…А было-то киевлянину Косте Кравчуку всего десять лет. Сегодня детей такого возраста мы стараемся не выпускать одних вечером на улицу, и это вполне понятно и оправдано. И в...

…А было-то киевлянину Косте Кравчуку всего десять лет. Сегодня детей такого возраста мы стараемся не выпускать одних вечером на улицу, и это вполне понятно и оправдано. И в школе по-настоящему ответственных дел третьеклассникам не поручают, потому как малы ещё. А тогда, в далёком 1941 году, советские бойцы доверили этому мальчишке святыню — два боевых знамени.

Это случилось 19 сентября в Киеве, который в тот день заняли немцы. Шли тяжёлые, кровопролитные бои. Наши солдаты отступали. А Костя потихоньку от мамы (он жил с ней вдвоём, отец погиб ещё до войны) улизнул из подвала, где прятались женщины и дети. Не праздное любопытство гнало мальчугана на улицу. Думал хоть чем-то помочь Красной Армии. И наткнулся на двух раненных бойцов. Костя предложил им свою помощь и дом. Но солдаты отказались — по-видимому, не хотели подвергать семью ещё большей опасности. Или же раны их были настолько тяжелы, что обойтись без медицинской помощи не представлялось возможным. Бойцы попросили мальчишку о помощи другой: сберечь два красных знамени.

Верили ли они сами в ту минуту, что драгоценная реликвия оказалась в надёжных руках? Думаю, да. И потому, что война и не до игр даже маленьким людям. И потому, что дети способны на большие, а порой и огромные поступки - без пафоса, искренне, веря до последнего так, как зачастую взрослые не могут.

Итак, знамёна оказались у Кости. Им надо было найти подходящее место, куда не смогли бы добраться враги. Мальчишка закопал реликвию в саду около своего дома. Успел. Опоздай он минут на десять - погиб бы. Потому как возле их дома уже стучали немецкие сапоги. Правда, в сам дом фашисты не вошли, только выбили несколько окон.

В первый же день оккупации стало ясно: место нужно понадёжнее. Немцы устрашали людей, как могли. Если по городу вели колонну пленных, то, видя, что вокруг собирается народ, фашисты расстреливали отстающих или просто выхватывали кого-то из колонны и закалывали штыками. Убирать погибших не разрешали - это была зверская демонстрация силы и власти. Так и лежали замученные красноармейцы вдоль дороги.

Каждый день проводили обыски в разных домах. И Костя, не сказавший о знамёнах ни слова даже маме, боялся, что немцы заметят рыхлую почку в огороде и догадаются обо всём. Кроме того, вскоре должны были начаться дожди - ткань тогда бы испортилась. И вот ночью мальчуган выкопал знамёна, сунул их в холщовый мешок, просмолил его. На следующий день спрятал в заброшенном колодце, который с виду был настолько непригляден, что даже мысли не могло возникнуть, будто там вообще можно что-то спрятать. Да ещё как пробрался к этому колодцу! Улицы же патрулировались круглосуточно. Задержат ночью - не жди пощады. Значит, прятать надо только днём. Костя вывел корову, зажал подмышкой какие-то палки, повесил сумку через плечо - и погнал бурёнку к дальнему лесу, на пути к которому, на самой окраине, и находился колодец.

На пути он то и дело встречал фашистов. Но никому из них не пришло в голову, что простенький пастушок несёт драгоценную святыню. Что этот неприметный мальчишка тоже помогает Красной Армии. Помогает, как умеет, как требуется в эту минуту. И если придётся, жизнь отдаст за два знамени.

Редко, но регулярно мальчишка проверял, на месте ли знамёна. Всё было в порядке. Но однажды (это уже в 1943 году) Костя не успел вернуться домой до наступления комендантского часа - правда, совсем чуть-чуть. Полицаи схватили мальчика, обыскали. Ничего не нашли. Видимо, Костя выглядел настолько «неподозрительно», что его даже допрашивать не стали. Решили «одарить великой милостью» — отправить в Германию. Вместе с остальными детьми загнали в эшелон. Представьте: мама-то Костина этого не знала. Она искала сына по городу, ходила в немецкую комендатуру, но так ничего и не выяснила. А там, в эшелоне, мучился неизвестностью мальчишка. Он представлял маму - несчастную, испуганную, убитую горем - и сердце холодело. Потом воображение рисовало нашу Победу. Два стрелковых полка - 968-й и 970-й - входят в Киев. У них нет знамён, а как без этого? А знамёна-то лежат совсем рядом, в колодце. Лежат - и будут лежать ещё много-много лет, так отчаянно необходимые. И никто не узнает, что Костя выполнил просьбу бойцов…

При подъезде к одной из станций, когда состав уменьшил скорость, мальчуган как-то выломал доску и выпрыгнул. Эшелон уехал уже далеко от Киева. И десятилетний мальчишка по путям пошёл назад.

И ведь пришёл! Что он ел по дороге, как смог остаться целым?..

Вернулся домой Костя уже после того, как родной город очистили от врага. И едва увидевшись с оторопевшей, высохшей от горя матерью, повёл её к колодцу. Объяснил всё по дороге. Вместе они вытащили знамёна 968 и 970 стрелковых полков 255 стрелковой дивизии, вместе и принесли нашим солдатам.

За спасение боевого знамени полагается орден. Это честно и справедливо. Вот и на юного героя составили наградной документ, и 1 июня 1944 года был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении Константина Кононовича Кравчука орденом Красного Знамени.

Это был первый орден Кости. А второй - уже Трудового Красного Знамени, появился после войны, когда Константин Кононович (кстати, окончивший суворовское училище) трудился за заводе «Арсенал».

Киев стал одной из первых целей немецких бомбардировщиков 22 июня. «Киев бомбили, нам объявили, что началася война»… Киев стал местом и одного из крупнейших поражений РККА 1941 года: Юго-Западный фронт, оборонявший город, был разгромлен. Командующий фронтом генерал-полковник М.П.Кирпонос и начальник штаба фронта генерал-майор В.И.Тупиков погибли в бою 20 сентября вместе со многими другими офицерами управления фронта.

Днём позже в бою погиб и начальник Особого отдела фронта комиссар госбезопасности 3-го ранга А.Н.Михеев. Всего же безвозвратные потери РККА в Киевской оборонительной операции составили 627,8 тыс. человек.

В мать городов русских немцы вошли 19 сентября. Именно в этот день судьба пересекла путь Кости Кравчука с группой раненых красноармейцев, которые, не строя иллюзий по поводу своего будущего, передали ему на сохранение два боевых знамени.

Костя поначалу просто прикопал свёрток со знамёнами в саду, но обстановка в захваченном Киеве не была спокойной, да и ожидать скорого возвращения своих оснований не было. Немцы наводили новый порядок жёстко: киевские евреи почти сразу организованно переместились в Бабий Яр, через город тянулись колонны пленных, за которыми оставались трупы безжалостно застреленных конвоирами обессилевших красноармейцев. Костя решил спрятать знамёна понадёжней — и подальше от своего дома: он упаковал знамёна в холщовый мешок, тщательно осмолил его и спрятал в заброшенном колодце.

Убитые военнопленные на киевской улице. Фотограф 637-й пропагандистской роты 6-й армии Вермахта Йоханнес Хэле сделал этот снимок 1 октября 1941 года.

Хранить тайну — даже от матери — было, наверное, очень непросто. Особенно если учесть, что Костя рано остался без отца: он умер ещё до войны. Однако вплоть до освобождения Киева о знамёнах не узнал никто.

Костя периодически ходил к колодцу и проверял, на месте ли его клад. Однажды, уже в 1943 году, ему не повезло: он попал в облаву и был скоропостижно упакован в поезд, вывозивший украинскую молодёжь в Германию. С поезда ему повезло сбежать, но до родной Оболонской улицы он добрался уже после того, как Киев был освобождён Красной Армией.

А потом, после радостной встречи с матерью, отнёс знамёна 968 и 970 стрелковых полков в военную комендатуру.

Надо полагать, некоторое время ушло на проверку обстоятельств: не каждый день на стол коменданта ложится свёрток с боевыми реликвиями. Но 23 мая 1944 года на Костю были составлены наградные документы: за спасение Боевого Знамени в Советском Союзе полагалось награждение орденом. 31 мая о Косте Кравчуке доложили Сталину, а уже 1 июня был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении Константина Кононовича Кравчука, 1931 года рождения, орденом Красного Знамени.

О послевоенной судьбе К.К.Кравчука сведения скупы. Известно лишь, что он продолжил учёбу в Харьковском суворовском военном училище (созданное в 1943, в 1947 году было переведено в Киев), жил и работал в Киеве, на «Арсенале». Работал, очевидно, достойно: писали, что в 1970-х его грудь украсил второй орден Красного Знамени, на сей раз Трудового.

Костя Кравчук — самый юный кавалер ордена Красного Знамени в Советском Союзе.

PS: Советский школьник, украинец Костя Кравчук, хотя и был к началу оккупации Киева десяти лет от роду, явно понимал ценность вверенных ему знамён гораздо лучше современных (и, полагаю, существенно более взрослых) составителей Википедии, которые в посвящённой ему статье нелепо написали, что он «спас красноармейские знамёна, которые были очень важны», исказив к тому же его отчество.

Нет, не просто важны они были. Боевое Знамя части, что хорошо известно каждому отслужившему в армии, «является символом воинской чести, доблести и славы», и необходимость самоотверженно и мужественно защищать и оборонять главную реликвию любой войсковой части — Боевое Знамя, не допустить захвата его противником — прямо записана во всех Уставах, включая и ныне действующий. Утрата БЗЧ, как правило, приводила к расформированию части и разжалованию её командования; сохранение же Знамени, даже если погибал почти весь личный состав, было необходимым условием восстановления части. Судьба даже заслуженных гвардейских частей, утративших знамёна в тяжелейших боях (даже при том, что знамёна не были захвачены врагом; чаще всего они уничтожались или прятались погибавшей знамённой группой), решалась Ставкой ВГК индивидуально.

Да, Костя Кравчук не убивал врагов и не доставлял своим особо важные разведданные. Его подвиг был тихим и, как многим кажется, незаметным, негероическим. Но это был самый настоящий подвиг: достойный сын своей Родины уберёг её святыни от поругания врагом. А ведь всего-то и нужно было: не пройти мимо раненого красноармейца. И нестандартная запись в наградном листе в поле «Звание» — яркое отражение этого подвига. Подвига быть гражданином не «этой», не «той»; своей страны, страны наших.

Всегда есть что-то святое, до чего не могут, не должны дотрагиваться руки врага. Так было; так есть; так должно быть.

| Юные герои Великой Отечественной войны | Пионеры-герои Великой Отечественной войны | Костя Кравчук

Пионеры-герои Великой Отечественной войны

Костя Кравчук

Кравчук Константин Кононович (род. 1931) - советский школьник, пионер. Известен тем, что, рискуя своей жизнью и жизнями своих близких, спас и сохранил во время фашистской оккупации знамёна 968 и 970 стрелковых полков 255-й стрелковой дивизии. Самый юный кавалер ордена Красного Знамени.

Когда началась война, киевлянину Косте Кравчуку было 10 лет.

В мать городов русских немцы вошли 19 сентября. Именно в этот день судьба пересекла путь Кости Кравчука с группой раненых красноармейцев, которые, не строя иллюзий по поводу своего будущего, передали ему на сохранение два боевых знамени.

Костя поначалу просто прикопал свёрток со знамёнами в саду, но обстановка в захваченном Киеве не была спокойной, да и ожидать скорого возвращения своих оснований не было. Немцы наводили новый порядок жёстко: киевские евреи почти сразу организованно переместились в Бабий Яр, через город тянулись колонны пленных, за которыми оставались трупы безжалостно застреленных конвоирами обессилевших красноармейцев. Костя решил спрятать знамёна понадёжней - и подальше от своего дома: он упаковал знамёна в холщовый мешок, тщательно осмолил его и спрятал в заброшенном колодце.

Хранить тайну - даже от матери - было, наверное, очень непросто. Особенно если учесть, что Костя рано остался без отца: он умер ещё до войны. Однако вплоть до освобождения Киева о знамёнах не узнал никто.

Костя периодически ходил к колодцу и проверял, на месте ли его клад. Однажды, уже в 1943 году, ему не повезло: он попал в облаву и был скоропостижно упакован в поезд, вывозивший украинскую молодёжь в Германию. С поезда ему повезло сбежать, но до родной Оболонской улицы он добрался уже после того, как Киев был освобождён Красной Армией.

А потом, после радостной встречи с матерью, отнёс знамёна 968 и 970 стрелковых полков в военную комендатуру.

Надо полагать, некоторое время ушло на проверку обстоятельств: не каждый день на стол коменданта ложится свёрток с боевыми реликвиями. Но 23 мая 1944 года на Костю были составлены наградные документы: за спасение Боевого Знамени в Советском Союзе полагалось награждение орденом. 31 мая о Косте Кравчуке доложили Сталину, а уже 1 июня был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении Константина Кононовича Кравчука, 1931 года рождения, орденом Красного Знамени.

О послевоенной судьбе К.К.Кравчука сведения скупы. Известно лишь, что он продолжил учёбу в Харьковском суворовском военном училище (созданное в 1943, в 1947 году было переведено в Киев), жил и работал в Киеве, на «Арсенале». Работал, очевидно, достойно: писали, что в 1970-х его грудь украсил второй орден Красного Знамени, на сей раз Трудового.

PS: Боевое Знамя части, что хорошо известно каждому отслужившему в армии, «является символом воинской чести, доблести и славы», и необходимость самоотверженно и мужественно защищать и оборонять главную реликвию любой войсковой части - Боевое Знамя, не допустить захвата его противником - прямо записана во всех Уставах, включая и ныне действующий. Утрата БЗЧ, как правило, приводила к расформированию части и разжалованию её командования; сохранение же Знамени, даже если погибал почти весь личный состав, было необходимым условием восстановления части. Судьба даже заслуженных гвардейских частей, утративших знамёна в тяжелейших боях (даже при том, что знамёна не были захвачены врагом; чаще всего они уничтожались или прятались погибавшей знамённой группой), решалась Ставкой ВГК индивидуально.

Да, Костя Кравчук не убивал врагов и не доставлял своим особо важные разведданные. Его подвиг был тихим и, как многим кажется, незаметным, негероическим. Но это был самый настоящий подвиг: достойный сын своей Родины уберёг её святыни от поругания врагом. А ведь всего-то и нужно было: не пройти мимо раненого красноармейца. И нестандартная запись в наградном листе в поле «Звание» - яркое отражение этого подвига. Подвига быть гражданином не «этой», не «той»; своей страны, страны наших.

Всегда есть что-то святое, до чего не могут, не должны дотрагиваться руки врага. Так было; так есть; так должно быть.

За все время истории СССР рождались герои, о которых страна помнила десятилетиями, чьи поступки вызывали восхищение. Их жизнь была неизменным назидательным примером для будущих поколений.

Пионер-герой Костя Кравчук — один из многих юных патриотов СССР времен ВОВ.

Советские писатели Василий Быков и Борис Васильев в своих произведениях о ВОВ описывали «малые» подвиги рядовых на фронте и гражданского населения в тылу, которые также, как и судьбоносные битвы приближали Победу. Одним из таких эпизодов в истории Великой Отечественной войны стал патриотический поступок советского пионера-героя Константина Кравчука.

В сентябре 1941 года шли тяжелые, кровопролитные бои за Киев, но город был занят фашистскими захватчиками. Десятилетний пионер Костя Кравчук вместе с другими жителями города прятался в подвалах полуразрушенного бомбежкой дома. Ненадолго шум рвущихся снарядов утих. Константин выбрался из укрытия и встретил раненого красноармейца. Боец доверил Косте сверток, в котором были полковые знамена. Красноармеец напутствовал пионера Костю Кравчука сохранить эти святыни до возвращения Красной Армии.

Мальчик спрятал дорогие его сердцу реликвии в ближайшем саду. Но он очень волновался, что знамена найдут оккупанты, и решил перепрятать знамена понадежнее.

В Киеве улицы патрулировались круглосуточно, и чтобы сделать это на глазах у врага, требовалось недюжинное мужество. Но Костя Кравчук перепрятал знамена. Мальчик тщательно продумал сохранность своего «клада». Он просмолил холщовый мешок, поместил туда знамена и опустил в заброшенный колодец.

Может показаться мальчишеским отчаянным легкомыслием тот факт, что Костя часто проверял сохранность доверенного ему свертка. Конечно, он привлек внимание немцев. 13-летнего мальчика поймали и принудительно выслали на работы в Германию.

Но не таков был пионер-герой Костя Кравчук, воспитанный на идеях верности Советской Родине. Он бежал, перешел линию фронта и вернулся в Киев, уже освобожденный Красной Армией.

Костя Кравчук сразу проверил свой тайник и попросил коменданта города передать знамена бойцам армии. Красноармейцы были потрясены мужеством мальчика, который бесстрашно выполнил возложенную на него миссию.

Пионер-герой Костя Кравчук рисковал своей детской жизнью без оглядки, как и тысячи его сверстников, которые убегали из дома, чтобы воевать с врагом. Его нравственный и патриотический поступок были оценены по достоинству.

Пионера-героя Константина Кравчука торжественно наградили орденом Красного Знамени летом 1944 года, перед строем уходивших на фронт красноармейцев. Под спасенные им знамена Красной армии вступали добровольцы, отправляясь на защиту Родины.

Виктория Мальцева

Когда началась война, киевлянину Косте Кравчуку было 10 лет.

В мать городов русских немцы вошли 19 сентября. Именно в этот день судьба пересекла путь Кости Кравчука с группой раненых красноармейцев, которые, не строя иллюзий по поводу своего будущего, передали ему на сохранение два боевых знамени.

Костя поначалу просто прикопал свёрток со знамёнами в саду, но обстановка в захваченном Киеве не была спокойной, да и ожидать скорого возвращения своих оснований не было. Немцы наводили новый порядок жёстко: киевские евреи почти сразу организованно переместились в Бабий Яр, через город тянулись колонны пленных, за которыми оставались трупы безжалостно застреленных конвоирами обессилевших красноармейцев. Костя решил спрятать знамёна понадёжней - и подальше от своего дома: он упаковал знамёна в холщовый мешок, тщательно осмолил его и спрятал в заброшенном колодце.

Хранить тайну - даже от матери - было, наверное, очень непросто. Особенно если учесть, что Костя рано остался без отца: он умер ещё до войны. Однако вплоть до освобождения Киева о знамёнах не узнал никто.

Костя периодически ходил к колодцу и проверял, на месте ли его клад. Однажды, уже в 1943 году, ему не повезло: он попал в облаву и был скоропостижно упакован в поезд, вывозивший украинскую молодёжь в Германию. С поезда ему повезло сбежать, но до родной Оболонской улицы он добрался уже после того, как Киев был освобождён Красной Армией.

А потом, после радостной встречи с матерью, отнёс знамёна 968 и 970 стрелковых полков в военную комендатуру.

Надо полагать, некоторое время ушло на проверку обстоятельств: не каждый день на стол коменданта ложится свёрток с боевыми реликвиями. Но 23 мая 1944 года на Костю были составлены наградные документы: за спасение Боевого Знамени в Советском Союзе полагалось награждение орденом. 31 мая о Косте Кравчуке доложили Сталину, а уже 1 июня был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении Константина Кононовича Кравчука, 1931 года рождения, орденом Красного Знамени.

О послевоенной судьбе К.К.Кравчука сведения скупы. Известно лишь, что он продолжил учёбу в Харьковском суворовском военном училище (созданное в 1943, в 1947 году было переведено в Киев), жил и работал в Киеве, на «Арсенале». Работал, очевидно, достойно: писали, что в 1970-х его грудь украсил второй орден Красного Знамени, на сей раз Трудового.

PS: Боевое Знамя части, что хорошо известно каждому отслужившему в армии, «является символом воинской чести, доблести и славы», и необходимость самоотверженно и мужественно защищать и оборонять главную реликвию любой войсковой части - Боевое Знамя, не допустить захвата его противником - прямо записана во всех Уставах, включая и ныне действующий. Утрата БЗЧ, как правило, приводила к расформированию части и разжалованию её командования; сохранение же Знамени, даже если погибал почти весь личный состав, было необходимым условием восстановления части. Судьба даже заслуженных гвардейских частей, утративших знамёна в тяжелейших боях (даже при том, что знамёна не были захвачены врагом; чаще всего они уничтожались или прятались погибавшей знамённой группой), решалась Ставкой ВГК индивидуально.

Да, Костя Кравчук не убивал врагов и не доставлял своим особо важные разведданные. Его подвиг был тихим и, как многим кажется, незаметным, негероическим. Но это был самый настоящий подвиг: достойный сын своей Родины уберёг её святыни от поругания врагом. А ведь всего-то и нужно было: не пройти мимо раненого красноармейца. И нестандартная запись в наградном листе в поле «Звание» - яркое отражение этого подвига. Подвига быть гражданином не «этой», не «той»; своей страны, страны наших.

Всегда есть что-то святое, до чего не могут, не должны дотрагиваться руки врага. Так было; так есть; так должно быть.