Анализ формы хокку. Басё - анализ классики хайку Анализ хайку басе
Поздравление. Японские и русские новогодние хайку и танка
Дорогие наши подписчики и гости! Поздравляем вас с Новым годом 2019! В честь праздника пожелания!
Пусть 2018 год искупает вас в океане позитива и света, принесет прекрасное настроение и 365 дней, наполненных счастьем! Не бойтесь мечтать и стремиться к цели, желаем вам энергии на исполнение всего задуманного!
Пусть начатые проекты непременно реализуются, и всегда будет время и возможность занимать любимыми делами, необходимыми для новой порции вдохновения! Пусть каждый новый день приносит десятки и сотни поводов для улыбок и смеха!
Может быть в 2018 были трудности. О прошлых испытаниях в соей танке пишет Фудзивара Киесукэ:
Может быть, когда-нибудь
Стану и эти дни
С тоской вспоминать.
Ведь горести прежних лет
Ныне дороги сердцу.
Мы могли достичь поставленные в 2018 году цели и не достичь.
Дзюн Хэмми о становлении и достижениях:
Дерево,
ставшее цитрой,
и дерево, не ставшее цитрой,
которому тоскливее
слышать шум моря?
Дзюн Хэмми, 1939
Конечно были счастливые моменты в 2018 году.
друга письмо -
посреди океана вдруг
замер ветер
a friend"s letter
the wind amidst the ocean -
holding its breath
Sabaka Saseda
Сейчас мы все готовимся к праздникам!
увидел бы кот
как хозяйка на рынке
нюхает рыбу!
Боруко
Мы как и Исса ждем наступления Нового года, и вместе с приходом праздникиа ждем возвращения тех чувств и переживаний, которые охватывали нас в детстве на Новый Год.
Как хочется мне
снова маленьким стать в это утро! -
Новый год наступил...
(Исса)
Когда думалось легко:
Эка невидаль! -
На ладони гнома
Снежинка...
(Олег Юров)
В этот день представляется возможность гостеприимства.
Вот выплыла луна,
И каждый мелкий кустик
На праздник приглашен,-
А Сома Сэюси считает:
Ах Новый Год!
Пыль в комнате-
и та прекрасна!
Долголетия и мудрости от Фукурожина!
Хидзиката Тосидзо (яп. 土方 歳三（ひじかた としぞう）?, 31 мая 1835, Тамагун, провинция Мусаси (ныне Хино, район Метрополиса Токио) - 20 июня 1869, крепость Горёкаку, Хакодатэ) - талантливый японский военный деятель, второй по рангу командующий Синсэнгуми, великий мечник, один из руководителей традиционалистского восстания против Реставрации Мэйдзи.
пер. Ольга Чигиринская
33 年礼に 出ていく道や とんびたこ
Новогодние праздники.
По дороге иду, и над нею
Вьется воздушный змей.
***
Этот день новогодний
Что пришел, наконец –
Всего лишь еще один день.
Хоро (Horo)
*
Новый год наступил;
Есть хижина простая,
Мне нечего желать.
Нанси (Nanshi)
*
Новый год:
То, что чувствую я
Неохватно для слов.
*
День света
Сиять начинает
С голов сардинок.
Бусон (Buson)
*
Это хорошо, и то хорошо тоже –
Новый год
В старости моей.
Ройто (Royto)
*
Первый день года:
А я вспоминаю
Сирый осенний вечер.
Басё (Basho)
*
Новый год;
Стол рабочий, кусочки бумаги –
Как и в прошлом году.
Мацуо (Matsuo)
*
Первый день года;
Сквозь двери лачуги моей
Ячменное поле.
Соха (Shoha)
*
Ручей в полях –
О, звук воды теченья!
Новый год.
Раизан (Raizan)
*
Втыкаю посох
В трясину,
Первое солнце года.
Новый год:
Какое везенье! удача!
Бледно-синее небо!
*
Новый год;
Нет ненависти во мне
К тем, кто вытоптал снег.
Яайю (Yayu)
*
В моих руках – ветка сливы цветущей
Говорит поздравления
С Новым годом.
Сики (Shiki)
*
Дым
Сейчас сотворяет
Первое небо года.
*
В Новом году первый сон;
Я храню его в тайне,
Улыбаясь себе.
Перевод – Е. Кузьмина © При использовании моих переводов обязательна ссылка на сайт http://elenakuzmina.blogspot.com/
Дружная компания -
три обезьянки встречают
Новый год... ---
(Танэда Сантока / Александр Долин)
На голом дереве
ворона - вот
и Новый год миновал...
(Танэда Сантока / Александр Долин)
Японские песни
Новогодние сосны,
Вы столбы верстовые
На пути в Запредельность.
Потому в вас нам радость,
Потому в вас печаль (Иккю, ХVв.)
пер.Бальмонта
Самых скромных цветов
за пять сэн купил и вернулся -
новогоднюю ночь провожу
в одиночестве дома,
созерцая причудливый иней...
Сяку Тёку Перевод А. Долина
Поэзия прославленного филолога и этнографа Оригути Синобу, больше известного в литературных кругах под псевдонимом Сяку Тёку (1887–1953), представляет интереснейшую страницу в истории танка XX в.
Русские хайку
Перевернута
Ещё одна страница.
Новогодний снег.
Борис Акунин
Трель телефона не смолкнет,
Творится странное что-то!
Девчонкам хочется Нового года..
***
Нынче взглянул за окно -
Праздник-то будет со снегом!
Господи, это же чудо!!!
По материалам интернета
Греет, как хокку,
искристое шампанское
в новогодний вечер.
НАТАЛЬЯ ТАРАСОВА, Татьяна Конева
(Полтава)
Ключевые слова: японская культура, чащ художественные особенности, пейзаж.
благодаря Маиуо Басе (1644-1694). Поэтическое наследие, оставленное Басе, включает в себя хокку и «сцепленные строфы». В числе его прозаических произведений - дневники, предисловия к книгам и отдельных стихов, писем. Лауреат Нобелевской премии Кавабата Ясунари назвал стихи своего земляка наивысшим достижением японской литературы. Относительно исследования творчества М. Басе, то ее начали изучать сравнительно недавно. Одна из ис его творчества Н.С.Шефтелевич отмечала, что поэзия японского классика - это не лирика природы в европейском понимании этого термина, а лирика самой природы, т.е. поэт выступает в роли медиума, информацию которому поставляют НЕ духи, а явления природы, растения, минералы и т.п.. Правда, такой взгляд «мистическое» окраску, но он еще раз подчеркивает, какой сложный поэтический материал оставил в наследство карту Басе. Его поэзия до сих пор остается во многом загадочной. Отдельные исследователи поэзии, создателем которой был Басе и его ученики, сравнивают с полуоткрытой дверью. Его поэзия сложна и необычна, что объясняется необычностью и самой страны Интернет
родины Мацуо Басе. Древняя страна Ямато, Страна Восходящего Солнца, Япония... Но Япония - не просто название страны, это имя одной из загадочных, богатых и сложных цивилизаций. Япония отмечается своеобразной самобытной культурой, где предпочтение отдается внутренней глубине, содержательности, утонченности в противовес внешней великолепии. Япония - это страна, где несколько веков назад появилась новая поэтическая форма - японский трирядник хокку. создателем которой является поэт XVII в. Мацуо Басе. Творчество его учит всматриваться в привычное и замечать неожиданное, рассматривать уродливое и видеть прекрасное, заглядываться в простое и находить сложное. Стихи Басе - преимущественно пейзажная лирика. Целью данной работы является попытка определить художественное своеобразие хокку поэта в контексте японской поэзии этого периода, место природы и художественной детали в них.
Если в ХИП века в японской поэзии безраздельно господствовал пятистопный стих вака, то в XIII-ХѴИ веках на первое место вышла поэзия «нанизанных строф» - рента. Возникновение этого своеобразного жанра в японской поэзии связано в первую очередь с тем, что в ХИП века пятистопный стих вака распался на две строфы - трехстопный и двустопный стихотворение . Значительной мере этот процесс был обусловлен тем, что классический пятистопный стих почти всегда имел характер послания, а значит, потенциально был рассчитан на ответ. Этот ответ чаще воплощалась также в пятистопному стихи, который мог повлечь за собой новый ответ. Таких стихотворных перекличек немало и в «Манъесю», и в «Кокинсю», особенно много их в домашних антологиях и в классических произведениях японской прозы. Стихотворение-ответ, как правило, использовал образы, заданные исходным стихотворением, иногда несколько перерабатывая их. Таким образом, одно стихотворение вел за собой другой, по зову следовала ответ. Перекличка могла быть и внутренней - между двумя частями одного стихотворения. Иногда эти две части писали разные поэты - один писал начало, другой добавлял конец или наоборот. Так возникла поэзия «нанизанных строк» - рента. Одно стихотворение, написанное двумя поэтами, - самый ее вариант.
Главная черта поэзии рента, непременное условие ее существования - диалогичность. Даже самый простой вид рента предполагал наличие двух авторов .
Истоки возникновения поэзии «нанизанных строк» происходят от древней сборки японских мифов "Кодзики" и от японской народной поэзии. В XV веке было произведено сложные и строгие правила «нанизывания строк». Основное внимание уделялось двум моментам - внутреннему единству и смысловой независимости каждого стиха (правило цукеаи) и общему движению цикла, ответственность за который нес каждый автор (правило Юкие). В то же время появились учителя рента - ренгаси, которые руководили процессом написания рента, следуя за тем, чтобы все правила выполнялись тщательно. Мастерство «нанизывания строк» заключалась в умении быстро реагировать на изменяющуюся ситуацию, понимать ее скрытые возможности и раскрывать их так, чтобы непредсказуемость и новизна сочетались со строгим следованием канону . Видимо, сочетание импровизации с каноном и является главной особенностью этого поэтического жанра. Каждый новый строка выводит на первый план какую-то новую деталь, до этого момента скрытую, и эта деталь становится толчком, заставляет воображение партнера создать ту или иную картину. Конечно, таких картин могло быть множество, один поворачивал тему так, другой - иначе, непредсказуемость каждого нового шага и придавала остроту процесса «нанизывания строк» . Именно внутри этого жанра и сложилась традиция додумывать, дополнять, отзываться на малейший намек, создавать яркий образ, отталкиваясь от конкретной детали. Традиция, которая позже легла в основу весьма своеобразного направления в литературе, названного словом «хайкай». Изначально слово «хайкай» использовалось для обозначения комической поэзии в целом. Его можно встретить уже в антологии «Кокинсю». В XVI веке приобрели чрезвычайную популярность хайкай-рэнга («комические нанизанные строки», примерно с конца XIX века они стали называться ренку), или сокращенно - хайкай, и в конце термин «хайкай» распространился на все виды литературного (и отчасти живописного) творчества. Таким образом, под хайкай обычно понимают «комическое рента» (хайкай-но рента), трехстишия хокку (что в конце XIX века получили название хайку). а также прозаический жанр, возникший на основые этих трехстиший, Хайбах .
Хокку долгое время не имело собственного значения и существовало только как начальный трехстишие «нанизанных строк» рента. Правда, ему всегда уделялось особое внимание, ведь именно он давал толчок к развертыванию ряда образов. Почетное право составлять хокку предоставлялось только уважаемым мастерам. Возможно, именно такое положение хокку и привело к тому, что постепенно «начальные» трехстишия стали рассматриваться как отдельные произведения. В любом выпада с начала XVI века начали появляться сборники, состоявшие из самых хокку. Однако роль «начального» стихотворения, непременно ведет за собой другие и потенциально настроен на дальнейшее развитие, определила специфический характер этой поэтической формы: ее внутреннюю насыщенность, нерозгорнутисть, незавершенность, открытость. Хокку - это определенный толчок, импульс, заставляет работать воображение, это зов, на который каждый отвечает по-своему. Хокку открыто для домысливания: поэт, изображая или, точнее, просто "называя» какую-то конкретную деталь, сопоставляя в одном стихотворении различные предметы или явиша, призывает читателя к сотворчеству.
Ритмично хокку - это 17-сложный стих с внутренним делением на три неравные по числу слогов (5-7-5) ритмические группы. Принято называть его трехстишия, хотя оно ближе к моновирша, разделенного, как правило, на две части внутренней цезурой (чаще всего на группы 5/7-5 или 5-7/5) . В ходе развитую «нанизанных строк» сложились и правила, определяющие композиционные, ритмические и другие особенности хокку. В частности, хокку должно иметь «отрезая слово» (киредзи), т.е. определенного типа грамматическую часть, или обеспечивает цензуру, если стоит после первого или второго стиха и разбивает трехстишие на две части, или предоставляет ему грамматической и интонационной целостности, если завершает стихотворение.
фуруике я Старый пруд
Кавадзу тебе кому прыгнул в воду лягушка.
мидзу> но вот. Встеск е тишине
В этом известном трехстишия Басе таким «отрезая словом» является восклицательные часть «я», стоящий после первого стиха . Текст создает впечатление полной свободы, раскованности. Первая строка отображает застывшую и одновременно полной жизни момент. Девственницу тишину нарушает мгновенный всплеск воды, после чего чувство безмолвия еще больше усиливается. Яркое выражение находит и чувство глубокого одиночества, которое невозможно затаить, потому подобное сокрытие еще больше бередить душевные раны. Природа помогает передать человеческие чувства.
Второй неизменный атрибут хокку - «сезонное слово» (Киго), которое обеспечивает соотнесения хокку с определенным временем года (если в стихотворении есть слово «слива», то речь идет о весне, если «гроза»
о лете. В стихотворении Басе «Старый пруд» «сезонным словом" является "лягушка" - весна. Списки сезонных слов уточняются и дополняются и в наше время). Мотив времени года - главный тематический элемент любого стихотворения, написанного в жанре хокку. Итак, смысл произведения вмешивается в пределы определенного сезона, связывается с моментами (состояниями) из жизни природы. Дело в том, что древняя японская литературная традиция запрещала непосредственно использовать в стихах любовной тематики. Это и побудило поэтов выражать свои чувства через пейзаж, который всегда имеет философский подтекст . Возникнув из пятистишия вака, трехстишие хокку прочно утвердился в японской поэзии во второй половине XVII века. В лаконичном высказывании хокку воссоздал весь мир суток ремесленников, купцов, крестьянской верхушки, горожан. Это действительно демократическое искусство, создавал и понимал каждый. К написанию хокку относились серьезно: это было бытовое искусство, своеобразная утонченная развлечение третьего класса по сакэ и закусками. На непревзойденную художественную высоту поднял хокку великий поэт Японии Мацуо Басе, создатель не только поэзии хокку, но и целой эстетической школы японской поэтики. Именно с творчеством Мацуо Басе связан расцвет поэзии хоису. Поэт впервые после Муцунага Тей-тока создал собственный, отличный от всего, что было раньше, стиль в поэзии. Конечно, среди современников Басе было немало поэтов - Уедзима Оницура (1661-1698), Икэниси Гонсуй (16501722), Кониси Райдзан (1654-1716), которые в своем творчестве двигались в одном с ним направлении, но именно Басе удалось поднять хокку до высокого искусства, именно в его творчестве произошло превращение поэзии хоису со словесной игры в средство выражения изящных и тайных мыслей, чувств поэта. При этом новаторство Басе опиралось не в отказе от канонов, а на возвращение к традиции. Возникновение школы Басе относят примерно до 1677 года. Его учениками были такие выдающиеся поэты, как Сугияма Сампо (1647-1732), Такараи Кикаку (1661-1707) и Хаттори Ренсецу (1654-1707).
Басе считал поэзию хокку средством самопознания, способом нахождения истины, возможностью гармоничного сочетания природного и человеческого. Главное для поэта, по мнению Басе, - овладеть настоящим видением. Он говорил: «Изменения в небесном и земном - это изменения, из которых вырастает поэзия». Основной эстетический принцип Басе, пожалуй, лучше всего выражен словами: «Душа, достигнув высот прозрения, должна вернуться к низкому» [цит. по: 10, с. 38]. Показная оболочка хокку включает в себя столь необычное и прекрасное, что без глубокого осмысления стихотворения не поймешь его сути.
Басе первым заговорил о «истину хокку»: «Истина в том, что видишь. В том, что слышишь. Чувство поэта становится стихотворением - именно в этом и есть истина (матого) поэзии хокку »[цит. по: 10, с. 38]. По мнению японских поэтов, правду видят в красоте, а красоту - в правде. Понимание красоты заложено у японцев именно от нее. Ее мерилом выступают четыре понятия: саби, ваби, сибуй, югэн (навеянные древней религией синий и буддийской философией). Освобождение от форм бытия, восстановление истинной першоприроды человека, возвращение к истокам, а значит, воспроизведения большого в малом, преломленное через идею Пустоты. Человек, что существует в мире, осознает и превращает себя и мир. Поэтому естественность художественного произведения, момент внутреннего пробуждения в творческом акте, легкость стали основными принципами эстетики, сформированными под влиянием дзен. Чтобы познать мир - абсолютную реальность, следует познать самого себя, ведь названия вещей не соответствуют их внутреннему содержанию. Вещи не могут быть названными, объясненными адекватно выраженными определенной словесной форме. Они существуют вне сферы восприятия. Истина не передается «написанными знаками» - она находится «вне слов». А затем - незавершенность, недосказанность является естественным результатом творчества. Творчество и ее восприятие являются одним целым - читатель, зритель или слушатель выступает соавтором художника, сам становится творцом. Красота и естественность дня японцев равнозначные понятия, искусственное не может быть красивым. Красота и является душой вещей, и если эти души научатся понимать друг друга, придут к согласию, то все оживет. Каждая вещь прекрасная, стоит быть воспетой. Опираясь на понятие саби, ваби, сибуй, югэн, Басе разработал такие основополагающие принципы поэзии хокку. как саби, Сиора, хосоми, каруми, фуекирюю. Эти предельно сжатые формы способны вместить в себе действительно глубокий подтекст, который может вовсе не понять человек, лишенный художественного вкуса, духовности. Несмотря на предметы, поэт видит скрытую в их временной лжи истинную красоту, такую переменную, что открытие ее вызывает чувство легкой печали. Это ощущение поэт увековечивает в стихотворении, причем выражая его прямо и открыто, а в виде «избыточного» или «дополнительного» чувства, «пислявидчуття» - йосей. Присутствие в поэтическом произведении этого отблеска вечной красоты, омраченного легкой печалью, ученики Басе позже назвали «саби». Саби - это чувство скрытой печали, легкой грусти, которое невольно возникает у поэта, шли, вглядываясь в предмет, он прозревает его вечную истинную суть, обычно скрытую глыбой внутри, но на мгновение заметную на поверхности.
печалью свой дух просвет!
Пой тихую песню за чашечкой похлебкы
О ты, «печальниклуны»!
Красота, согласно принципу саби, должно выражать сложное содержание в простых, но четких формах. Искусство саби призывает к сосредоточенному созерцанию, к видмежу ния от повседневной суеты. Саби, по мнению Басе, включает в себя смесь классической японской эстетики и философии и означает для него то же, что любовь дня Данте и Петрарки. Поэтика, основанная на принципе саби, нашла свое воплощение в 5 стихотворных сборниках, созданных Басе и его учениками в 1684-1691 годах: «Зимние дни» (1684), «Весенние дни» (1686), «затихла поле» (1689), «Соломенный плащ обезьяны» (1691).
Принцип Сиора (некоторые исследователи связывают его с глаголом «Сиора», что означает «огорчать», «заставлять поблекнуть», «сгибать», другие повязкам связывают его с глаголом «Сиора», что означает «увлажнять») сложно выразить одним словом. Сиора - это непосредственное выражение саби в самом стихотворении, в его словесно-ритмической оболочке, это тот след легкой печали, который обязательно должен быть в стихотворении, причем не открыто, а как «пислявидчуття». Различая стихи, содержащие Сиора просто «грустные» по содержанию, один из учеников Басе Кьорай писал: «Сиора проявляется в самом настроении стихотворения, в словах, в выборе приемов. Стихотворение, содержащий Сиора, и просто стихотворение о грустном - это далеко не одно и то же. Сиора пускает корни внутри стиха и проявляется в его внешней оболочке »[цит. по: 10, с. 38].
Стебли цветущей дыни.
падают, падают капли со звоном...
Или это - «цветы забвенья»
Так же сложно определить и принцип хосоми (это слово семантически связано с прилагательным «хососи» - «тонкий», «слабый» или «ююробососи» - «беспомощный», «слабый»), Кьорай указывал на то, что хосоми проявляется в содержании (ююро) стихотворения невольно и совсем не каждое стихотворение, что создает впечатление «слабости», «беспомощности», содержит хосоми. Стих содержит хосоми в том случае, когда вызывает в сердце человека сочувствие. Хосоми связано с чувствительностью автора, с его умением уловить малейшие выявления сути, точно и ловко, с терпкой достоверностью, передать ее в стихотворении, заставляя читателя почувствовать то, что послужило толчком к созданию стихотворения .
Фуекирюю (постоянство и изменчивость) - один из основных принципов поэзии хокку, сформирован Басе в последние годы жизни. Фуекирюю - это ощущение постоянства и неизменности вечного в непрерывной изменчивости мира, это и неизменность поэтических традиций, неразрывно связанных с изменчивостью форм. Еще одним принципом, к которому Басе пришел в последние годы жизни, стал принцип каруми. Каруми - это простота, легкость, естественность и убедительность, возникающие на всех этапах написания стихотворения, начиная с момента касания поэта к миру и заканчивая формой самого стихотворения. Легкость и естественность возникают при полном сочетании поэта с природой и проявляются в легкости и естественности словесной оболочки стиха. В одном из писем Кьорай писал, что каруми - это «как смотреть на речку с пишаним дном» . Поэт бродил между двумя школами: «Данрин» (новой) и «Древней». Найдя путь посередине, поэт раз и навсегда определил свой стиль и направление в поэзии. Эстетические взгляды на жизнь Басе вобрали в себя многое из дзен-буддизма. Поэтому Басе волновала разработка поэтизации повседневного, изображение жизни в его простых, обычных проявлениях. Поэт совершенствовался, а вместе с ним совершенствовались йогв творческие принципы и положения. Басе еще при жизни был признан лучшим поэтом своего времени, он создал, пожалуй, наиболее влиятельным школу в поэзии хокку, значение которой не погас и в наши дни. Стихи Басе и ныне, через три столетия, знает наизусть каждый образованный японец. У лирического героя поэзии Басе есть конкретные приметы. Это и философ, влюбленный в природу родной страны, и в то же время - бедняк из предместья. Он неотделим от своей эпохи и народа. В каждом маленьком хокку Басе чувствуется дыхание большого мира. Жизненная судьба сформировала крупного японского поэта. Он родился в городе Уэно провинции Ига в семье небогатого самурая Мацуо Йодзаемона и был третьим ребенком в семье. Детства Басе преданно любил природу, любовался заснеженными горными вершинами, слушал шум водопадов, всматривался в морскую даль, дышал ароматом цветов, наблюдал за цветения удивительно красивых японских сакур.
Вишни в полным цвегт>!
А рассвет такой, как всегда,
Там, над дальней горой...
Басе - литературный псевдоним, но он вытеснил из памяти потомков и соотечественников другие имена и прозвища поэта. Провинция Ига была расположена в колыбели старой японской культуры, в центре главного острова - Хонсю. Много мест на родине Басе известны своей красотой. Басе любил свою родину и на склоне лет нередко посещал ее .
Ворон-скиталец, Взгляни!
Где гнездо твое старое
Всюду сливы в цвету.
Все, что шлись казалось привычным, вдруг меняется, как старое дерево весной. Радость познания, внезапное осознание красоты, такой знакомой, что ее уже не замечаешь, - одна из самых значительных тем в стихах Басе. Родные поэта были людьми образованными, что в первую очередь предполагало знание китайских классиков. И отец, и старший брат жили тем, что преподавали каллиграфию. Басе сам начал писать стихи. После ранней смерти своего молодого господина он ушел в город и принял постриг, освободившись тем самым от службы своему феодалу. Однако Басе не стал настоящим монахом. Он жил в маленьком домике в бедном пригороде Фукагава, вблизи города Эдо. Эта избушка со всем скромным пейзажем, окружавший ее, - банановыми деревьями и маленьким прудом во дворе - описана в его стихах. В стихах, созданных в начале 80-х годов, Басе любил изображать свою нищенский банановой хижину (Басе-ан), названную так, потому что он посадил у нее саженцы банановой пальмы. Подробно изобразил он и весь окружающий пейзаж: Грузско, поросший камышом берег реки Сумида, чайные кусты, маленький заглохший ставок. Хижина находилась на окраине города, весной только крики лягушек нарушали тишину:
Старый пруд.
прыгнул в воду лягушка.
Всплеск в тишине.
Поэт взял себе псевдоним - «живущий в банановой хижине», и впоследствии он начал подписывать свои стихи просто «Басе» (Банановая пальма). Басе остро чувствовал себя городским бедняком. Но вместо того, чтобы скрывать свою бедность, он говорил о ней. Бедность стала своеобразным символом его духовной независимости. Памяти своей любимой он посвятил лаконичную элегию:
О, не думай, что ты из тех,
Кто следа не оставила в мире!
поминовения день...
У1682 году домик Басе сгорела во время большого пожара в Эдо. Это дало толчок решению путешествовать. С осени 1684 года он в сопровождении одного из своих учеников начал многолетние путешествия страной. Басе прошел дорогами Японии десять лет. Иногда он возвращался в Эдо, где друзья отремонтировали его хижину. В своих странствиях он не бежал от людей, а сближался с ними. Длинной чередой проходят через его стихи крестьяне во время полевых работ, рыбаки, сборщики чайных листьев.
Примостился мальчик
На седле, а лошадь ждет.
Собирают редьку. [А с. 14]
Следуя давней литературной традиции Китая и Японии, Басе посещал места, прославленные в стихах древних поэтов, вглядываясь в повседневную жизнь во всех ее деталях . Во время одной из своих путешествий Басе умер в городе Осака, окруженный своими учениками.
Перед смертью он создал «Предсмертная песнь»:
В пути я занемог
И все бежит, кружит мой сон По выжженным лугам.
Как видим, в хокку нет привычных для европейцев средств выразительности - эпитетов, метафор, гипербол. Очень скупо используются только сравнение. Зато образ создается благодаря использованию омонимии и омофонии, что приводит к двусмысленности, иного поворота мысли. Также в хокку редко употребляется перенос, нет знаков препинания и интервалов между словами, что делает невозможным синтаксический перераспределение текста на различные варианты прочтения. Для мастера хокку главное не раскрыть тему, а лишь намекнуть на нее, не отразить наиболее полно, а наоборот, сказать как можно меньше, обозначить лишь деталь. Следовательно дать толчок фантазии, придать импульс поиска толкований среди бесконечности ассоциаций, аллюзий и реминисценций. Недосказанность, поствидчуття позволяет рожать красоту зависимости от нашего ее видение, каждый раз, снова и снова. Хокку - только мелодия, а песню создаем сами; хокку - лишь фон, а пейзаж рисуем мы. Нужно разглядеть в себе это умение, вия-скравиты и углубить его. Емкость поэтического языка хокку нередко граничит с афоризмом. Как и афоризмы, хокку отмечаются философским содержанием, высоким уровнем обобщения, однако не содержат наставления, не дают прямых оценок. Поэзия Басе отличается высокими чувствами и в то же время удивительной простотой и жизненной правдой. Для него не было низменных вещей. Бедность, тяжелый труд, быт Японии с ее базарами и нищими - все это известно?? Разилось в его стихах. Но мир дня него остается прекрасным. В любом нищие, возможно, притаился мудрец. Творчество Басе многогранна. Он сам называл себя «печальники», однако был большим жизнелюба. В конце своего жипя он пришел к мудрому и просветительской красоты, доступна только великому мастеру. Сочетание живой конкретики и абстрактного смысла, по мнению А.Н. Николенко, - определяющая черта поэзии карту Басе. Поэзия была для Басе не быть игрой, не забава, не средством выживания, как день многих его поэтов, а призванием всей жизни. Он говорил, что поэзия делает человека выше и благороднее. Хокку не дает возможность выразиться полностью, поэтому каждое слово играет огромное значение в поэзии Басе. Именно эти принципы поэтики Мацуо Басе стали для последующих поколений определяющими в формировании собственного менталитета нации.
ЛИТЕРАТУРА
Басе М. Лирика /Басе М., [пер. с япон.]. - М.: Худож. лит., 1964. - 195 с.
Басе М. Лик вечерней луны: Стихотворения: [текст] /М. Басе, [пер. со старояп]. - Харьков: Фолио, 2005. - 255 с.
Бабочки полет: японские трехстишии: [текст] /[пер. сят. В.Н. Марковой]. -М.: Летопись, 1999. 358 с. - (Мир поэзии).
Владимирова Н.А. Путешествие в страну восходящего солнца: Японские трехстишии хокку на уроках литературы /Владимирова Н.А. //Литература (прилож. к «ПС»), - 2004. - 1-7 дек. (№ 45). С. 10-12.
Каратеева Т. Поззия Востока: Китай. Япония /Каратеева Т. //Литература (прилож. к «ПС»), - 2002. - 8-15 нояб. (№ 42). - С. 3-4.
Шкаруба Л.Н. Хризантема и меч: японская культура и Мацуо Басе /Шкаруба Л.Н., Шошу-ра С.М. //Зарубежная литература. - 2004. - № 1. - С. 45-50.
Японская классическая поэзия: [текст]. - Смоленск: Русич, 2002. - 528 с. (Библиотека поэзии).
Япония: [справочник] /[подобщ. ред. Г.Ф.Кимаы др.; сост. В.Н.Ереминидр.]. - М.: Республика, 1992.-543 с.
Японская поэзия: [сборник] /[сост. и пер. с япон. А.Е.Глускина и В.Н.Маркова]. - М.: Гослитиздат, 1956. - 396 с.
Японская поэзия: [текст] /[пер. с яп.]. - СПб: Северо-Запад, 2000. - 662 с., Ил. - («Золотой фонд японской литературы»)
Япония: идеология, культура, литература /[отв. ред. В.Н.Горетяд, B.C. Гривнин]. - М.: Наука, 1989. -199 С.
Басё считается Первым Великим Мастером Хокку. Согласно Басё, процесс написания стихотворения начинается с проникновения поэта во "внутреннюю жизнь", в "душу" предмета или явления, с последующей передачей этого "внутреннего состояния" в простой и немногословной форме трехстишья. Такое умение Басё связывал с принципом-состоянием "саби" ("печаль одиночества", или "просветленное одиночество"), что позволяет видеть "внутреннюю красоту", выраженную в простых, даже скупых формах. Это прежде всего означало особый тип всей жизни - Басё жил скромно и уединенно, не имел почти никакой собственности (хотя был неплохого происхождения), много странствовал. Кроме хокку и рэнга, он оставил после себя несколько поэтических дневников.
В день высокого прилива *Рукава землею запачканы."Ловцы улиток" весь день по полям
Бродят, бродят без роздыха.
Весной собирают чайный листВсе листья сорвали сборщицы...
Откуда им знать, что для чайных кустов
Они - словно ветер осени!Ответ ученику *А я - человек простой!
Только вьюнок расцветает,
Ем свой утренний рис. В хижине, крытой тростникомКак стонет от ветра банан,
Как падают капли в кадку,
Я слышу всю ночь напролет.Покидая родинуОблачная гряда
Легла меж друзьями... Простились
Перелетные гуси навек.Грущу, одинокий, в хижине, похоронив своего друга-монаха ДокканНекого больше манить!
Как будто навеки замер,
Не шелохнется ковыль. *
Роща на склоне горы.
Как будто гора перехвачена
Поясом для меча.
Майских дождей пора.
Словно море светится огоньками
Фонари ночных сторожей.
Иней его укрыл,
Стелет постель ему ветер.
Брошенное дитя.
Что глупей темноты!
Хотел светлячка поймать я -
и напоролся на шип.
Сегодня "травой забвенья"
Хочу я приправить мой рис,
Старый год провожая.
В небе такая луна,
Словно дерево спилено под корень:
Белеется свежий срез.
Желтый лист плывет.
У какого берега, цикада,
Вдруг проснешься ты?
Все выбелил утренний снег.
Одна примета для взора -
Стрелки лука в саду.
Как разлилась река!
Цапля бредет на коротких ножках
По колено в воде.
Тихая лунная ночь...
Слышно, как в глубине каштана
Ядрышко гложет червяк.
На голой ветке
Ворон сидит одиноко.
Осенний вечер.
Во тьме безлунной ночи
Лисица стелется по земле,
Крадется к спелой дыне.
Кишат в морской траве
Прозрачные мальки... Поймаешь -
Растают без следа.
Ива склонилась и спит.
И кажется мне, соловей на ветке
Это ее душа.
Топ-топ - лошадка моя.
Вижу себя на картине -
В просторе летних лугов.
Стихи в память поэта СямпуК тебе на могилу принес
Не лотоса гордые листья -
Пучок полевой травы.В доме Кавано сёха стояли в надтреснутой вазе стебли цветущей дыни, рядом лежала цитра без струн,капли воды сочились и, падая на цитру, заставляли ее звучать *Стебли цветущей дыни.
Падают, падают капли со звоном.
Или это - "цветы забвенья"?
В тесной хибарке моей
Озарила все четыре угла
Луна, заглянув в окно.
Бурями истрепанную шляпу,
Рваные сандалии мои.
Послышится вдруг "шорх-шорх".
В душе тоска шевельнется...
Бамбук в морозную ночь.
Застыло масло в светильнике.
Проснешься... Какая грусть!
Ворон-скиталец, взгляни!
Где гнездо твое старое?
Всюду сливы в цвету.
Встречный житель гор
Рта не разомкнул. До подбородка
Достает ему трава.
На луну загляделись.
Наконец-то мы можем вздохнуть! -
Мимолетная тучка.
Как свищет ветер осенний!
Тогда лишь поймете мои стихи,
Когда заночуете в поле.
И осенью хочется жить
Этой бабочке: пьет торопливо
С хризантемы росу.
Цветы увяли.
Сыплются, падают семена,
Как будто слезы...
Порывистый листобой
Спрятался в рощу бамбука
И понемногу утих.
Но сердцем не изменились они
Ветки сосен зеленые!Памяти другаВнимательно вглядись!
Цветы "пастушьей сумки"
Увидишь под плетнем.Смотрю в окно после болезниХрама Каннон там, вдалеке,
Черепичная кровля алеет
В облаках вишневых цветов.
На землю летят,
Возвращаются к старым корням.
Разлука цветов!
Старый пруд
Прыгнула в воду лягушка.
Всплеск в тишине.
О, проснись, проснись!
Стань товарищем моим.
Спящий мотылек!
Всюду одна и та же беда,
Ветер равно холодит.Хожу кругом прудаПраздник осенней луны.
Кругом пруда, и опять кругом,
Ночь напролет кругом!Кувшин для хранения зернаВот все, чем богат я!
Легкая, словно жизнь моя,
Тыква-горлянка.
Этой поросшей травою
Хижине верен остался лишь ты,
Разносчик зимней сурепки.
Первый снег - под утро.
Он едва-едва пригнул
Листики нарцисса.
Вода так холодна!
Уснуть не может чайка,
Качаясь на волне.
С треском лопнул кувшин:
Ночью вода в нем замерзла.
Я пробудился вдруг.
Базар новогодний в городе.
И мне бы его посетить хоть раз!
Купить курительных палочек.
Эй, мальчики-пастухи!
Оставьте же сливе немного веток,
Срезая хлысты.
Луна или утренний снег...
Любуясь прекрасным, я жил, как хотел.
Вот так и кончаю год.
Скрытый незримо в чаще
Сливовый цвет!
Морская капуста легче...
А носит торговец-старик па плече
Корзины тяжелых устриц.
Облака вишневых цветов!
Звон колокольный доплыл...
Из Уэно или Асакуса? *
В чашечке цветка
Дремлет шмель. Не тронь его,
Воробей-дружок!
Аиста гнездо на ветру.
А под ним - за пределами бури
Вишен спокойный цвет.
Долгий день напролет
Поет - и не напоется
Жаворонок весной.
Как грустно будет мне глядеть
На опустелый дом соседа.
Над простором полей -
Ничем к земле не привязан
Жаворонок звенит.
Майские льют дожди. *
Где-то лопнул на бочке обод?
Звук неясный ночной...
Возле дома, где не стало хозяйки,
Холодом обдал меня.
Пойдем, друзья, поглядим
На плавучие гнезда уток
В разливе майских дождей!
Звонко долбит
Столб одинокой хижины
Дятел лесной.
Нынче выпал ясный день.
Но откуда брызжут капли?
В небе облака клочок.
Ветку, что ли, обломил
Ветер, пробегая в соснах?
Как прохладен плеск воды!
Чистый родник!
Вверх побежал по моей ноге
Маленький краб.
Рядом с цветущим вьюнком
Отдыхает в жару молотильщик.
Как он печален, наш мир!
В опустевшем саду друга
Он дыни здесь растил.
А ныне старый сад заглох...
Уснуть бы на этих речных камнях,
Поросших гвоздикой...В похвалу поэту РикаБудто в руки взял
Молнию, когда во мраке
Ты зажег свечу.
Как быстро летит луна!
На неподвижных ветках
Повисли капли дождя.
На ночь, хоть на ночь одну,
О кусты цветущие хаги,
Приютите бродячего пса!
Важно ступает
Цапля по свежему жниву.
Осень в деревне.
Бросил на миг
Обмолачивать рис крестьянин,
Глядит на луну.
Вялые листья батата
На высохшем поле. Восхода луны
Ждут не дождутся крестьяне.
Снова встают с земли,
Тускнея во мгле, хризантемы,
Прибитые сильным дождем.
Совсем легла на землю,
Но неизбежно зацветет
Больная хризантема.
Тучи набухли дождем
Только над гребнем предгорья.
Фудзи - белеет в снегу.
С коня мой спутник свалился,
Захмелев от вина.
Ростки озимых взошли.
Славный приют для отшельника -
Деревня среди полей.
В мареве майских дождей
Только один не тонет
Мост над рекой Сэта. *
Молись о счастливых днях!
На зимнее дерево сливы
Будь сердцем своим похож.
Сушу на огне полотенце...
Зимняя стужа в пути.На родинеХлюпают носами...
Милый сердцу деревенский звук!
Зацветают сливы.
В чарку с вином,
Ласточки, не уроните
Глины комок.
Под сенью вишневых цветов
Я, словно старинной драмы герой,
Ночью прилег уснуть.
Вишни в полном цвету!
А рассвет такой, как всегда,
Там, над дальней горой...
Горные вишни... И чертят огнем
Вдоль них светлячки над рекой.
Здесь когда-то замок стоял...
Пусть мне первый расскажет о нем
Бьющий в старом колодце родник.
Колокол тоже в ответ загудит…
Так цикады звенят.
Как летом густеет трава!
И только у однолиста
Один-единственный лист.
Словно хрупкий юноша,
О цветы, забытые в полях,
Вы напрасно вянете.
Стало что-то грустно... Плывут
На рыбачьих лодках огни. В похвалу новому домуДом на славу удался!
На задворках воробьи
Просо радостно клюют.
Все вьюнки на одно лицо.
А тыквы-горлянки осенью?
Двух одинаковых нет!
Осень уже недалеко.
Поле в колосьях и море
Одного, зеленого цвета.
О нет, готовых
Я для тебя сравнений не найду,
Трехдневный месяц!
Неподвижно висит
Темная туча в полнеба.
Видно, молнию ждет.
О, сколько их на полях!
Но каждый цветет по-своему, -
В этом высший подвиг цветка!
Жизнь свою обвил
Вкруг висячего моста
Этот дикий плющ.
Плачет брошенная в горах старуха,
И только месяц ей друг.
То другим говорил "прощай!",
То прощались со мной... А в конце пути
Осень в горах Кисо. *
С ветки скатился каштан.
Тому, кто в дальних горах не бывал,
В подарок его отвезу.
Только одни стихи!
Вот все, что в "Приют банановый"
Порту весна принесла.
В одиночестве моем!
Первый лист упал...
Кончился в доме рис...
Поставлю в тыкву из-под зерна
"Женской красы" цветок.
Еще стоят там и тут
Островками колосья несжатые.
Тревожно кричит бекас.
И ледяная, черная
Зимняя ночь... О, печаль!В день очищения от греховДунул свежий ветерок,
С плеском выскочила рыба...
Омовение в реке. *
Зимние дни в одиночестве.
Снова спиной прислонюсь
К столбу посредине хижины.
Вот-вот огонь в глубине золы
Погаснет от этих слез.Письмо на северПомнишь, как вместе с тобой
Мы на снег глядели?.. И в этом году
Он, должно быть, выпал опять.
Срезан для крыши камыш.
На позабытые стебли
Сыплется мелкий снежок.
Моего бумажного платья
Паутинки, зыблясь, растут.Уступаю на лето свой домИ ты постояльцев
Нашла весной, моя хижина:
Станешь домиком кукол.
Весна уходит.
Плачут птицы. Глаза у рыб
Полны слезами.
Солнце заходит.
И паутинки тоже
В сумраке тают...
Звон вечернего колокола -
И то здесь, в глуши, не услышишь.
Весенние сумерки.
На зеленую, на молодую листву
Льется солнечный свет.
Вот он - мой знак путеводный!
Посреди высоких трав луговых
Человек с охапкою сена.
Сад и гора вдали
Дрогнули, движутся, входят
В летний раскрытый дом.
Только и радости летом -
Кукушки крик.
Погонщик! Веди коня
Вон туда, через поле!
Там кукушка поет.
Кругом трава покраснела.
Даже роса в огне. Ветер на старой заставе Сиракава *Западный ветер? Восточный?
Нет, раньше послушаю, как шумит
Ветер над рисовым полем. По пути на север слушаю песни крестьянВот исток, вот начало
Всего поэтического искусства!
Песня посадки риса.
Майские дожди
Водопад похоронили
Залили водой.
Островки... Островки...
И на сотни осколков дробится
Море летнего дня.
На старом поле битвы
Летние травы
Там, где исчезли герои,
Как сновиденье. Какое блаженство!
Прохладное поле зеленого риса.
Воды журчанье...
Тишина кругом.
Проникает в сердце скал
Легкий звон цикад.
Какая быстрина!
Река Могами собрала *
Все майские дожди.
Трехдневный месяц
Над вершиной "Черное крыло"
Прохладой веет.
Жар солнечного дня
Река Могами унесла
В морскую глубину.
"Ворота прилива".
Омывает цаплю по самую грудь
Прохладное море.
Первая дыня, друзья!
Разделим ее на четыре части?
Разрежем ее на кружки?
Сушатся мелкие окуньки
На ветках ивы... Какая прохлада!
Рыбачьи хижины на берегу.
Пестик из дерева.
Был ли он сливой когда-то?
Был ли камелией?
Даже ночь накануне так непохожа
На обычную ночь.
Бушует морской простор!
Далеко, до острова Садо, *
Стелется Млечный Путь.
Две девушки... Ветки хаги в цвету
И одинокий месяц.
Как пахнет зреющий рис!
Я шел через поле, и вдруг
Направо залив Арисо. *
Осенний ветер в поле -
Мой одинокий стон.
Красное-красное солнце
В пустынной дали... Но леденит
Безжалостный ветер осенний.
Клонятся к сосенкам на ветру
Кусты и осенние травы.
Сыплются ягоды с веток...
Шумно вспорхнула стая скворцов.
Утренний ветер.
Равнина Мусаси вокруг. *
Ни одно не коснется облако
Дорожной шляпы твоей.
Но песни достоин и этот путник,
Не только хаги в цвету.Отцу, потерявшему сынаПоник головой до земли,-
Словно весь мир опрокинут в верх дном,-
Придавленный снегом бамбук.Шлем Санэмори *О, беспощадный рок!
Под этим славным шлемом
Теперь сверчок звенит.
Белее белых скал *
На склонах Каменной горы
Осенний этот вихрь!
На веере хотел я написать,-
В руке сломался он.В бухте Цуруга, где некогда затонул колоколГде ты, луна, теперь?
Как затонувший колокол,
Скрылась на дне морском.
Волна на миг отбежала.
Среди маленьких раковин розовеют
Лепестки опавшие хаги.
Бабочкой никогда
Он уж не станет... Напрасно дрожит
Червяк на осеннем ветру.
Не надо ей лунного света...
Ибуки-гора.На берегу залива Футами, где жил поэт СайгеМожет, некогда служил
Тушечницей этот камень?
Ямка в нем полна росы.
Я осенью в доме один.
Что ж, буду ягоды собирать,
Плоды собирать с ветвей.
Холодный дождь без конца.
Так смотрит продрогшая обезьянка,
Будто просит соломенный плащ.
До чего же долго
Льется дождь! На голом поле
Жниво почернело.
Зимняя ночь в саду.
Ниткой тонкой - и месяц в небе,
И цикады чуть слышный звон.
О прежней службе при дворе…
Кругом глубокий снег.Играю с детьми в горахДети, кто скорей?
Мы догоним шарики
Ледяной крупы.
Снежный заяц - как живой!
Но одно осталось, дети:
Смастерим ему усы.
Скажи мне, для чего,
О ворон, в шумный город
Отсюда ты летишь?
Проталина в снегу,
А в ней - светло-лиловый
Спаржи стебелек.
Весенние льют дожди.
Как тянется вверх чернобыльник
На этой заглохшей тропе!
Воробышки над окном
Пищат, а им отзываются
Мыши на чердаке.
Продавец бонитов идет.
Какому они богачу сегодня
Помогут упиться вином?
Как нежны молодые листья
Даже здесь, на сорной траве,
У позабытого дома.
Камелии лепестки...
Может быть, соловей уронил
Шапочку из цветов?
Дождик весенний...
Уж выпустили по два листка
Семена баклажанов.
Над старой рекой
Молодыми почками налились
Ивы на берегу.
Листья плюща...
Отчего-то их дымный пурпур
О былом говорит.
А он и не ждет их, он пьет,
Одинокий, вино.Встречаю Новый год в столицеПраздник весны...
Но кто он, прикрытый рогожей
Нищий в толпе? *
Замшелый могильный камень.
Под ним - наяву это или во сне?
Голос шепчет молитвы.
Все крушится стрекоза...
Никак зацепиться не может
За стебли гибкой травы.
Ты не думай с презреньем:
"Какие мелкие семена!"
Это ведь красный перец.
На высокой насыпи - сосны,
А меж ними вишни видны и дворец
В глубине цветущих деревьев...
Сначала покинул траву,
Потом деревья покинул.
Жаворонка полет.
Колокол смолк вдалеке,
Но ароматом вечерних цветов
Отзвук его плывет.
Чуть дрожат паутинки.
Тонкие нити травы сайко
В полумраке трепещут.
С четырех сторон
Вишен лепестки летят
В озеро Нио. *
Минула весенняя ночь.
Белый рассвет обернулся
Морем вишен в цвету.
Жаворонок поет.
Звонким ударом в чаще
Вторит ему фазан.
Роняя лепестки,
Вдруг пролил горсточку воды
Камелии цветок.
Ручеек чуть заметный.
Проплывают сквозь чащу бамбука
Лепестки камелий.
Вот причуда знатока!
На цветок без аромата
Опустился мотылек.
Майский дождь бесконечный.
Мальвы куда-то тянутся,
Ищут дорогу солнца.
Холодный горный источник.
Горсть воды не успел зачерпнуть,
Как зубы уже заломило.
Падает с листком...
Нет, смотри! На полдороге
Светлячок вспорхнул.
Но лодочник ненадежен: он пьян
И лодку уносят волны...
Как ярко горят светлячки,
Отдыхая на ветках деревьев!
Дорожный ночлег цветов!
И кто бы мог сказать,
Что жить им так недолго?
Немолчный звон цикад.
В старом моем домишке
Москиты почти не кусаются.
Вот все угощенье для друга!
Утренний час
Или вечерний, - вам все равно,
Дыни цветы!
И цветы и плоды!
Всем сразу богата дыня
В лучшую пору свою.
Хижина рыбака.
Замешался в груду креветок
Одинокий сверчок. *
Кто не скажет при блеске молнии:
"Вот она - наша жизнь!"
Белый волос упал.
Под моим изголовьем
Не смолкает сверчок.
Больной опустился гусь
На поле холодной ночью.
Сон одинокий в пути.
Прозрачна осенняя ночь.
Далеко, до Семизвездия,
Разносится стук вальков.
"Сперва обезьяны халат!" -
Просит прачек выбить вальком
Продрогнувший поводырь.
Пугают их, гонят с полей!
Вспорхнут воробьи и спрячутся
Под защитой чайных кустов.
Уж осени конец,
Но верит в будущие дни
Зеленый мандарин.
Я тоскую тоже
Осенью глухой.
Даже дикого кабана
Закружит, унесет с собою
Этот зимний вихрь полевой!
Ем похлебку свою один.
Словно кто-то играет на цитре -
Град по застрехе стучит.
Так, сердце странствий, и для тебя
Нет покоя нигде.
Холод пробрал в пути.
У птичьего пугала, что ли,
В долг попросить рукава?
Сушеная эта макрель
И нищий монах, изможденный,
На холоде в зимний день.
Всю долгую ночь,
Казалось мне, стынет бамбук.
Утро встало в снегу.
Стебли морской капусты.
Песок заскрипел на зубах. *
И вспомнил я, что старею.
Поздно пришел мандзай *
В горную деревушку.
Сливы уже зацвели.
Откуда кукушки крик?
Сквозь чащу густого бамбука
Сочится лунная ночь.
Одну ячменную кашу ест...
А еще и любовь!
Ночь. Бездонная тьма.
Верно, гнездо свое потерял
Стонет где-то кулик.
Откуда вдруг такая лень?
Едва меня сегодня добудились.
Шумит весенний дождь.
Печального, меня
Сильнее грустью напои,
Кукушки дальний зов!
В ладоши звонко хлопнул я.
А там, где эхо прозвучало,
Бледнеет летняя луна.
Старый рисунок я отыскал,
Ростки бамбука.
Майский докучный дождь -
Обрывки цветной бумаги
На обветшалой стене.
Что ни день, что ни день
Все желтее колосья.
Жаворонки поют.
Уединенный дом
В сельской тиши... Даже дятел
В эту дверь не стучит!
Без конца моросит.
Лишь мальвы сияют, как будто
Над ними безоблачный день.
Рису, а я его пригласил
В гости к самой луне.
Легкий речной ветерок.
Чай хорош! И вино хорошо!
И лунная ночь хороша!
Глубокою стариной Повеяло...
Сад возле храма
Засыпан палым листом.
Выплыла - и в облаке
Задумалась луна.
Отоприте дверь!
Лунный свет впустите
В храм Укимидо! *
Стропила моста поросли
"Печаль-травою"... Сегодня она
Прощается с полной луной. *
Кричат перепела.
Должно быть, вечереет.
Глаз ястреба померк.
Вместе с хозяином дома
Слушаю молча вечерний звон.
Падают листья ивы.
Белый грибок в лесу.
Какой-то лист незнакомый
К шляпке его прилип.
Какая грусть!
В маленькой клетке подвешен
Пленный сверчок. *
Варят на ужин лапшу.
Как пылает под котелком огонь
В эту холодную ночь!
Ночная тишина.
Лишь за картиной на стене
Звенит-звенит сверчок.
Верно, эта цикада
Пеньем вся изошла?
Одна скорлупка осталась.
Опала листва.
Весь мир одноцветен.
Лишь ветер гудит.
Блестят росинки.
Но есть у них привкус печали,
Не позабудьте!
Посадили деревья в саду.
Тихо, тихо, чтоб их ободрить,
Шепчет осенний дождь.
Чтоб холодный вихрь
Ароматом напоить, опять раскрылись
Поздней осенью цветы.
Скалы среди криптомерии!
Как заострил их зубцы
Зимний холодный ветер!
И белая ширма бросают
Отблески белизны.
Сокол рванулся ввысь.
Но крепко охотник держит его
Сечет ледяная крупа.
У всех ожиданье на лицах...
Вдруг зимней молнии блеск!
Вновь зеленеют ростки
В осенних полях. Под утро
Иней точно цветы.
Все засыпал снег.
Одинокая старуха
В хижине лесной.
Еще под снегом уцелели,
Сухие стебли камыша.
Соленые морские окуни
Висят, ощеривая зубы.
Как в этой рыбной лавке холодно!
"Нет покоя от детей!"
Для таких людей, наверно,
И вишневый цвет не мил.
Есть особая прелесть
В этих, бурей измятых,
Сломанных хризантемах.
Или демон схватил меня за голову
В тени ворот Расёмон? Монах Сэнка скорбит о своем отцеТемно-мышиный цвет
Рукавов его рясы
Еще холодней от слез.
Уродливый ворон -
И он прекрасен на первом снегу
В зимнее утро!
Криптомерии вершины треплет
Налетевшая буря.Под Новый годРыбам и птицам
Не завидую больше... Забуду
Все горести года.
Влюбленные коты
Умолкли. Смотрит в спальню
Туманная луна.
Незримая весна!
На обороте зеркала
Узор цветущих слив.
Всюду поют соловьи.
Там - за бамбуковой рощей,
Тут - перед ивой речной.
Земля Кисо. Пронзили старый снег
Весенние побеги.
С ветки на ветку
Тихо сбегают капли...
Дождик весенний.
Через изгородь
Сколько раз перепорхнули
Крылья бабочки!
Как уже ветерок весенний
Поселился в зеленом ростке.
Все волнения, всю печаль
Твоего смятенного сердца
Гибкой иве отдай.
Только дохнет ветерок
С ветки на ветку ивы
Бабочка перепорхнет.
Как завидна их судьба!
К северу от суетного мира *
Вишни зацвели в горах.
Разве вы тоже из тех,
Кто не спит, опьянен цветами,
О мыши на чердаке?
Дождь в тутовой роще шумит.
На земле едва шевелится
Больной шелковичный червь.
Еще на острие конька
Над кровлей солнце догорает.
Вечерний веет холодок.
Плотно закрыла рот
Раковина морская.
Невыносимый зной!
Хризантемы в полях
Уже говорят: забудьте
Жаркие дни гвоздик!
Луна развесила на столбах
В хижине новой.
При свете новой луны
Земля в полумраке тонет.
Белой гречихи поля.
В лунном сиянье
Движется к самым воротам
Гребень прилива.
Слово скажу -
Леденеют губы.
Осенний вихрь!
Ты, как прежде, зеленым
Мог бы остаться... Но нет! Пришла
Пора твоя, алый перец.
Ладят зимний очаг.
Как постарел знакомый печник!
Побелели пряди волос.
Понять, что значит быть стариком!
Осенняя морось, туман...Зимний день *Крошат на ужин бобы.
Вдруг удары в медную чашку.
Нищий монах, подожди!..
Пеплом угли подернулись.
На стене колышется тень
Моего собеседника.
Год за годом все то же:
Обезьяна толпу потешает
В маске обезьяны. *
Звучит так печально... Еще печальней
Фиалки на могильном холме.Провожаю в путь монаха СангинаЖуравль улетел.
Исчезло черное платье из перьев *
В дымке цветов.
Дождь набегает за дождем,
И сердце больше не тревожат
Ростки на рисовых полях.
Изумятся птицы,
Если эта лютня зазвучит.
Лепестки запляшут...
Эй, послушайте, дети!
Дневные вьюнки уже расцвели.
Ну-ка, очистим дыню!
Две звезды, рекою разлучены,
Одиноко на скалах спят.Оплакиваю кончину поэта Мацукура РанрапаГде ты, опора моя?
Мой посох из крепкого тута
Осенний ветер сломал.Посещаю могилу Ранрапа в третий день девятою месяцаТы тоже видел его,
Этот узкий серп... А теперь он блестит
Над твоим могильным холмом.
Утренний вьюнок.
Запер я с утра ворота,
Мой последний друг!
Белых капель росы
Не проливая, колышется
Хаги осенний куст.
Светлая луна... Остался
Стол о четырех углах.
Первый грибок!
Еще, осенние росы,
Он вас не считал.
Как хризантемы расцвели
У каменщика на дворе
Среди разбросанных камней!
Петушьи гребешки.
Они еще краснее
С прилетом журавлей.
А вам и печали нет,
"Птицы сорокалетья" - сороки,*
Что старость напомнили мне!
Убитую утку несет,
Выкрикивая свой товар, продавец.
Праздник Эбисуко. *
С далеких полей у предгорья,
Подернутых первым ледком!
Ни одной росинки
Им не уронить...
Лед на хризантемах.
Рисовой шелухою
Все осыпано: ступки края,
Белые хризантемы...
Примостился мальчик
На седле, а лошадь ждет.
Собирают редьку.
На золоченых ширмах.
Зима в четырех стенах. Перед Новым годомУтка прижалась к земле.
Платьем из перьев прикрыла
Голые ноги свои...Новый мостВсе бегут посмотреть...
Как стучат деревянные подошвы
По морозным доскам моста!
Обметают копоть.
Для себя на этот раз
Плотник полку ладит.
Как печальна судьба хозяев твоих!
Близятся сумерки года.
Едкая редька...
И суровый, мужской
Разговор с самураем.
О, весенний дождь!
С кровли ручейки бегут
Вдоль осиных гнезд.
Под раскрытым зонтом
Пробираюсь сквозь ветви.
Ивы в первом пуху.
С неба своих вершин
Одни лишь речные ивы
Еще проливают дождь.
Зеленая ива роняет
В мутную тину концы ветвей.
Час вечерний отлива.
Хотел бы создать я стихи,
С лицом моим старым несхожие,
О, первая вишня в цвету!
Я к цветущим вишням плыву.
Но застыло весло в руках:
Ивы на берегу!
Глубоко пчела укрылась
В лепестках пиона.
Пригорок у самой дороги.
На смену погасшей радуге
Азалии в свете заката.
Молния в тьме ночной.
Озера гладь водяная
Искрами вспыхнула вдруг.
По озеру волны бегут.
Одни о жаре сожалеют
Закатные облака.
За легкий колос хватаюсь.
Разлуки миг наступил.
На пути в Суруга *
Аромат цветущих померанцев,
Запах листьев чая...
Лошадка в город... Трусит домой, -
Бочонок вина на спине.
С темного неба гони,
О река могучая Ои, *
Майские облака!
Взгляните, что толку в сходстве таком?
Две половинки дыни.
Весь мой век в пути!
Словно вскапывая маленькое поле,
Взад-вперед брожу.
Какою свежестью веет
От этой дыни в каплях росы,
С налипшей влажной землею!
Жаркого лета разгар!
Как облака клубятся
На Грозовой горе!
Образ самой прохлады
Кистью рисует бамбук
В рощах селенья Сага. *
"Прозрачный водопад"…
Упала в светлую волну
Сосновая игла.
Глаза актера смотрят туда,
Где лотос благоухает. На сборище поэтовОсень уже на пороге.
Сердце тянется к сердцу
В хижине тесной.
Что за славный холодок!
Пятками уперся в стену
И дремлю в разгаре дня.
Как будто вдруг на его лице
Колыхнулся ковыль.Посещают семейные могилыВся семья побрела на кладбище.
Идут, сединами убеленные,
Опираясь на посохи.Услышав о кончине монахини Дзютэй *О, не думай, что ты из тех,
Кто цены не имеет в мире!
Поминовения день... Снова в родном селеньеКак изменились лица!
Я прочел на них старость свою.
Все - слонно зимние дыни.
Старая деревушка.
Ветки усеяны красной хурмой
Возле каждого дома.
Лунным светом обманут,
Я подумал: вишневый цвет!
Нет, хлопчатника поле.
Луна над горой.
Туман у подножья.
Дымятся поля.
Чем же там люди кормятся?
Домик прижался к земле
Под осенними ивами.
Повисло на солнце
Облако... Вкось по нему -
Перелетные птицы.
Конец осенним дням.
Уже разводит руки
Каштана скорлупа.
Не поспела гречиха,
Но потчуют полем в цветах
Гостя в горной деревне.
Только стали сушить
Солому нового сбора... Как рано
В этом году дожди!
Аромат хризантем...
В капищах древней Нары *
Темные статуи будд.
Осеннюю мглу
Разбила и гонит прочь
Беседа друзей.
О, этот долгий путь!
Сгущается сумрак осенний,
И - ни души кругом.
Отчего я так сильно
Этой осенью старость почуял?
Облака и птицы.
Ни единой пылинки
На белизне хризантем.
Осени поздней пора.
Я в одиночестве думаю:
"А как живет мой сосед?"
И все бежит, кружит мой сон
По выжженным полям.
СТИХИ ИЗ ПУТЕВОГО ДНЕВНИКА "КОСТИ, БЕЛЕЮЩИЕ В ПОЛЕ"
Отправляясь в путьМожет быть, кости моиВыбелит ветер... Он в сердце
Холодом мне дохнул.
Грустите вы, слушая крик обезьян!
А знаете ли, как плачет ребенок,
Покинутый на осеннем ветру?
Я заснул на коне.
Сквозь дремоту вижу далекий месяц.
Где-то ранний дымок.
Безлунная ночь. Темнота.
С криптомерией тысячелетней
Схватился в обнимку вихрь.
Будь это Сайге вместо меня,
Песню сложили б ему в ответ.
Листья плюща трепещут.
В маленькой роще бамбука
Ропщет первая буря.
Растает - так слезы мои горячи!
Осенний иней волос.В саду старого монастыряТы стоишь нерушимо, сосна!
А сколько монахов отжило здесь.
Сколько вьюнков отцвело...Ночлег в горном храмеО, дай мне еще послушать,
Как грустно валек стучит в темноте, *
Жена настоятеля храма!
На забытом могильном холме
"Печаль-трава" разрослась... О чем
Печалишься ты, трава?
Мертвы на осеннем ветру
Поля и рощи. Исчезла
И ты, застава Фува! *
Белый пион зимой!
Где-то кричит морская ржанка
Эта кукушка снегов.
На утренней бледной заре
Мальки - не длиннее вершка -
Белеют на берегу.
Здесь увяла. Зайти в харчевню?
Лепешку, что ли, купить?Мне невольно пришел на память мастер "безумных стихов" Тикусай, бродивший в былые дни по этой дороге *"Безумные стихи"... Осенний вихрь...
О, как же я теперь в своих лохмотьях
На Тикусая нищего похож!
Эй, послушай, купец!
Хочешь, продам тебе шляпу,
Эту шляпу в снегу?
Даже на лошадь всадника
Засмотришься - так дорога пустынна,
А утро такое снежное!
Сумрак над морем.
Лишь крики диких уток
Смутно белеют.
Вот и старый кончается год,
А на мне дорожная шляпа
И сандалии на ногах.
Весеннее утро.
Над каждым холмом безымянным
Прозрачная дымка.
В храме молюсь всю ночь.
Стук башмаков... Это мимо
Идет ледяной монах.
Но где же твои журавли, чародей?
Их, верно, украли вчера?Посещаю отшельникаСтоит величаво,
Не замечая вишневых цветов,
Дуб одинокий.
Пусть намокло платье мое,
О цветущие персики Фусими, *
Сыпьте, сыпьте капли дождя!
По горной тропинке иду.
Вдруг стало мне отчего-то легко.
Фиалки в густой траве.
Смутно клубятся во тьме
Лиственниц ветви, туманней
Вишен в полном цвету.
А рядом крошит сухую треску
Женщина в их тени.
Такой у воробышка вид,
Будто и он любуется
Полем сурепки в цвету.
И между нами - живые -
Вишен цветущих ветви.
Ну же, идем! Мы с тобой
Будем колосья есть по пути,
Спать на зеленой траве.
Гляжу на цветы сурепки -
И слезы бегут, бегут.Расстаюсь с ученикомКрыльями бьет мотылек.
Хочет их белому маку
Оставить в прощальный дар.Покидая гостеприимный домИз сердцевины пиона
Медленно выползает пчела.
О, с какой неохотой!
Молодой конек
Щиплет весело колосья.
Отдых на пути.
СТИХИ ИЗ ПУТЕВОГО ДНЕВНИКА
"ПИСЬМА СТРАНСТВУЮЩЕГО ПОЭТА" *
До столицы - там, вдали -
Остается половина неба...
Снеговые облака. В одиннадцатый день десятого месяца отправляюсь в далекий путьСтранник! Это слово
Станет именем моим.
Долгий дождь осенний...
Солнце зимнего дня.
Тень моя леденеет
У коня на спине.
"О, глядите, глядите,
Как темно на Звездном мысу!"
Стонут чайки над морем.
Берег Иракодзаки.
Здесь, в пустынной дали,
Коршуна рад я увидеть.
Сколько выпало снега!
А ведь где-то люди идут
Через горы Хаконэ. *
Приманил меня к застрехе
Этой новой кладовой.
Все морщинки на нем разглажу!
Я в гости иду - любоваться на снег
В этом старом платье бумажном.
Зачем-то народ суетится...
Обметают копоть в домах.
А ну, скорее, друзья!
Пойдем по первому снегу бродить,
Пока не свалимся с ног.
Ей только девять дней,
Но знают и поля и горы:
Весна опять пришла.
Клочья трав прошлогодних...
Короткие, не длиннее вершка,
Первые паутинки.
Снова образ Будды вижу
На подножии пустом.В саду покойного поэта Сэнгина *Сколько воспоминаний
Вы разбудили в душе моей,
О вишни старого сада! Посещаю храмы Исэ *Где, на каком они дереве,
Эти цветы - не знаю,
Но ароматом повеяло... Встретившись с местным ученым...Но прежде всего спрошу:
Как зовут на здешнем наречье
Этот тростник молодой?Встречаю двух поэтов: отца и сынаОт единого корня растут
И старая и молодая слива.
Обе льют аромат.Посещаю бедную хижинуВо дворе посажен батат.
Заглушили его, разрослись у ворот
Молодые побеги травы.
В путь! Покажу я тебе,
Как в далеком Ёсино вишни цветут
Старая шляпа моя.
Едва-едва я добрел,
Измученный, до ночлега...
И вдруг - глициний цветы!
Парящих жаворонков выше
Я в небе отдохнуть присел -
На самом гребне перевала.
Тому, кто доброе любит вино,
Снесу я в подарок ветку.
Лишь ценителю тонких вин
Расскажу, как сыплется водопад
В пене вишневых цветов.
С шелестом облетели
Горных роз лепестки...
Дальний шум водопада.
Вновь оживает в сердце
Тоска о матери, об отце.
Крик одинокий фазана! *
Ушедшую весну
В далекой гавани Вака *
Я, наконец догнал.
Он родился на свет,
Маленький олененок. Расстаюсь в Нара со старым другомКак ветки оленьего рога
Расходятся из единого комля,
Так с тобою мы расстаемся.Посещаю дом друга в ОсакаВ саду, где раскрылись ирисы,
Беседу со старым другом вести -
Какая награда путнику!Я не увидел осеннего полнолуния на берегу СумаСветит луна, но не та.
Словно я не застал хозяина…
Лето на берегу Сума.
Увидел я раньше всего
В лучах рассвета лицо рыбака,
А после - цветущий мак.
Рыбаки пугают ворон.
Под нацеленным острием стрелы
Кукушки тревожный крик.
Там, куда улетает
Крик предрассветный кукушки,
Что там? Далекий остров.
Слышу, флейта играет сама собой
В темной гуще деревьев.
Он видит сон - такой короткий! -
Под летнею луной.Еще из Басё
(перевод А. Долина)О стрекоза!
С каким же трудом на былинке
Ты примостилась!
Первый зимний дождь.
Обезьянка - и та не против
Соломенный плащик надеть...
Как тяжел первый снег!
Опустились и грустно поникли
Листья нарциссов...
Даже серой вороне
Это утро к лицу -
Ишь, как похорошела!
У очага поет
Так самозабвенно
Знакомый сверчок!...
Ночью холодной
Мне лохмотья одолжит оно,
Пугало в поле.
О стрекоза!
С каким же трудом на былинке
Ты примостилась!
Я банан посадил -
И теперь противны мне стали
Ростки бурьяна...
Первый зимний дождь.
Обезьянка - и та не против
Соломенный плащик надеть...
Как тяжел первый снег!
Опустились и грустно поникли
Листья нарциссов...
Муниципальное общеобразовательное учреждение «Средняя общеобразовательная школа № 1 города Новоузенска Саратовской области »
Исследовательская работа на тему:
«Поэтические открытия - хокку»
Выполнил: Зигерт Даниил ученик 3 «Б» МОУ СОШ г. Новоузенска Саратовской области
Руководитель: Шатохина И. В.
г. Новоузенск
План
исследовательской работы на тему: «Поэтические открытия - хокку»
Введение.
Теоретическая часть
1.Национальная культура и традиции Японии
2. Основатели хокку
3. Что же такое стихотворение хокку?
4. Структура, жанровые признаки, правила написания хокку.
Практическая часть
1. .Анализ содержания хокку
2. Подражание хокку
3. Хокку в современном мире.
Результаты исследования
Выводы.
Список используемой литературы
Защита проекта (презентация)
Введение. Выбор темы исследования:
« Чем же нас так привлекает это бессмертное искусство слагать стихи из нескольких строк, дошедшее к нам из глубины веков, эта магия немногословности: простотой слова, концентрацией мысли, глубиной воображения или своей душой?
Хуан Рамон Хименес:
Я очень люблю читать. В 3 классе на уроках литературного чтения мы познакомились с творчеством японских поэтов. Их стихи (хокку или хайку) очень необычны и образны. Их объединяет умение поэта раскрыть тайны мира. Почему такой миниатюрный жанр, как хокку, зародился именно в Японии? Каковы правила построения хокку? Можно ли научиться подражать хокку, чтобы передать поэтический образ «малой родины», неповторимость, неброскую красоту родной природы? Чтобы ответить на эти вопросы мне предстоит превратиться в исследователя и самостоятельно сделать несколько интересных открытий Тема моей исследовательской работы: «Поэтические открытия – хокку»
Актуальность: Хокку любят, знают наизусть и сочиняют не только в Японии, но и по всему миру. На разных языках множество людей передают свои чувства при помощи простой на первый взгляд, но вместе с тем глубокой и емкой формы японской поэзии – хокку.
Цель: познакомиться с японскими стихотворениями – хокку, их структурой и жанровыми особенностями;
Задачи:
Познакомиться с национальной культурой и традициями Японии; - выяснить, что такое хокку и для чего они нужны;
- найти сведения о жизни и творчестве японских поэтов;
- научиться видеть за строками стихотворений чувства, переживания, настроения автора;
- узнать основные принципы написания хокку;
Гипотеза
: хокку учит искать потаенную красоту в простом, незаметном, повседневном.
Дата и место проведения исследования:
МОУ СОШ № 1 г. Новоузенска
Объект исследования: стихотворения хокку
Предмет исследования : японская поэзия
ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ЧАСТЬ.
1. Национальная культура и традиции Японии.
По легенде Япония образовалась из вереницы капель, скатившихся с богатырского копья бога Изанаги, отделившего земную твердь от морской хляби. Изогнутая цепь островов действительно напоминает застывшие капли. Древняя история и экзотика страны неудержимо влечёт к себе европейцев. Но чем ближе они знакомятся с Японией, тем больше понимают, насколько необычно восприятие мира и человека в этом мире в понимании японцев.
Японцы считают, что всегда следует заботиться о чувстве собственного достоинства даже незнакомого человека; с особым уважением относиться к старшим, даже если они неправы; быть внимательным к людям и
окружающей природе. Любого японца с детства учат посреди ежедневной суеты, забот, сутолоки находить мгновения, чтобы полюбоваться закатом солнца, первым цветком, прислушаться к шелесту листвы и барабанному бою капель дождя. Эти мгновения запоминают, чтобы в трудные минуты жизни «перелистать» их, словно старые фотографии, на которых мы всегда моложе и счастливее. И тогда появляются силы забыть о невзгодах и жить дальше. Наверное, именно в такие мгновения рождаются стихи:
Первый снег под утро.
Он едва-едва пригнул
Листики нарцисса.
Эти лирические стихотворения носят название хайку или хокку.
….Почему этот удивительный вид поэзии зародился именно в Японии?
Японцы любят всё маленькое: деревья, камни, букеты, стихи. Может быть, потому что страна расположена на островах в Тихом океане и территория проживания очень маленькая. На каждого человека приходится только несколько метров земли, что способствует бережному отношению ко всему тому, что окружает японцев. Даже к слову. Важной частью жизни для японцев является чайная церемония я. Этот ритуал не изменился за прошедшие века. Считается утонченным удовольствием сидеть в тихой чайной комнате и внимать звукам воды, кипящей в жаровне. Великий учитель Сэн-Рикю возвел чаепитие в искусство. Чайная комната – место, где правят мир, доверие и дружба. Сегодня, как и много веков назад, тяною, так называется чайная церемония, продолжает пользоваться большой популярностью у японцев. Во время чаепития произносятся мудрые речи, читаются стихи, рассматриваются произведения искусства, звучат хокку, которые обсуждаются с целью познания истины и красоты.
2.Основатели хокку.
Мацуо Басе - великий Мастер хокку, который считается основателем стихотворения хокку. (Мацуо - фамилия поэта, Басё - его псевдоним.)
Мацуо Басе - признанный Мастер японской поэзии. Хокку Басе - это поистине шедевры среди хокку других японских поэтов. Мацуо Басе - великий японский поэт, теоретик стиха. Родился Басе в 1644 году в небольшом замковом городе Уэно, провинция Ига (остров Хонсю).
Не слишком мне подражайте!
Взгляните, что толку в сходстве таком?
Две половинки дыни.
Мацуо Басё был выходцем из семьи небогатого самурая, третьим ребенком, которому при рождении было дано имя Дзинситиро. Его семья принадлежала к классу образованных людей, которые знали японскую классику и преподавали каллиграфию, т. к в мирное время воевать было не с кем, многие самураи находили себя именно в этом занятии. За свою пятидесятилетнюю жизнь он сменил много прозвищ, но последнее вытеснило из памяти потомков все прежние. Не взирая на свою известность поэта и, будучи учителем поэзии, Басё долгое время так и оставался бедным странником, долгое время не имевшим своего жилья.
Когда же один из учеников уговорил своего отца подарить учителю маленькую хижину - сторожку возле небольшого пруда, он посадил возле нее банановую пальму и взял себе псевдоним, примерно означающий «живущий в банановой хижине», а позже стал подписываться как «басе-ан», что означало банановое дерево.
Басё был очень беден, но в своем нищенском существовании он видел смысл своей духовной независимости, поэтому всегда говорил о нем с гордостью. Рисуя в своих произведениях идеальный образ свободного поэта – философа, прославляющего духовность и равнодушного к жизненным благам. К концу жизни у него было множество учеников по всей Японии, но школа Басё не была обычной для того времени школой мастера и внимающих ему учеников: Басе поощрял приходивших к нему на поиски собственного пути, каждый обладал своим почерком, иногда очень отличавшимся от почерка учителя. Учениками Басе были Кёрай, Рансэцу, Иссё, Кикаку; к школе Басе принадлежит Тиё - талантливая поэтесса, которая, рано овдовев и потеряв ребенка, постриглась в монахини и посвятила себя поэзии...
Русский язык" href="/text/category/russkij_yazik/" rel="bookmark">русском языке стилистика текста соблюдается редко. Соблюдения этого правила не важно, помните, что русские и японский языки различны, в японском и русском языке разное произношение, ритмический рисунок слов, тембр, рифма и ритм, а значит и написание хокку на русском будет очень сильно отличаться от их написания на японском языке.
На русском языке хокку Басё вышли в переводе Веры Николаевны Марковой. Она была великим поэтом, переводчиком и исследователем японской классической литературы. Талантливый поэт-переводчик Вера Маркова блистательно перевела на русский язык шедевры, созданные гением японского народа. Японское правительство высоко оценило труд Веры Марковой по популяризации японской культуры в России , наградив ее орденом Благородного Сокровища.
Практическая часть
1. Анализ содержания хокку.
В ходе изучения этой темы мне стало понятно, что если неоднократно прочитать эти стихи, то обычно первая строка в хокку рисует нам общую картину, созерцаемую автором. Вторая обращает наше внимание на то, что привлекло внимание самого поэта. Третья же – это след, который оставила картина в душе художника, и чтобы подтвердить это прочитаем стихотворение его написал сам художник Хиросиге.
Дикая утка кричит.
От дыхания ветра
Гладь воды становится рябью.
Что слышит герой? (Дикая утка кричит)
Что ощущает? (Дыхание ветра, т. е. дуновение ветра в лицо)
Что видит? (Видит, как по воде пошла рябь)
Что мы, смогли почувствовать?
Поэту удалось создать образ, позволяющий нам услышать, ощутить и увидеть картину природы. Через слух, зрение и ощущение у нас появляется впечатление наступающих холодов.
Из чего можно сделать всем нам вывод , что
«Все вместе – красота в простом! Если человек её видит и ценит, он – счастливый.»
Можно привести пример другого стихотворения написанного японским поэтом Иссё.
Видели
всё на свете
Мои глаза – и вернулись
К вам, белые хризантемы.
Иссё
Читая стихотворение можно понять, что герой много путешествовал, бывал в разных странах, удивлялся многим красотам) Почему же его глаза вернулись к белым хризантемам? Они действительно красивее всех на свете? Или герой их просто любит? (Наблюдательными нас делает не только зрение, но и сердце. Любящий глаз позволяет человеку стать наблюдательным.)
А если бы на хризантемы смотрел равнодушный взгляд? (Он не увидел бы их красоты)
Хочу сообщить вам, что хризантема считается символом Японии. Она изображена на гербе страны, на монетах и высшей награде Японии – «Ордене Хризантемы». Нигде в мире нет такого любовного, внимательного, даже почтительного отношения к цветку, как в Японии. Какие выводы может сделать из этого? Поэт любит свою страну. Для него нет ничего дороже Японии.
В одном из своих стихотворений народный поэт, крестьянин по происхождению, Исса спрашивает детей:
Красная луна!
Кто владеет ею, дети?
Дайте мне ответ!
И детям придется задуматься над тем, что луна на небе, конечно, ничья и в то же время общая, потому что красота ее принадлежит всем людям.
В книге избранных хокку - вся природа Японии, исконный уклад ее жизни, обычаи и верования, труд и праздники японского народа в их самых характерных, живых подробностях. Вот почему хокку любят, знают наизусть и сочиняют до сих пор. Как же звучит исполнение хокку на японском языке?
Мацуо Басё
かれ朶に烏のとまりけり秋の暮
карээда ни карасу но томарикэри аки но курэ
На голой ветке / ворон сидит одиноко. / Осенний вечер. (В. Маркова)
Мукаи Кёрай
かすみうごかぬ昼のねむたさ
касуми угокану хиру но нэмутаса
Не зыблется лёгкая дымка... / Сон затуманил глаза (В. Маркова)
Нисияма Соин
ながむとて花にもいたし首の骨
нагаму то тэ хана ни мо итаси куби но хонэ
Всё глазел на них, / сакуры цветы, пока / шею не свело (Д. Смирнов)
2. Подражание хокку.
В ходе исследования данной темы я предложил своим одноклассникам попробовать написать подражание хокку. Я составил памятку, в которой записаны правила написания хокку.
ПАМЯТКА (правила составления хокку)
Хокку должно состоять из трех строк. | Это правило нарушать нельзя |
|
В трех строках должно быть 17 слогов: 5+7+5 | Это правило нарушать можно |
|
Две первые строки –фраза, третья обрывок, или первая строка словосочетание, а вторая - фраза. | Хокку не должно звучать законченным предложением . Это всегда предложение и обрывок, кусочек. |
|
Хокку не имеют рифмы и строятся на основе одного поэтического образа | Хокку должно быть результатом моментального пронзительного видения мира, какого-то удара по сердцу. |
Вариант: Выпал первый снег…..
Ребята написали хокку, применив все правила его составления, используя вариант начала хокку.
Предлагаю Вам оценить творчество моих одноклассников:
Выпал первый снег
Он как сахарная вата
Но она холодная
(Приходько Денис)
Выпал первый снег
Пушистый белоснежный
Ветка зимнего дерева.
(Ким Марина)
Выпал первый снежок.
Он белый и пушистый -
Тополиный пух
(Панин Дима)
Изучая представленную тему, я попробовал писать своё подражание хокку:
Дождик пробежал,
Радуга появилась.
Хорошо душе!
Зима.
Ослепителен белый снег.
Спит спокойно природа
Сидит бедняжка голубь
На крыше дома моего.
И некуда ему податься…
3. Хокку в современном мире.
Жив и горячо любим жанр хокку в настоящее время. До сих пор в середине января устраивается традиционное поэтическое состязание. Десятки тысяч стихотворений на заданную тему поступают на этот конкурс. Такой чемпионат проводится ежегодно с 16 века. А в старой Японии, в годы расцвета этого искусства, хокку писали все. Подарить хокку в благодарность за гостеприимство; оставить на дверях дома, отправляясь в путешествие; устроить соревнование, собравшись компанией – поэзия присутствует повсюду. Сегодня хокку продолжает быть популярным жанром поэзии. В дни празднования Нового года в Японии для привлечения удачи сочиняются хокку, посвящённые первому снегу в новом году или первому сну. Высока популярность образовательных телевизионных программ о хокку.
Результаты исследования:
Подошло к концу наше путешествие в мир японской поэзии.
На этом моя исследовательская работа приближается к завершению. Какие секреты хокку мне удалось раскрыть? 1. Хокку - лирическое стихотворение. Оно изображает в основном жизнь природы и жизнь человека в их слитном нерасторжимом единстве на фоне круговорота времен года.
2. Трехстишие хокку зародилось в Японской поэзии. Создатель поэзии хокку - великий поэт Японии Мацуо Басё
3. Сказать много небольшим количеством слов, знаков - главный принцип поэзии хокку 4. Задача каждого поэта хокку - заразить читателя лирическим волнением, разбудить его воображение, а для этого совсем не нужно рисовать картину во всех ее деталях. 5. В трёх строчках поэты передают свое восхищение природой, бережное любование ею. Хокку учит искать потаенную красоту в простом, незаметном, повседневном. Моя гипотеза подтвердилась.
6..Существуют правила написания хокку: первая строка должна состоять из пяти слогов, вторая из семи, третья, как и первая – из пяти. Всего же хокку должно состоять из 17 слогов.
7.Можно научиться подражать хокку. Творчество одноклассников это подтверждает.
Вывод : Мы, жители России привыкли к масштабам во всем, к вечной суете и спешке. А японская поэзия не терпит поспешности и рассчитана на медленное чтение. В японском искусстве мир человека и природа существует как одно целое. Каждый может задаться вопросом: а для чего вообще нужны хокку? Хокку развивают неординарное мышление, обогащают словарный запас, учат формулировать идею произведения, позволяют почувствовать себя хоть на мгновение творцом.
Заключение:
Своё выступление завершаю стихотворением подражание хокку:
Лев и улитка.
Все мы на Земле разные –
Надо дать шанс каждому!
Благодарю участников научно – практической конференции за внимание к моему сложному, но очень интересному исследованию Я постарался максимально использовать свой шанс.
Список литературы:
Конрад литература. – М., 1974. – С. 57 – 61.
Чайковская А. Музей Востока // Лицейское и гимназическое образование. – 2003. - №8.- С.62-69.
Новогодние хайку и танка
Новогодние традиции в Японии связаны с поэзией, в том числе и с хайку(стихи с 17 слогами, в трех строках по пять, семь и пять) Все новогодние традиции было бы целесообразно включить в хайку как киго сезонные слова).Есть также хайку, которые отмечают многое «первое» Нового года, такие явления как "первое солнце" хатсухи или "первый рассвет "первый смех "waraizome начинать Новый год с улыбкой считается хорошим знаком) и первый сон(хацюме).
В дни празднования Нового Года в Японии для привлечения удачи сочиняются хайку, посвященные первому снегу в Новом Году или первому сну.
Великий Басе много странствовал. В странствиях Басе приходилось встречаться с тяжелыми буднями трудовых людей. Он так же видел как они отмечают праздники. Новый год в Японии главный праздник.
Вот несколько новогодних хайку Басе. Они здесь приводятся в переводах Веры Марковой.
Любуясь прекрасным
Я жил как хотел.
Вот так и кончил год.
На Новый год
На небе месяц побледнел.
Настал последний день в году.
Встречаю новый Год в столице
Праздник весны...
Но кто он, прикрытый рогожей
Нищий в толпе?*
(Поэт хочет сказать, что под лохмотьями нищего может скрываться человек необыкновенный).
Перед Новым годом
Утка прижалась к земле.
Платьем из перьев прикрыла
Голые ноги свои...
Под Новый год
Рыбам и птицам
Не завидую больше...Забуду
Все горести года.
Год за годом то же,
Обезьяна толпу потешает
В маске обезъяны.
Сколько снегов уже видели,
Но сердцем не изменились они,
Ветки сосен зеленых.
Жила не напрасно
И ты, затворница-устрица.
Новогодний праздник.
Снега, снега, снега...
А ведь как-будто нынче понолунье,
Последнее в году?
Стихи из путевого дневника "Кости белеющие в поле"
Вот и старый кончается год,
А на мне дорожная шляпа
И сандальи на ногах.
Стихи из путевого дневника "Письма странствующего поэта"
Перед Новым годом
Пришел на новый ночлег, гляжу-
Зачем-то народ суетится...
Обметают копоть в домах.
Было всё это так,
вот так оно, значит, и было...
Уж год на исходе...
Отомо Якомоти
(718-785)
только один из самых представительных поэтов "Манъёсю", но и один из её составителей.
Застольная песня на пиру, устроенном в управлении провинции Инаба для начальников уездов и чиновников.
Снег белый, падающий с неба,
Весною раннею,
Сегодня в Новый год,
О падай, падай же сильнее,
Приход твой счастье нам несет.
Отомо Якомоти
Аривара-но Мотоката, упом. 900 г. Сын Аривара-но Мунэяны, губернатор провинции Тикудзэн. Стихотворением, которое здесь приводится, начинается «Кокинсю», иначе именуемая «Кокинвакасю» («Собрание старых и новых песен Японии», 922) - антология японской лирической поэзии вака.
Весна началась в старом году, сложил в этот день стихи
а исходе года весна
Внезапно настала,
И теперь не знаю,
Сказать ли о годе:прошлый,
Сказать ли о годе этот?
Аривара-но Мотоката
Харумити-но Цураки (ум. 920) - японский вака-поэт периода Хэйан.
О конце года
Только скажешь "вчера",
только завтра опять
будут дни и месяцы мчаться,
словно воды реки Асука.
Харумити-но Цураки
Видно, ждал соловей,
Когда народятся на свет,
Словно яркие жемчуга,
Дни нового года, -- и выпорхнул
Из дверей весенней долины!
ФУДЗИВАРА САДАИЭ (ТЭЙКА, 1162-1241) Переводы:
Александр Белых
Сайгё (1119-1190), настоящее имя - Сато Норикиё - японский поэт рубежа периодов Хэйан и Камакура, один из известнейших и популярнейших создателей стихов танка
Окончился год.
Заснул я в тоске ожиданья,
Мне снилось всю ночь:
"Весна пришла". А наутро
Сбылся мой вещий сон.
Сайгэ
Зубцы дальних гор
Подёрнулись лёгкой дымкой…
Весть подают:
Вот он, настал наконец
Первый весенний рассвет.
Сайгэ
Послал как новогодний дар одному знакомому человеку
Быть может, невольно сам
Меня, молчальника, старый друг
С тоской вспоминал иногда,
Но пока в нерешимости медлил,
Окончился старый год.
Сайгэ
Тосинари-но Мусумэ (дочь Фудзивары-но Тосинари) -входит в список 36 величайших поэтесс Японии.
Уходят в прошлое года,
Виденьем в памяти мелькая.
И вот уж этот год,
Мглой снежною окутан,
Идёт к концу...
Тосинари-но Мусумэ
Только скажешь "вчера",
ХАРУМИТИ ЦУРАКИ
Харумити-но Цураки (яп. 春道列樹?, ум. 920) - японский вака-поэт периода Хэйан.
О конце года
Только скажешь "вчера",
только день скоротаешь "сегодня" -
только завтра опять
будут дни и месяцы мчаться,
словно воды реки Асука
ХАРУМИТИ ЦУРАКИ
Моритакэ
утром в Новый Год
и о Временах Богов
вспоминать не грех
Перевод Д. Смирнова-Садовского
Моритакэ
Масаока Сики (1867-1902)-японский поэт, писатель, литературный критик и теоретик поэзии.
Ветка сливы в руке-
С Новым Годом иду поздравить
старых знакомых…
Масаока Сики
Зимней ночью фурин
прозвенел - и на вдохе едином
наступил Новый год.
Масаока Сики
Я один пассажир
В этой виды видавшей лодке.
Уж год на исходе...
Масаока Сики
Новогодний рассвет-
облака вдали розовеют,
Будто на картинке...
Сюсай
В новогоднюю ночь
сон увидел-храню его в тайне
и улыбаюсь...
Сеу
За праздничный стол
по-свойски уселась кошка-
старый год проводить...
Новый Год на дворе-вот она,
долгожданная радость!
Голубое небо…
Исса
Стихи новогодние
Пишет дитя, глаз не спуская
С обещанного мандарина.
Исса
Вот радость-то!
Первый день года, и первый комар
Меня укусил.
(пер. Т.Соколовой-Делюсиной)
Исса
Новый год
Все никак войти не решится
В лавку старьевщика.
(пер. Т.Соколовой-Делюсиной)
Исса
Быстро полетели!
Крылья выросли у денег
На исходе года.
Исса
Вот, вместо меня
Купается ворон в первой
Новогодней воде.
Исса
Жемчужиной светлой
Новый год засиял и для этой
Маленькой вошки.
Исса
Как хочется мне
снова маленьким стать в это утро!
Новый год наступил...
Исса
Новый год наступил-
беззаботные лица прохожих
Вокруг мелькают…
Сигеку
Ёса Бусон, 1716-1784. Видный поэт-хайкай конца XVIII столетия и выдающийся художник.
Вот лягу я спать,
а наутро проснусь и увижу-
Новый Год на дворе!
Бусон
Снежный ком, снежный ком,
До чего же быстро ты вырос, -
Катить не под силу!
Яэдзакура
Такахама Киёси (литературный псевдоним Кёси, 1874–1959), один из двух основных преемников Сики.
Старый год,
Новый год –
Будто палкой их протыкают.
Такахама Кёси
Играют в волан -
Туда и сюда, туда и сюда летают
Киотские словечки!
Такахама Кёси
Воздушный змей
В сумраке
Новогоднего моря.
Кимйо
Я в новогодний подарок
напоследок оставлю себе
вид горы Фудзи.
Соокан (1458-1546)
В Новый год
Даже горы вырядились
В яркие снега!
Муро Сайсэй
Как великолепна
Над чайными холмами гора Фудзи
В Новогодний день!
Томиясу Фуусэй
Хаттори Рансэцу (1654–1707) - японский поэт школы Басё. Появился на свет в Эдо (Токио), в семье сильно обедневшего самурая провинции Авадзи. После тридцати лет сменил имя на Рансэцу, что значило «снежный шторм», «метель."
Первый день в году.
Воробьи ведут на солнце
Длинный разговор.
Рансэцу
Роцу (1716 - 1756)
Период: Эдо
Поэт школы Басё, профессиональный нищий. Поэтический псевдоним его означает «Бредущий по дороге».
Перед праздником Нового года
«Уходи! Уходи!» -
От всех дверей меня гонят...
Кончается старый год.
Роцу
Налил воды в кувшин -
и дальний колокол слышу
в новогоднюю ночь...
Накамура Кунисада
Иида Дакоцу
Иида Такэдзи (литературный псевдоним Дакоцу), 1885–1962.
Рассеянным взглядом
слежу за огнем в очаге -
новогодняя ночь...
Иида Дакоцу
Лунные блики
по снежным сугробам скользят -
последняя ночь в году...
Иида Дакоцу
Двенадцатый месяц.
Увенчаны яркими звездами
Cнежные шапки гор...
Иида Дакоцу
Новый год:
то,что чувствую я,
неохватно для слов...
Иида Дакоцу
Под Новый год
ворона кар-кар-кар...
Иида Дакоцу
Нынче новый год.
Люди ходят, топчут снег –
И того не жаль!
Яю
Такубоку Исикава 1886- 1912) - японский поэт, литературный критик, оказал сильное влияние на развитие поэзии танка.
Словно свеча,
Стала, треща, разгораться.
Ночь
Накануне
Нового года.
Такубоку Исикава
В новогодний день
Отчего-то на сердце
Легко и пусто.
Словно все, что было,
Я позабыл!
Такубоку Исикава
Звонкий стук.
Смех детей. Взлетает волан.
Неужели вернулся
Новый год
Прошедшего года?
Такубоку Исикава
Или это уходит от меня
Вся накопленная за год
Усталость?
Так дремлется мне
В первый день новогодний.
Такубоку Исикава
Письмо с поздравлением
От друга.
Он каждый год присылает мне
Две-три танки -
На один образец.
Такубоку Исикава
Наверно, в новом году
Сбудется что-то хорошее.
Небо ясно. Ветер затих.
Такубоку Исикава
пер. В. Марковой
Что это?
Новый год спешит навстречу мне?
Как быстроногий конь,
Несется время.
Его - не удержать!
Такасуэ
Кагава Кагэки(1768-1843)
Выходец из обедневшей самурайской семьи из Тоттори, его настоящая фамилия - Араи.
Его стихи поражают изяществом формы и искренностью чувства
Все выше и выше
в горах оседающий снег -
все чаще и чаще
невольно припоминаю
о том, что год на исходе...
Кагава Кагэки
Беспечно и праздно
я месяц за месяцем жил,
но время приспело -
и задумался вместе со всеми
о делах минувшего года...
Кагава Кагэки
Ничто не изменив,
Уходит год
За дальнюю гору.
Нагата Коичиро
Снег идет без конца,
И год уж совсем на исходе -
В эту пору и впрямь
Видим мы, что одни лишь сосны
Не подвержены увяданию...
Неизвестный автор
Мидзухара Сюуооси, 1892-1981
Родился в Токио. Окончил медицинский факультет Токийского имперского университета и несколько лет работал врачом. Начав писать хайку, примкнул к группе журнала »Хототогису» и некоторое время был рьяным последователем Такахама Кёси. Со временем, однако, «субъективный реализм» Сюоси вступил в противоречие с принципом «объективного реализма» Кеси и пути поэтов разошлись. С 1917 г. Сюоси встал во главе популярного журнала хайку »Асиби». В своем творчестве он стремился усилить эмоциональное начало хайку, внести человеческое содержание в пейзажные зарисовки.
После войны обозначился новый взлет поэтического дарования Сюоси. Опубликовав ряд сборников хайку, он в 1963 г. был удостоен премии японской Академии художеств, а в 1966 г. стал действительным членом Академии.
Лепестки розы,
Расцветшей на Новый год,
Схватил иней.
Мидзухара Сюуооси
Хара Ютака (род.1930)
На родине!
Углей мешок
Дня Нового года.
Хара Ютака
Новогоднее представление мандзай.
Истоки мандзая уходят к период Хэйян, когда на Новый Год было принято парами ходить по домам и давать небольшие представления (аналог колядок). После словесного поздравления один начинал танцевать, а другой аккомпанировал ему барабаном.
Ясунари Кавабата (1899 -1972) -выдающийся японский писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе (1968).
Кавабата оставлял открытую развязку для многих своих книг, что иногда раздражало читателей и критиков. Но это был сознательный ход, поскольку автор считал нюансы описанных событий важнее, чем выводы. Он сравнивал свой стиль письма с традиционной японской формой поэзии - хайку.
Все зелено!
В зеленом
Старый год прощается с новым.
Утром Нового года
Дождь моросит.
Не виден снег
В канун Нового года
Катались на машине,
Пока не стемнело.
В новогоднем небе
Вдруг примерещился
Танец тысячи журавлей!
Я.Кавабата
Из (ЯСУНАРИ КАВАБАТА
"СУЩЕСТВОВАНИЕ И ОТКРЫТИЕ КРАСОТЫ"
Перевод В. Марковой)
Новый год!
Да будет дух его
Являться в мире.
Рэнко
Надпись на суримоно:
Фигура тонкая, как ива,
В тумане легком
Может раствориться.
Перевод:
Н.А. Виноградова
Как все-таки в Японии любят новый Год!
Ах, Новый Год.
Пыль в комнате -
И та прекрасна!
СОМА Сэнси (1908-1976)
Человечество
Продолжает сбрасывать бомбы -
Новогоднее «дзони».
Примеры новогодних поздравлений
"Сэки Эцуси (1969―)
«С наступающим Новым годом» (яп. 明けましておめでとうございます Акэмаситэ омэдэто: годзаимас?).
«Почтительно поздравляю с Новым годом» (яп. 謹賀新年 Кинга синнэн?).
«Поздравляю с Новым годом» (яп. 恭賀新年 Кё:га синнэн?).
«С Новым годом» (яп. 迎春 гэйсюн, букв. «встречаем весну»; яп. 賀春 гасюн, «настоящая весна»; яп. 頌春 сё:сюн, «слава весне»;].
«С Новым годом» (яп. 賀正 гасё:?).
«Поздравляю с Новым годом» (яп. 新春のお喜びを申し上げます Синсюн но о-ёрокоби о мосиагэмас?).
Примеры пожеланий:
«Молимся за здоровье всех вас» (яп. 皆様のご健康をお祈り申しあげます Мина-сама но го-кэнко: о о-инори мо:сиагэмас?).
«Будьте ко мне добры и в этом году», «Прошу [меня] любить и жаловать и в этом году» (яп. 本年もどうぞ宜しくお願い申しあげます Хоннэн мо до:дзо ёросику онэгай мосиагэмас?).
«Прошу [меня] любить и жаловать и в этом году» (менее формально) (яп. 本年もよろしね Хоннэн мо ёросику нэ?).
«Пусть этот год тоже будет хорошим» (яп. 今年もよい年になりますようにれ Котоси мо ёй тоси ни наримас ё: ни?).
«В прошедшем году я был очень вам обязан, спасибо за то, что вы для меня сделали» (яп. 旧年中は大変お世話になりありがとうございました Кю:нэнтю: ва тайхэн о-сэва-ни нари аригато: годзаимасита?).
Я в прошлом году был очень вам обязан, прошу вас не отказать в любезности и в этом году» (яп. 昨年色々のお世話になりました、どうぞ本年も相変らず Сакунэн ироиро но о-сэва ни наримасита, до:дзо хоннэн о аикаварадзу?).
«И в этом году давайте будем дружить / будем друзьями / вместе будем веселиться» (яп. 今年も仲良く してね / しようね
一所に遊ぼうね Котоси мо накаёку ситэ нэ / сиё: нэ / иссё ни асобо: нэ?)."
О первом сне в Новом году:
Тады Тимако
Возвещая о новом годе, в соседнем храме
бьет колокол. Мандарина золотую шкурку надрываю -
и вижу: из нутра его старичок мне кивает.
Лезть в мандарин? Помилуйте, что за шутки!
Но лишь за шкурку заглянула, как с головою
провалилась в мандарин. И чудо - там среди перин
пухово-белых - с шашками доска.
Хозяин радушный сто лет как будто гостя не видал:
«За вами первый ход», - и передал мне черные.
Но первую же партию я проиграла.
А старичок взял с блюдца мандарин
с лукавою улыбкой и мне подал.
Вот надрываю вновь
благоуханно-золотую шкурку,
а изнутри уж - новый старичок:
- Загляни на минутку? На огонёк.
И сколько раз из мандарина в мандарин
я падала в объятия перин пухово-белых…
Утро года. Открыв глаза, гляжу - ни старичков,
ни мандаринов. Но всё мерцает златом -
То свет, что был во мне.
(Из Гэндайси: Антология послевоенной японской поэзии (сто одно стихотворение пятидесяти пяти поэтов) / Сост. Оока Макото; вступ. ст. Оока Макота и Яги Тюэй; перевод с японского А. Беляева и Е. Тутатчиковой).
Кэндзо Номура
Время полета
Новогоднего сна
Протяженно...
