знаковым для тех, кто ждал, когда Петр сменит правительницу Софью, «так как по русским понятиям, женатый человек считался совершеннолетним, и Петр в глазах своего народа получил полное нравственное право избавить себя от опеки сестры».

Евдокия была воспитана по старинным обычаям Домостроя, и не разделяла интересы прозападного мужа. На её сестре Ксении с 1691 г. был женат Борис Иванович Куракин. Он оставил описание Евдокии в «Гистории о царе Петре Алексеевиче»: «И была принцесса лицом изрядная, токмо ума посреднего и нравом не сходная к своему супругу, отчего все счастие свое потеряла и весь род свой сгубила… Правда, сначала любовь между ими, царем Петром и супругою его, была изрядная, но продолжалася разве токмо год. Но потом пресеклась; к тому же царица Наталья Кирилловна невестку свою возненавидела и желала больше видеть с мужем её в несогласии, нежели в любви. И так дошло до конца такого, что от сего супружества последовали в государстве Российском великие дела, которы были уже явны на весь свет…» Род же Лопухиных, вскоре после свадьбы оказавшийся «на виду» придворной жизни, он характеризует так: «… люди злые, скупые ябедники, умов самых низких и не знающие нимало в обхождении дворовом… И того к часу все их возненавидели и стали рассуждать, что ежели придут в милость, то всех погубят и государством завладеют. И, коротко сказать, от всех были возненавидимы и все им зла искали или опасность от них имели».

От этого брака в течение трех первых лет родились трое сыновей: младшие, Александр и Павел, умерли во младенчестве, а старшему, царевичу Алексею, родившемуся в 1690 году, была суждена более роковая судьба - он погибнет по приказу своего отца в 1718 году.

Пётр быстро охладел к жене и с 1692 года сблизился в Немецкой слободе с Анной Монс. Но пока была жива его мать, царь не демонстрировал открыто антипатии к жене. После смерти Натальи Кирилловны в 1694 году, когда Петр уехал в Архангельск, он перестал поддерживать с ней переписку. Хотя Евдокию еще называли царицей, и она жила с сыном во дворце в Кремле, но ее родственники Лопухины, занимавшие видные государственные посты, попали в опалу. Молодая царица стала поддерживать общение с лицами, недовольными политикой Петра.

1.1. Постриг

В 1697 году, перед самым отъездом царя за границу, в связи с открытием заговора Соковнина, Цыклера и Пушкина были сосланы отец царицы и его 2 брата - бояре Сергей и Василий, воеводами подальше от Москвы. В 1697 году Пётр, находясь в Великом посольстве, из Лондона письменно поручил своему дяде Льву Нарышкину и боярину Тихону Стрешневу, а также духовнику царицы уговорить Евдокию постричься в монахини (по обычаю, принятому на Руси вместо развода). Евдокия не согласилась, ссылаясь на малолетство сына и его нужду в ней. Но по возвращении из-за границы 25 августа 1698 года царь поехал сразу к Анне Монс.

Побывав в первый день у любовницы и навестив еще несколько домов, царь лишь через неделю увиделся с законной женой, причем не дома, а в палатах Андрея Виниуса, главы Почтового ведомства. Повторенные уговоры не увенчались успехом - Евдокия отказалась постригаться, и в тот же день попросила о заступничестве патриарха Адриана, который заступился за нее, но безуспешно, лишь вызвав ярость Петра. Через 3 недели ее повезли под конвоем в монастырь. (Существуют указания, что он вообще хотел её сначала казнить, но был переубежден Лефортом).

Евдокия Лопухина в монашеском облачении

23 сентября 1698 года ее отправили в Суздальско-Покровский монастырь (традиционное место ссылки цариц), где она была пострижена под именем Елены. Архимандрит обители не согласился постричь ее, за что был взят под стражу. В Манифесте, позже изданном в связи с «делом царевича Алексея», Петр I сформулировал обвинения против бывшей царицы «…за некоторые ее противности и подозрения». Стоит отметить, что в том же 1698 году Петр постриг двух своих сводных сестер Марфу и Феодосию за сочувствие к свергнутой царевне Софье.

Через полгода фактически оставила монашескую жизнь, став жить в монастыре как мирянка, и в 1709-10 вступила в связь с майором Степаном Глебовым, приехавшим в Суздаль для проведения рекрутского набора, которого ввел к ней ее же духовник Федор Пустынный.

Из признательного письма Евдокии к Петру: «Всемилостивейший государь! В прошлых годах, а в котором не упомню, по обещанию своему пострижена я была в суздальском Покровском монастыре в старицы и наречено мне было имя Елена. И по пострижению в иноческом платье ходила с полгода; и не восхотя быть инокою, оставя монашество и скинув платье, жила в том монастыре скрытно, под видом иночества, мирянкою…»

По некоторым указаниям, Глебовы были соседями Лопухиных, и Евдокия могла знать его с детства.

Из письма Евдокии к Глебову: «Свет мой, батюшка мой, душа моя, радость моя! Знать уж злопроклятый час приходит, что мне с тобою расставаться! Лучше бы мне душа моя с телом разсталась! Ох, свет мой! Как мне на свете быть без тебя, как живой быть? Уже мое проклятое сердце да много послышало нечто тошно, давно мне все плакало. Ах мне с тобою, знать, будет роставаться. Уж мне нет тебя милее, ей-Богу! Ох, любезный друг мой! За что ты мне таков мил? Уже мне ни жизнь моя на свете! За что ты на меня, душа моя, был гневен? Что ты ко мне не писал? Носи, сердце мое, мой перстень, меня любя; а я такой же себе сделала; то-то у тебя я его брала»..."

1.2. Дело царевича Алексея

Суздальский Покровский монастырь

Сохранялось сочувствие к сосланной царице. Епископ Ростовский Досифей пророчествовал, что Евдокия скоро опять будет царицей и поминал её в церквах «великой государыней». Предрекали также, что Пётр примирится с женой и оставит недавно основанный Петербург и свои реформы. Всё это открылось из т. н. Кикинского розыска по делу царевича Алексея в 1718 году, во время суда над которым Пётр узнал про её жизнь и отношения с противниками реформ. Было открыто её участие в заговоре. В Суздаль для розыска был прислан капитан-поручик Скорняков-Писарев, который арестовал ее вместе со сторонниками.

3 февраля 1718 года Петр дает ему повеление: «Указ бомбардирской роты капитан-поручику Писареву. Ехать тебе в Суздаль и там в кельях бывшей жены моей и ея фаворитов осмотреть письма, и ежели найдутся подозрительныя, по тем письмам, у кого их вынул, взять за арест и привести с собою купно с письмами, оставя караул у ворот».

Скорняков-Писарев застал бывшую царицу в мирском платье, а в церкви монастыря обнаружил записку, где ее поминали не инокиней, а «Благочестивешей великой государыне нашей, царицей и Великой княгиней Евдокией Федоровной», и желали ей и царевичу Алексею «благоденственное пребывание и мирное житие, здравие же и спасение и во все благое поспешение ныне и впредь будущие многие и несчетные лета, во благополучном пребывания многая лета здравствовать». .

Царевич Алексей, единственный выживший сын Евдокии

На допросе Глебов показал «И сошелся я с нею в любовь через старицу Каптелину и жил с нею блудно». Старицы Мартемьяна и Каптелина показали, что своего любовника «инокиня Елена пускала к себе днем и ночью, и Степан Глебов с нею обнимался и целовался, а нас или отсылали телогреи кроить к себе в кельи, или выхаживали вон». Проводивший обыск гвардии капитан Лев Измайлов нашел у Глебова 9 писем царицы. В них она просила уйти с военной службы, и добиться места воеводы в Суздале, рекомендовала, как добиться успеха в различных делах, но главным образом, они были посвящены их любовной страсти. Сама Евдокия показала: «Я с ним блудно жила в то время, как он был у рекрутского набора, в том и виновата». В письме к Петру она призналась во всем и просила прощения, чтобы ей «безгодною смертью не умереть».

14 февраля Писарев арестовал всех и повез в Москву. 20 февраля 1718 года в Преображенском застенке состоялась очная ставка Глебова и Лопухиной, которые не запирались в своей связи. Глебову ставили в вину письма «цифирью», в которых он изливал «безчестныя укоризны, касающияся знамой высокой персоны Его царского величества, и к возмущению против Его величества народа». Австрияк Плейер писал на родину: «майор Степан Глебов, пытанный в Москве страшно кнутом, раскаленным железом, горящими угольями, трое суток привязанный к столбу на доске с деревянными гвоздями, ни в чем не сознался». Тогда Глебов был посажен на кол и прежде чем умереть, мучался 14 часов. По некоторым указаниям, Евдокию заставили присутствовать при казни и не давали закрывать глаза и отворачиваться.

После жестокого розыска были казнены и другие сторонники Евдокии, прочие были биты кнутом и сосланы. В сочувствии к Евдокии были уличены монахи и монахини суздальских монастырей, крутицкий митрополит Игнатий и многие другие. Игумения Покровского монастыря Марфа, казначея Мариамна, монахиня Капитолина и несколько других монахинь были осуждены и казнены на Красной площади в Москве в марте 1718 года. Собор священнослужителей приговорил и ее саму к избиению кнутом, и в их присутствии она была выпорота. 26 июня того же года умер по приговору отца ее единственный сын, царевич Алексей. В декабре 1718 года был казнен ее брат Лопухин, Абрам Федорович.

В итоге в 1718 она была переведена из Суздаля в Ладожский Успенский монастырь, где она 7 лет жила под строгим надзором до кончины бывшего мужа. В 1725 её отправили в Шлиссельбург, где Екатерина I держала её в строго секретном заключении как государственную преступницу под именованием «известной особы» (Евдокия представляла бо́льшую угрозу для новой императрицы, чьи права были сомнительны, чем для своего мужа, настоящего Романова).

1.3. После воцарения Петра II

Петр II и великая княжна Наталья Алексеевна - внуки Евдокии

С воцарением своего внука Петра II (спустя несколько месяцев), она была с почетом перевезена в Москву и жила сначала в Вознесенском монастыре в Кремле, затем в Новодевичьем монастыре - в Лопухинских палатах. Верховный тайный Совет издал Указ о восстановлении чести и достоинства царицы с изъятием всех порочащих её документов и отменил свое решение 1722 г. о назначении Императором наследника по собственному умыслу без учета прав на престол (хотя Александр Меншиков усиленно этому сопротивлялся). Ей было дано большое содержание и особый двор. На ее содержание было определено 4500 руб. в год, по приезде Петра II в Москву сумма была увеличена до 60 тыс. руб. ежегодно. Никакой роли при дворе Петра II Лопухина не играла.

После смерти Петра II в 1730 году возник вопрос, кто станет его наследником, и Евдокия упоминалась в числе кандидатур. Существуют свидетельства, что Евдокия Фёдоровна отказалась от престола, предложенного ей членами Верховного тайного совета.

Умерла в 1731 при правлении императрицы Анны Иоанновны, которая относилась к ней с уважением и пришла на ее похороны. Перед кончиной последние слова ее были: «Бог дал мне познать истинную цену величия и счастья земного». Похоронена в соборной церкви Новодевичьего монастыря у южной стены собора Смоленской иконы Божьей Матери рядом с гробницами царевен Софьи и ее сестры Екатерины Алексеевны.

2. Петербургу быть пусту

1. Алексей Петрович (1690-1718)

2. Александр Петрович (царевич) (1691-1692).

3. Павел Петрович (царевич) (1693)

4. В церковной деятельности

· Деревня Дунилово Владимирской области названа в честь Евдокии и принадлежала Лопухиным. В Покровском соборе деревни находится чудотворная икона - вклад Евдокии и Петра.

· В 1691-94 годах по её повелению к трапезной Андрониковского монастыря пристроили 3-й ярус, в котором устроили церковь Михаила Архангела с приделом св. Петра и Павла. Нижний ярус она отвела под фамильную усыпальницу, установив там иконы Знамения Божьей Матери.

· В 1748 г. в сельце Тинькове близ Калуги был явлен чудотворный образ Пресвятой Богородицы, впоследствии названный Калужским. «На этой иконе Богоматерь соблаговолила предстать в облике поразительно схожим с прижизненным портретом Царицы Евдокии в монашеских одеждах с раскрытой книгой, написанном во время её пребывания в Покровском монастыре почти за 40 лет до обретения сей святыни».

6. Библиография

· М. Семевский «Евдокия Федоровна Лопухина» («Русский Вестник», 1859, № 9)

· Есипов «Освобождение царицы Евдокии Федоровны» («Русский Вестник», т. XXVIII)

Список литературы:

1. Породнился Мещовск с Петербургом

2. Т.е. не в морганатическом браке.

3. Н.И. Костомаров. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей

4. Балязин В. Н Неофиц.истор. России. Начало Петровской эпохи

5. В. Н. Балязин. Петр Великий и его наследники

6. Колпакиди А. И. Серяков М. Л. Щит и меч. Руководители органов государственнойбезопасности Московской Руси, Российской империи, Советского союза и Российской федерации

7. Из книги Б. П. Краевского «Лопухины в истории Отечества» Москва, изд. «Центрполиграф», 2001 г.

Евдокия Лопухина стала последней царицей русского происхождения, все остальные супруги российских императоров будут иноземками. Но то, что этот брак был заключен именно с русской девицей православного исповедания, является заслугой матери царя.

Прасковья Лопухина, так при рождении была наречена девочка, родилась 30 июля (9 августа) 1669 года в селе Серебрено Мещовского уезда. Она происходила из древнего рода, родоначальником которого считался легендарный князь Редедя.

Лопухины владели тверскими и новгородскими вотчинами и несли службу при государевом дворе. К концу XVII века они вошли в число самых влиятельных дворянских родов. Лопухины находились в дружественных связях с Нарышкиными, которые возвысились благодаря браку Натальи Кирилловной Нарышкиной с царем Алексеем Михайловичем.

Хорошие отношения с Нарышкиными способствовали возвышению рода Лопухиных, теперь уже через брак с сыном Алексея Михайловича, царем Петром. Женитьба юного Петра, который довольно рано начал приобщаться к «радостям» взрослой жизни, стала одной из главных дум матери Натальи Кирилловны. Писатель Алексей Толстой, автор романа «Петр I», так описывает материнские волнения и тревоги:

«Женить надо Петрушу, - длинный стал, дергается, вино пьет, все с немками, с девками... Женится, успокоится... Да пойти бы с ним, с молодой царицей по монастырям, вымолить у Бога счастья, охраны от Сонькина чародейства, крепости от ярости народной...»

По совету брата Льва Кирилловича в качестве партии шестнадцатилетнему Петру царица Наталья стала рассматривать Прасковью Лопухину:

«Что ж, сестрица, жени его, хуже не будет... Вот у Лопухиных, у окольничего Лариона, девка Евдокия на выданье, в самом соку... Лопухины - горласты, род многочисленный, захудалый... Как псы будут около тебя...»

Петр исполнил материнскую волю, невеста была действительно видная. Борис Куракин отмечает, что была «принцесса лицом изрядная». Перед свадьбой девице поменяли имя и отчество, с Прасковьи Илларионовны на Евдокию Федоровну, и в январе 1689 года молодых Петра и Евдокию повенчали.

Поскольку по средневековым русским понятиям не возраст делает человека совершеннолетним, а женитьба, царь получил полное право избавить себя от опеки сестры правительницы Софьи. Таким образом, была решена главная задача, в регентстве Софьи не было необходимости, и Петр фактически стал единственным правителем государства.

Перестал ли наведываться молодой царь после женитьбы в немецкую слободу? В первый год, пожалуй, перестал. Как сообщает Куракин, сначала любовь между супругами «была изрядная, но продолжалась разве током год». Позже царь вновь увлекся немецкими девушками, и даже хотел жениться на немке Анне Монс, с ней его познакомил Лефорт, с целью получить рычаг воздействия на Петра.

Охлаждение отношений между супругами начались довольно быстро и вскоре дошли до такой степени, что царь, мать своих сыновей стал склонять к принятию монашества. Лопухины, на которых после открывшегося заговора пала тень, попали в опалу, а сам царица была отправлена в Суздальский Покровский монастырь и принуждена к постригу с именем Елена.

В Суздале бывшая царица познакомилась с майором Степаном Глебовым, к которому стала испытывать чувства, эта связь привела майора на плаху и ужесточила положение Лопухиной. Она была переведена в Староладожский Успенский монастырь, где пребывала до смерти Петра Алексеевича. Но его смерть не принесла избавления невольной монахине, Екатерина I, опасаясь, что кандидатуру Лопухиной будут использовать в притязаниях на престол, заточила ее в Шлиссельбургскую крепость, где монахиня Елена провела два года.

Лишь внук, царь Петр II Алексеевич, освободил бабку из заточения, перевез в Москву и восстановил честь и достоинство царицы. После 29 лет заточения, 4 года царица провела на свободе.

Она умерла в 1731 году, возрасте 62 лет, и была погребена в Смоленском храме Новодевичьего монастыря.

«Бог дал мне познать истинную цену величия и счастья земного», - сказала Евдокия Федоровна перед смертью.

Лопухина Евдокия Федоровна

Первая жена Петра I- Лопухина Евдокия Федоровна

Лопухина Евдокия Федоровна родилась 30 июня 1670 г. Авдотья Илларионовна Лопухина, дочь стрелецкого головы Иллариона (Федора) Авраамовича Лопухина (позже - стольник и окольничий царя Алексея Михайловича). Имя и отчество царской невесте поменяли перед свадьбой, что должно было отвести от нее порчу (имя отцу дали по Федоровскому образу Божией Матери - святыни дома Романовых). Лопухины были близки к Нарышкиным, и царица Наталья Кирилловна сама выбрала Лопухину в невесты сыну, стремясь опереться на влиятельный род, популярный в стрелецких войсках. Лопухина, воспитанная в строгих традициях православия и Домостроя, была умна и хороша собой. Петр женился в 17 лет по старому обычаю на молодой красивой Евдокии Лопухиной. Венчание Петра I и Лопухиной состоялось 27 января 1689 г. в церкви Преображенского дворца под Москвой. Это был последний в истории России брак государя с соотечественницей.
В феврале 1690 г. у них родился царевич Алексей, а через год - Александр, который, правда, скончался в возрасте 1 года.
Первые годы супружества были относительно спокойными. Теремная воспитанница не имела никакого нравственного влияния на молодого царя – богатыря, который стремился в совершенно другой мир. Евдокия не могла следовать за ним. Петр постоянно покидал ее для любимых потех. Появилось охлаждение. Ее жалобы на то, что он оставляет ее, его раздражали. Петр стремился не видеть жены, чтобы не слышать ее жалоб. Неприязнь к жене перешла на ее родственников Лопухиных. И эта неприязнь была взаимной. Страшная ненависть у Лопухиных была к Лефорту, любимцу Петра. Однажды за обедом у Лефорта один из Лопухиных побранился с хозяином и кинулся на него. Петр за это надавал пощечин Лопухину.
Вскоре Петр сблизился с первой красавицей Немецкой слободы Анной Монс. По мнению Н. М. Костомарова, охлаждение семейных отношений произошло именно из-за этой связи царя, устроенной Ф. Лефортом со своей бывшей любовницей, чтобы укрепить своё влияние на молодого государя и способствовать реализации интересов иноземцев в России. Царь Пётр всей душой привязался к Анне, которая спустя короткое время с лёгкостью предала его.
Eвдокия Федоровна напрасно жаловалась на своё одиночество и в письмах к мужу призывала его к себе. Эти письма свидетельствуют о том, что царица тяжело переживала эту перемену, жаловалась своим родным, а те выражали неудовольствие поступками Петра, до которого доходили эти жалобы, но около 4-х лет Лопухиных не трогали.
В 1697 году, перед самым отъездом царя за границу, в связи с открытием заговора Соковнина, Цыклера и Пушкина был найден повод к ссылке отца царицы и его 2 братьев, бояр Сергея и Василия, воеводами подальше от Москвы - без каких-либо на то оснований. Петр не хотел, возвратившись из-за границы в Москву, застать здесь около сына постылую Евдокию. Он задумал избавиться от жены, уговорить ее постричься, а не согласиться – постричь насильно. В отсутствие Петра Евдокию уговаривали постричься добровольно. Она не согласилась.
«В 1698 году 25-го августа, в 6 часов пополудни, Петр I вернулся из-за границы, и в тот же вечер успел побывать в нескольких домах, в городе и в Немецкой слободе; навестил бояр, повидался с семейством Монс и на ночь удалился в Преображенское. Не посетил он только одной особы, которая нетерпеливее всех, между страхом и надеждою, ожидала его возвращения,- царицы своей Евдокии Феодоровны.
По указу государя ее продолжали убеждать добровольно удалиться в монастырь. Царица не соглашалась… Петр прибегнул к силе. Недели три спустя после его свидания с женою, царевна Наталья Алексеевна, исполняя волю брата, взяла от царицы ее сына – царевича Алексея, которому было 8 лет 7 месяцев. Из кремлевских палат Алексей отвезен в село Преображенское, а 25 сентября 1698 г., в самой простой карете, без свиты, Евдокия Феодоровна отправлена в Суздальский Покровский девичий монастырь».
Князь М. Щербатов писал: «…монарх и не имел к разводу сильных причин, по крайней мере, я их не вижу, окроме склонности его к Монсовой и сопротивлениям жены его к новым установлениям».
Вильбоа говорил: «Гордая царица не любила Меншикова, как безвестнаго простолюдина, взятого с улицы и из под пирожнаго лотка поставленнаго на ступенях трона. На ея презрение царский фаворит отвечал ненавистью и имел подвигнуть государя к ссылке и заточению Лопухиной».
Игуменья и старицы-монахини обрадовались ссылке царицы Евдокии. «То не милость и не жалованье к вам идет, пророчествовал Илларион,- идет к вам лютый огнь! Пожжет, да погубит он вас!»
Государыня приехала в Покровскую обитель в 1698 г., с западной стороны Благовещенской церкви для нее были выстроены особые покои.
В июне 1699 года, по именному царскому повелению, объявленному окольничим Семеном Языковым архимандриту Суздальского Спасо-Евфимиева монастыря Варлааму, Евдокия Феодоровна была пострижена иеромонахом Илларионом в келье старицы Маремьяны под именем инокини Елены.
Набожная царица ежедневно ходила к богослужениям, любила читать жития святых, благотворила нищим, делала щедрые вклады в монастыри. Напротив Святых врат обители в 1712 г. она выстроила зимний храм святителя Николая Чудотворца с приделом в честь преподобного Алексия, человека Божия, небесного покровителя ее сына-наследника царевича Алексея.
«Покровский монастырь расположен неправильною фигурой, обнесен не высокою каменною стенкой с 9-ю небольшими башнями; из-за стены виднеются кельи, над ними поднимается не пяти, а трехглавый (что случается редко) собор старинной архитектуры. На северной стороне во вдавшемся углу монастырской ограды, обращенной к горе, небольшая, но тенистая роща деревьев, высоко и широко раскинувших свои ветви.
В роще находится Царицын пруд (прежде назывался Лебяжий пруд); вправо от монастыря деревня Сельцо, за речкой другая – Коровино, влево городской посад… За рекою Каменкой, тянутся огороды Покровского монастыря. В роще толстые вязы и ветлы, в сажень и полторы в обхват; ветви их необыкновенно разрослись, и все тринадцать дерев, времен царицы, соединяют свои верхушки в огромный зеленый купол.
В средине рощи – густо сросшийся репейник, да терновник; вдоль монастырской ограды в стене ворота, или дверь в 2 ½ аршина вышины и 2 аршина ширины, заложенные кирпичом. Вдоль другой стены, среди терновника слабо протоптанная дорожка, ведущая к средине Царицына пруда. Пруд – это правильная четвероугольная яма саженей 30 в окружности, воды в ней нет, но по топкости дна, покрытого толстым слоем листьев, видно, что пруд пересыхает только летом. С боков – терновник да деревья, сверху куща ветвей – совершенно защищают это место от взгляда любопытных, но пруд Царицын посещают.
От реки до стены тянутся огороды, среди их виднеется сторожка. У реки подымаются несколько деревьев,- это кажется, остатки аллеи. С юго-восточной стороны монастыря – ворота; у ворот пруд матери-игуменьи, где водятся караси. Подле означенных святых ворот, была келья царицы Евдокии Феодоровны.
Святыя и главныя ворота в южной стене монастыря, растворяются только в торжественных случаях, над воротами очень маленькая Благовещенская церковь; здесь обыкновенно молилась царица Евдокия Феодоровна».
В эпоху ссылки царицы Евдокии во главе монастыря стояла игуменья Марфа (1682-1700 гг.), женщина, как и её предместницы, хозяйственная, деятельно пекшаяся о нуждах своей обители, келарем была старица Улея (Юлия), казначеей – старица Александра Тумская; приходо-расходные книги вела старица Мавра Протопопова. В руках этих четырех лиц было главное управление обширным монастырским хозяйством; помощниками им были монастырские стряпчие и приказные, советницами – соборные старицы: Елена Трегубова, Тарсила Чихачева, Евпраксия Блудова, Анисья Починина, Федосья Евстратова,- всё это были представительницы монастыря и будущие подруги – сожительницы царицы.
Царица Евдокия жила тихо; в первое время не оставляла монастыря; но потом, когда заметила, что Петр, занятый внутренними и внешними делами совершенно забыл о ней,- она стала скрытно выезжать из своего заточения с незначительной свитой. Ездила на богомолье в монастыри: Боголюбовский, Сновинский, Козьмин-Яхромский, Золотниковскую пустынь и некоторые другие.
Евдокия стала жить в монастыре мирянкой и, по собственному признанию, вступила в связь с С. Глебовым, приехавшим в Суздаль для рекрутского набора. Вместе со своим сыном, царевичем Алексеем, она стала ядром партии, враждебной Петру. Воспитанная в боярских кругах Евдокия была далека от тех великих преобразований, которые проводил на Руси ее муж. Оскорбленная новым положением, Евдокия привлекает на свою сторону недовольное реформами Петра духовенство и некоторые группы московских аристократических кругов.
Епископ Ростовский Досифей пророчествовал, что Евдокия Федоровна скоро опять будет царицей и поминал её в церквах «великой гocyдарыней». Другие предрекали, что Пётр примирится с женой и оставит Петербург и свои реформы. Так в Суздале вокруг Евдокии создается оппозиционный центр, который своей целью ставит низвержение правительства Петра I, передачу престола царевичу Алексею Петровичу и реставрацию старобоярской власти. Эта группа была тесно связана с царевичем Алексеем, который рос вдали от отца и его государственных дел, окруженный представителями кругов, ненавидящих все петровские навовведения.
26 сентября 1716 года Алексей бежал к австрийскому императору Карлу VI Габсбургу. Петровские сыщики нашли царевича и доставили в Москву. Малодушный царевич Алексей оговорил царевну Марью Алексеевну, а старушка царевна, испугавшись возможности пытки и казни выдала свои отношения с царицей Евлокией. Начавшееся следствие по «Делу царевича Алексея» привело в Суздаль.
Надсмотрщик Григорий Скорняков Писарев донес царю, что инокиня Елена в стенах уединенной обители живет совершенно свободно, что она самовольно назвалась прежним именем Евдокии, что во время литургии имя её, как царицы, упоминается после имени Государя, что она ходит в светлом платье и повелевает всеми, как государыня. В её кельях собирались на долгие и таинственные беседы Епископ Ростовский Досифей, духовник её пустынный, казначей монастыря, управитель его сурмин и некоторые из монахинь. Окружив себя людьми преданными, Евдокия отдала своё сердце генерал-майору Глебову, человеку безграмотному, но мужественному, предприимчивому, с красотой физической соединявшему ненависть к преобразованиям и нововведениям.
Все монахини и упомянутые в доносе лица под конвоем были отправлены в Преображенское. Еще с дороги царица послала повинную: в ней сознавала себя виновной в ношении светского платья, и с чувством собственного достоинства просила прощения, «дабы не умереть безгодною смертию». Начались пытки и допросы. Было дознано, что инокиня Елена держала себя постоянно гордо, непослушным грозила будущим государем Алексеем Петровичем; ее уличили в любви к Глебову, в том, что она любила проводить с ним вечера в продолжительных беседах. Открылось, что протопоп пустынный еще в 1707 г. представил Глебова инокине Елене, что старица Каптелина (Капитолина) была верной услужницей их, что епископ Досифей знал о возникшей дружбе; он же уговаривал Елену скинуть невольнические ризы. Досифей уверял, будто слышал разные голоса от чудотворцев, что Евдокия снова воцарится. Когда подходило указанное им время и слова святых не оправдывались, Епископ относил это к грехам покойного боярина, отца царицы, Феодора Лопухина, будто бы глубоко погрязшего в аду,- обещал за него молиться, брал на украшение храма Господня деньги, и ежегодно доносил, что его предстательством у алтаря всевышнего Лопухин вышел из ада по плечи, через год по пояс, через год по колена и т.д. Протопоп Пустынный показал, что епископ часто заходил к Суздальскому митрополиту Иллариону, что последний не раз укорял его в безвременном вечернем посещении Евдокии. «Еще ты человек молодой,- говорил Досифею Илларион,- и случаев всяких не знаешь». Царевна Марья Алексеевна, уличенная в переписке с Лопухиной, показала на Ростовского епископа, будто не раз он уверял ее в ночных видениях ему царевича Димитрия, при чем передавал пророчества св. Димитрия о близости смерти государя и проч.
Преданный пытке Досифей сознался, что во всех предсказаниях «лгал на святых напрасно».
10 февраля 1718 года царский следователь Скорняков-Писарев приехал в Суздаль и арестовал бывшую царицу Евдокию, застав ее в мирском одеянии. Пользуясь занятостью царя в государственных делах, а особенно поддержкой царедворцев и родни, которые были в оппозиции к реформам Петра, сняв с себя монашескую рясу, она облачилась в светскую одежду и вела мирской образ жизни.
Петр I, узнав о жизни своей супруги, вознегодовал, царь сам тогда направился в Суздаль, желая исследовать дело. Старинный путь из Москвы в Суздаль шел на Александрову слободу и Юрьев-Польский. «На рассвете Петр въехал в Покровскую обитель, – пишет историк М.И. Семевский, – все засуетилось, забегало, все оробело. Государь прямо бросился к брусчатым кельям царицы, застал на крылечке и в сенях разных богомольцев и богомолок, повелел водрузить колы да виселицы…»
В письме к Петру Евдокия во всём повинилась и просила только прощения, чтобы ей «безродною смертью не умереть». Пётр по отношению к Евдокии ограничился её переводом в Старо-Ладожский Успенский монастырь, где под страхом смертной казни с ней запрещено было кому-либо разговаривать.
В сочувствии к Евдокии Федоровне были уличены монахи и монахини суздальских монастырей, крутицкий митрополит Игнатий и многие другие. Вместе с Евдокией в Москву были отправлены на следствие 35 человек. Дело перекинулось во Владимир. И здесь было привлечено 150 человек. Следствие тянулось месяц. 16 марта 1718 года был вынесен приговор по «Суздальскому розыскному делу». Игумения Покровского монастыря Марфа, казначея Мариамна, монахиня Капитолина и несколько других монахинь были невинно осуждены и казнены на Красной площади в Москве в марте 1718 г.

В 1720-м году дьяку Тайной Канцелярии Тимофею Палехину (находившемуся в Москве), именным указом, присланным из С.-Петербурга, из Тайной Канцелярии, велено было ехать во Владимир и в Суздаль «и в тех городах в монастырях и в прочих местах, о которых показано в приложенных при том указе копиях, и которые места по следованию его покажутся, о выезде из Суздаля из Покровского монастыря бывшей царицы, монахини Елены, и о приезде и о действах ее в тех местах, на каких подводах она ездила, и кто при ней были служители, и из каких чинов и кто ей в тех проездах чинил всякую помочь, о том о всем исследовать, и которые люди как духовного, так и мирского чина к тому приличатся, и их с накрепко: давно-ль у них такой случай учинился и чрез кого именно, или чрез какую письменную пересылку, и разговоры какие у них с бывшею царицею о чем были, или от кого о том слышали, и сколь давно и сами они в том согласии с ними были ль. Так же Владимирского ямщика Тимофея Степанова сына Тезикова, да Ивана Жиркина (а которого он города и из какого чина-не показано), которые от растриги Демида, что был Ростовский Епископ Досифей, присылываны в Москву к растриге ж Якову Игнатьеву, сыскав потомуж распросить о всем накрепко». См. .

С воцарением Екатерины I Евдокию Лопухину заточили в Шлиссельбургскую крепость. Когда же русский трон занял внук Евдокии Федоровны император Петр II в 1727 году, она была освобождена и поселилась в Москве в Новодевичьем монастыре.
Воцарение Петра II в 1727 году не сразу облегчило положение Евдокии Федоровны. Только спустя несколько месяцев она была перевезена в Москву и помещена в Новодевичьем монастыре. На ее содержание было определено 4500 руб. в год. По приезде Петра II в Москву сумма была увеличена до 60 тыс. руб. ежегодно, и император проявлял к ней знаки уважения. Затем она поселилась в Воскресенском монастыре в Mocкве; ей было назначено большое содержание и дан особый двор. Пётр II и Анна Ивановна относились к ней с полным уважением - как к царице.
Прожив здесь четыре года, 27 августа 1731 г. царица-инокиня преставилась и была погребена в Смоленском соборе обители.
Перед кончиной последние слова ее были: «Бог дал мне познать истинную цену величия и счастья земного».

Русская царица - Евдокия Лопухина

Калужская икона Божией Матери

«На этой иконе Богоматерь соблаговолила предстать в облике поразительно схожим с прижизненным портретом Царицы Евдокии в монашеских одеждах с раскрытой книгой, написанном во время её пребывания в Покровском монастыре почти за 40 лет до обретения сей святыни».
См. .

Copyright © 2015 Любовь безусловная

Евдокия Лопухина была дочерью стольника Иллариона Авраамовича Лопухина, происходившего из старого боярского рода. Она стала первой женой Петра I. Их бракосочетание состоялось 21 января 1689 года. В этот же день отец Евдокии Илларион принял новое имя - Федор. Дочь его, став царицей, именовалась уже Евдокией Федоровной.

18 февраля 1690 года Евдокия разрешилась первенцем-царевичем Алексеем Петровичем. Обрадованный Петр через неделю после появления сына дал «великолепный» фейерверк на Пресне.

Три-четыре года после брака Петра и Евдокии прошли в мире и благополучии. Но вскоре Анна Монц завладела сердцем царя.

Занятый государственным преобразованием, Петр уехал за границу.

В 1696 году, перед отъездом, он решил расстаться с Евдокией. Из Лондона писал к боярам Льву Кирилловичу Нарышкину и Тихону Никитичу Стрешневу, чтобы они «сманили» ее добровольно постричься в монастырь.

Через 2 года, 25 августа 1698 года, Петр возвратился из путешествия. В день своего приезда он не отслужил благодарственный молебен в Успенском соборе о благополучном возвращении, а успел побывать в некоторых домах предместьев Москвы, навестил и семью Монц в немецкой слободе. Ночевать же уехал в свое село Преображенское.

Царь не заехал навестить свою законную супругу Евдокию Федоровну и повидать сына. Мало того, что более всего поразило московскую аристократию, Петр приказал своим приближенным уговорить царицу удалиться из Москвы и постричься в монастырь. Царица не согласилась.

Согласно некоторым сведениям, 31 августа, в Москве, в доме почтмейстера Виниуса, царь Петр наедине беседовал с Евдокией в продолжение четырех часов, тщетно убеждая ее принять постриг в ближайшем монастыре. Как видно из дела, Евдокия от пострига в монастырь снова отказалась. И все же 25 сентября она была насильно сослана в Суздальский Покровский монастырь, «под начало игумении», оставив на воспитание тетке царевне Наталье Алексеевне своего единственного восьмилетнего сына - царевича Алексея. В закрытой карете, сопровождаемой небольшой свитой и караулом, Евдокия прибыла в Суздаль вечером 27 сентября 1698 года.

Так царица Евдокия сделалась монахиней Суздальского Покровского монастыря, «старицей» Еленой, хотя ей было всего 25 лет.

Специально для ссыльной царицы была построена «брусчатая келья» с несколькими просторными горенками и сенями. Келья располагалась с западной стороны надвратной Благовещенской церкви, в которую из кельи был устроен переход, подводивший к двери, проделанной в северной арке. Дверь вводила в галерею церкви, перестроенную в коридор. В конце этого коридора, в угловом восточном помещении, была устроена молельная царицы, скрытая от взора молящихся.

Спустя полгода после пострига ссыльная царица перестала думать о твердых обетах монастырского общежития, о посте и молитве. Она сбросила свое монастырское, черническое одеяние и возобновила светский образ жизни.

Евдокия устанавливает связи с московскими родственниками и в первую очередь с братом Авраамом Федоровичем Лопухиным, золовкой Марией Алексеевной и вообще с кругами, сочувствующими ей и недовольными новыми реформами Петра.

Связь Москвы с Суздалем первоначально была установлена через крестьянина одной из вотчин Авраама Лопухина Михаила Босого. Исполняя обязанности посыльного, Михаил Босой успевал по нескольку раз в год приезжать в Покровский монастырь к Евдокии, доставляя ей всякий раз «московские милости» - по 50 рублей от Марии Алексеевны да разные подарки продовольствием и одеждой, а также особо порученные устные новости «о настроениях» в Москве.

Чувствуя поддержку своих высокопоставленных родственников, а также сочувствие довольно большой группы царедворцев, Евдокия приступает к активным действиям. Она уже не довольствуется пределами Суздаля, начинает выезжать в отдаленные монастыри «на богомолье». Так, частыми сделались ее поездки в Сновицкий, Боголюбов Кузьмин монастыри и в Золотниковскую пустынь. Свои поездки Евдокия совершала обычно в закрытой карете.

Вновь поставленный архимандрит Суздальского Спасо-Евфимиевского монастыря Досифей располагал ее к себе всевозможными выдумками о чудесах, якобы происходящих от икон и прозорливых снов. Однажды он принес царице две иконы и велел класть перед ними по нескольку сот поклонов в день, сообщив, что «слышал от икон голоса, что Евдокия воцарится», т. е. будет вновь царицей в тот же год. Однако, когда проходили все сроки, назначенные «прозорливыми» иконами, и предсказания не исполнялись, Досифей объяснял это грехами покойного отца царицы Федора Лопухина, который будто бы погряз в аду.

Так в надеждах на возвращение в Москву прошло девять лет монастырской жизни.

В 1710 году для рекрутского набора в Суздаль был прислан Степан Богданович Глебов.

Глебов был уже человек в возрасте. Имел жену Татьяну Васильевну и детей. Некоторые именуют его генерал-майором. В Москве он имел свой двор за Пречистенскими воротами, где большее время проживала его семья. Кроме Московского двора, Глебов имел еще двор в Петербурге в Шлезвигской слободе на Адмиралтейской стороне и земельного угодья в 1217 четвертей посева. Безусловно уже знавший о пребывании в Суздальском Покровском монастыре ссыльной царицы Глебов решил навестить ее и посочувствовать ей в одиночестве. Хранитель духовной жизни Евдокии - протопоп Суздальского собора Федор Пустынный не замедлил угодить новому другу - устроить свидание Глебова и Евдокии. После первого и весьма затруднительного в монастырских условиях свидания Глебов начал часто навещать келью царицы в разное время дня, а в дальнейшем и ночи.

Возможность ее возвышения при Московском дворе и воцарение ее сына Алексея многим кружили головы. В связи с этим росла и популярность ссыльной царицы. В Суздальский Покровский монастырь началось народное паломничество.

Монахиня Елена величала себя не иначе, как царицей Евдокией, причем имела обыкновение говорить посещающим ее: «Все наше - государево.

И государь за мать свою, что воздал стрельцам, ведь вы знаете. А мой сын из пеленок уже вывалился».

Слухи дошли и до жены Глебова Татьяны Васильевны, которая упрекала и мужа и Евдокию в сложившихся между ними отношениях. Видимо, хлопотами жены Глебова и Авраама Лопухина Глебов был отозван по служебной линии из Суздаля в Москву. Надо полагать, что Глебов глубоко надеялся на воцарение Алексея и имел в виду через Евдокию сделать себе карьеру в будущем. Но потом сам понял, что его отношения со ссыльной царицей зашли слишком далеко, и резко изменил свое поведение. Евдокия глубоко верила в любовь Степана, она в своих письмах писала ему: «Забыл скоро меня, кто меня бедную, с тобою разлучил? Что я твоей жене сделала? Какое ей зло учинила? Чем я вас прогневала? Что ты, душа моя, мне не сказал, чем я жене твоей досадила, а ты жены своей слушал? Для чего, друг мой, меня оставил?..»

Но Глебов уже избегал встреч в Евдокией. Убедившись в его отъезде из Суздаля, Евдокия слала ему письмо за письмом:

«Свет мой, батюшко мой, душа моя, радость моя! Знать уж злопроклятый час приходит, что мне с тобою расстаться! Ох свет мой, как мне на свете быть без тебя, как живой быть! Уж мне нет тебя милее… Знаешь ты, сам этого пожелал, что тебе здесь не быть… Для чего, батько мой, не ходишь ко мне? Ты мой друг, меня не забудешь. А я тебя ни на час не забуду! Oxf друг мой! Ох, свет мой! Любонька моя! Послала тебе галздук я, носи душа моя, как мне будет твою любовь забыть!..»

В 1715 году Глебов решил навестить ссыльную царицу.

Положение Глебова в это время уже, видимо, значительно пошатнулось, так как Евдокия в своем письме к брату Аврааму просила оказать помощь семье Глебовых.

Связь Глебова с братом царицы была установлена еще ранее, последний же имел близкие отношения с Александром Кикиным. Кикин, в свою очередь, связан был широкой сетью переписки непосредственно с заграницей.

И это только основные вехи, вокруг которых была сплетена густая сеть сообщников и единомышленников антипетровского блока, имевших целью воцарение Алексея Петровича на Всероссийский престол.

Сын Петра и Евдокии - царевич Алексей- рос в Московском дворце, вдали от отца.

В 1709 году Петр послал его учиться за границу, в Дрезден. За границей Петр женил сына на сестре жены императора Карла VI - Шарлотте Вольфенбютенской. В 1715 году у них родился сын Петр (будущий царь Петр II) - внук Евдокии.

Все попытки Петра I приобщить сына к государственной деятельности, воспитать в нем себе ближайшего помощника, наталкивались на упорный характер и отказ наследника.

Петр, убедившись, что отказ сына является не только пассивным отказом, но и затаенной угрозойг предложил царевичу: или постричься в монахи, или ехать в Макленбургию. Алексей согласился ехать к отцу, но под предлогом поездки решил тайно бежать за границу. 26 сентября 1716 года царевич, взяв 10 ООО червонцев золотом, выехал из Петербурга. Свернув с назначенной дороги, он бежал к австрийскому императору Карлу VI Габсбургу, своему свояку по умершей жене. По дороге, не доезжая Либавы, он встретился со своей теткой царевной Марьей Алексеевной, возвращавшейся из Карлсбада. Царевна взяла его к себе в карету, где и имела с ним довольно продолжительную беседу. Речь шла об отношениях сына к царю, о матери Евдокии, томящейся в Суздальском монастыре, о помощи ей и о других государственных делах, а главным образом, о возможной смерти отца и воцарения его, Алексея, на русском престоле.

Узнав о бегстве сына, Петр послал вельмож Толстого и Румянцева к австрийскому императору тайно добиваться выдачи наследника. Алексей в это время находился в Сент-Эльмо в Неаполе, где и был обнаружен петровскими агентами. После длительных переговоров русским дипломатам удалось склонить царевича к возвращению в Россию, под предлогом прощения его отцом.

На первом же допросе, который проводил сам Петр, царевич назвал своих сообщников и единомышленников. Развернулся страшный процесс «Дело царевича Алексея». Преображенский приказ, где проходило следствие, ежедневно пополнялся все новыми и новыми жертвами, замешанными в деле царевича.

Розыскное дело перекинулось в Суздаль и Ростов, к епископу Досифею. На другой же день, после данных царевичем показаний, по царскому указу из Москвы мчался лейб-гвардии Преображенского полка от бомбардир капитан-поручик Григорий Скорняков-Писарев.

Ловкий сыщик и безжалостный инквизитор Тайной канцелярии Скорняков-Писарев прибыл в Суздаль 10 февраля 1718 года в 10 часов пополудни и, не заезжая на воеводский двор, проехал прямо в Покровский монастырь. Был понедельник, в монастыре было тихо. Монастырки, отслушав раннюю обедню, совершали трапезу. Пройдя незаметными нижними воротами, Скорняков-Писарев направился прямо к келье царицы и внезапно вошел в нее. Оробевшая Евдокия стояла в «мирском платье, в телогрее и повойнике». Начался повальный обыск. Скорняков бросился к лубяному сундучку, в котором среди светской одежды чернеческого платья не нашел. Когда же он открыл шкатулку и вынул два письма, Евдокия бросилась отнимать их из рук сыщика. Письма оказались свежие, и оба из Москвы. Одно из них от стряпчего Покровского монастыря Михаила Воронина, второе без указания адреса и подписи, написано рукой брата Евдокии - Авраама Лопухина.

Михайло Воронин уведомлял своих братьев, что царевич едет из-за границы в Москву. Из письма видно, что оно, хотя и было адресовано братьям Василию и Ивану Ворониным, которые были служителями Покровского монастыря, предназначалось для сведения Евдокии.

монастыре стариц, клирошанок и девок, весь церковный причет и некоторых светских, отправился вместе с Евдокией в Москву.

Суздальские «колодники» прибыли в Преображенское 14 февраля и были размещены по разным помещениям «под крепким караулом». В тот же день начался «Суздальский розыск». В каменном застенке, под неумолимой плетью и раскаленным железом, люди выкрикивали новые имена своих сообщников и единомышленников. И снова гонцы мчались во все концы Российской империи, привозя с собой все новые и новые запутанные в суздальское дело жертвы.

19 февраля 1718 года была вызвана к допросу казначея Маремья-на. Болтливая старушка, боясь что-либо скрывать, рассказала все, что знала и слышала, и даже то, что не относилось к делу. На этот раз Маремья-на показала: «Да как был для набору солдат Степан Богданов Глебов в Суздале, о нем говорил ключарь Федор Пустынный, чтобы царица его к себе пустила, а я отговаривала дня с два. Прежде своего прихода он прислал два меха песцовых, пару соболей, из которых она сделала себе шапку, и хвостов 40; и потом многажды к себе пускала днем и по вечерам». Далее, рассказав, как Глебов приходил во время благовещенской заутрени, о вы-провождении его за ограду и брани царицы, Маремьяна дополнила: «Да он же^ Стефан хаживал к ней по ночам… мимо нас Стефан проходил, а мы не смели тронуться».

После показания Маремьяны в тот же день лейб-гвардии капитаном Львом Измайловым был арестован Степан Глебов и в кандалах доставлен в Канцелярию тайных дел, а 20 февраля он собственноручно показал: «Как я был в Суздале у набора солдатского тому лет 8 или 9, в то время привел меня в келью к бывшей царице Елене духовник ее Федор Пустынный, а подарок ей через оного духовника прислал я два меха песцовых, да пару соболей, косяк байберека немецкого и пищи посылал. И сошелся с нею в любовь через старицу Капитолину и жил с нею блудно… И после того, тому года два, приезжал к ней и видел ее…»

Признаваясь в близких отношениях с Евдокией, Глебов твердо и категорически отрицал приписываемое ему участие в побеге царевича Алексея за границу.

Очередь допроса дошла и до царицы Евдокии. Чтобы смягчить свою участь, Евдокия еще с дороги от Суздаля послала повинную царю, в которой, сознавая себя виновною, просила прощения.

Однако при рассмотрении дела на эту повинную не было обращено никакого внимания. 21 февраля Евдокия была доставлена в камеру допроса и пыток. Предъявленные к ней показания Маремьяны и Степана Глебова она подтвердила полностью, а после очной ставки с Глебовым на генеральном дворе дала следующие собственноручные показания: «Февраля, 21 дня, бывшая царица, старица Елена, привезена на Генеральный двор и с Степаном Глебовым на очной ставке сказала, что с ним блудно жила, как он был у рекрутского набору; и в том я виновата. Писала своею рукою я, Елена».

22 февраля в Москву был доставлен бывший архимандрит Спасского монастыря епископ Ростовский Досифей, а 23 февраля в собственноручном

письме подал свои следующие показания: «Со Степаном Глебовым у меня крайнего знакомства и любви не бывало». Далее Досифей писал, как Глебов с Евдокией приезжали к нему в Спасский монастырь ночью и велели молебны петь и однажды оставались ужинать. Досифей пытался всю вину свалить на Глебова, выгораживая себя. «А приехал ко мне Степан после того времени, как царское величество сочеталось законным браком с государынею царицей Екатериной Алексеевною, и говорит мне: «Для чего вы, архиерей за то стоите, что государь от живой жены на другой женится? А я ему сказал, я не большой и не мое то дело и стоять мне о том не для чего».

27 февраля на церковном соборе с Досифея был снят архиерейский сан. С этого времени во всех актах он назван расстригою Демидкой.

Всего по розыскному суздальскому делу было привлечено 35 человек. Среди них оговоренная царевичем Алексеем тетка его царевна Марья и ее певчий Федор Журавский, брат царицы Евдокии Авраам Лопухин и их родственник Гаврила, князь Семен Щербатов, титуловавший в своих письмах Евдокию «благоверной государыней, царицей», посыльные между Москвой и Суздалем: Григорий Собакин, Кирилл Матюшин и Михаил Босой; княгиня Голицына, передававшая дворцовые вести в круги приверженцев Евдокии через царевну Марию Алексеевну, княгиня Троекурова - родная сестра Евдокии, и суздальские ландраты, оказывавшие почести Евдокии, вместо присмотра за ней и донесения о ее поведении правительству.

Следствие шло месяц, а 14-16 марта на генеральном дворе «министрами» был вынесен приговор по суздальскому розыскному делу.

Приговор подписали князь Ромодановский, Борис Шереметьев - генерал-фельдмаршал, граф Апраксин, граф Гаврило Головин, Тихон Стрешнев, князь Петр Прозоровский, барон Петр Шафиров, Алексей Салтыков, Василий Салтыков.

Степану Глебову было сказано причинить жестокую смертную казнь, отобрать все имущество на государя, «за сочиненные у него письма к возмущению на его царское величество народа и умыслы на его здравие и на поношение его царского величества имени и ее величества государыни Екатерины Алексеевны… да потому он смертные казни достоин, что с бывшей царицей старицей Еленой жил блудно, о чем они сами винились».

Смертная казнь была вынесена и епископу Досифею, и ключарю Федору Пустынному.

При следствии в Тайной канцелярии было арестовано и посажено по тюрьмам во Владимире и Суздале 150 человек. Некоторые наказаны кнутом и сосланы в Сибирь.

После смерти Петра I, в царствование Екатерины I, в 1725 году ее по приказу императрицы перевели в Шлиссельбургскую крепость.

Из Шлиссельбургской крепости она была освобождена 1 августа 1727 года, а в сентябре отправилась в Москву, в Новодевичий монастырь, где разместилась в новоотстроенных покоях.

ное ему место, объявил, что «ее величество, бабушка, была содержана по своему высокому достоинству во всем довольствие». Тут же на заседании Совета были выработаны штаты ее двора и назначено ей содержание - 60 ООО рублей в год. Кроме того, была сдана волость в 2000 крестьянских дворов на прокормление.

Добившись под конец своей жизни восстановления своего положения, Евдокия пережила своего мужа Петра I, сына Алексея и даже внука -Петра II. Прожив в довольстве остаток своей жизни в Новодевичьем монастыре около трех лет, она скончалась 27 августа 1731 года на 62 году жизни.