Чёрный барон без царского трона. Почему генерал Врангель проиграл красным? Публикации Планы врангеля
Введение в Крым войск Антанты, которая поддержала Деникина с его стремлениями восстановить » единую и неделимую «, отодвинул на неопределенное время ожидания на возрождение здесь украинской государственности. Однако украинское население продолжало бороться против новейших оккупантов.
В начале декабря 1918 года в Пидгородньо — Петровский волости группа крестьян во главе с Русанович вела активную агитацию против Добровольческой армии. По свидетельству ее разведки, » агитаторы убеждают крестьян, власть краевого правительства и Добровольческой Армии в Крыму вскоре будет сброшена петлюровцами и махновцами, и поэтому не надо ни слушаться существующей власти, ни платить налоги» (Красный архив. — 1928. — Т. 28 — С. 146).
Такую же позицию крестьяне Симферопольского уезда занимали и через месяц. Агитация против Добрармии особенно активно велась в селах сабли, Курица, Зуя, Мазанка, Фатих, в которой главный провод взяли на себя Константин и Филипп Шевченко (там же. — С. 163).
В апреле 1919 года на территории Крыма, за исключением Керченского полуострова, восстановилась советская власть. Чтобы предотвратить возможность Украинской Народной Республике претендовать на территорию Крыма, Политбюро ЦК РКП (б) 23 апреля 1919 приняло решение о создании Крымской Советской Республики в составе РСФСР. Но это не было актом волеизъявления населения и не могло быть юридическим документом, на котором бы основывались права России на Крым.
Почему же так торопилось Политбюро РКП (б)? Объяснить это очень просто. В памяти еще оставались воспоминания о » самодеятельность » Учредительного съезда Советов, ревкомов и земельных комитетов Таврической губернии, состоявшихся 7 — 10 марта 1918. Несмотря кадровую, материальную и иную поддержку делегаты съезда додумались принять обращение к правительству РСФСР, в котором заявили: » На всей территории Украины должна быть Советская власть как выразительница воли трудового народа, и такую власть мы вместе с товарищами пролетариями будем поддерживать всеми средствами, которые имеем. Никакой другой власти не признаем «(Бутко — вич В. Право на Крым. — С. 34).
28 апреля Политбюро РКП (б) рассмотрело состав правительства новой Крымской республики, и тогда же, 28 — 29 апреля 1919, была созвана крымская областная партийная конференция, на которой несколько десятков коммунистов, согласно указанию Политбюро РКП (б), приняли решение о создание Крымской Советской Социалистической Республики в составе РСФСР. Конференция подготовила для временного правительства декларацию, в которой провозглашалось: «Волей революционных рабочих и крестьян Крыма и славными подвигами героической Красной Армии буржуазно — помещичий краевое правительство Крыма свергнут и Крым объявляется Социалистической Советской Республикой » (там же. — С. 34).
И снова не обошлось без шероховатостей, подчеркивает этот исследователь. Декларация провозглашалась волей рабочих Крыму, а их в Крыму не было. Текст списывался из российских деклараций без учета местных условий. Высший орган власти Временное Рабоче — Крестьянское правительство создавался так срочно и с таким недоверием к местному населению, что к нему пришлось вводить людей, которые знали Крым разве что с отдыха (брата Ленина — Д. Ульянова, Дыбенко, Полонского и других). Состав правительства формировался по аналогии с СНК РСФСР, а потому назначили и министра иностранных дел. Это насторожило Совнарком РСФСР. Поэтому 28 мая 1919 в постановлении ЦК РКП (б) о статусе крымского правительства были расставлены точки над » и «: » принять как директиву, что правительство действует на правах губисполкома, подчиняясь ВЦИК и соответствующим наркоматам по принадлежности, а областной партийный комитет приравнивается к губкома, связанном непосредственно с ЦК РКП (б) «(там же. — С. 34).
Вообще, считает вполне резонно В. Буткевич, история Крымской областной партийной организации позволяет увидеть, как большевики в действительности относились к независимости Крыма. В октябре 1917 года, не соглашаясь с политикой Временного правительства и одновременно стремясь заручиться поддержкой Украины в будущих событиях, РСДРП (б) признала, что Крым принадлежит Украине, а потому и большевистские организации, там будут создаваться, должны подчиняться Киеву. В письме ЦК РСДРП (б) Николаевском комитета РСДРП (б) от 18 сентября 1917 Я. Свердлов дал такое объяснение: «Вопрос об области имеет большое значение. Мы думаем, что целесообразнее было бы Вам войти в южную с Киевом (пока) в центре. К этой области, как полагают, войдут, кроме Киева с районом, Одесса, Николаев, Херсон, Крым с Севастополем, Елисаветград и др.. Впоследствии возможно разделение этого района на 2 части: 1) Киевскую, Полтавскую, Черниговскую, часть Могилевской и т. д. и 2) Одессу, Николаев, Крым и т. д. » (Я. М. Свердлов. Избранные произведения. — Киев, 1961. — Т. 2. — С. 40).
В письме ЦК РСДРП (б) областному комитету РСДРП (б) Юго-Западного края от 2 (15) октября 1917 года он снова повторял: «Нам кажется, было бы вообще целесообразнее вашему области включить губернии: Киевскую, Черниговскую, Полтавскую, Волынскую, Подольске. Это и была бы Юго-Западная область. А губернии Херсонскую и Таврическую с присоединением Кишиневской выделить в отдельную Южную область » (там же. — С. 61).
После октября 1917 года руководители РСДРП (б) перестали считаться с украинскими коммунистами в решении крымских вопросов. Как отмечает В. Буткевич, они непосредственно подчинили себе деятельность крымских коммунистов (читай — своих активистов, направленных в Крым). Но стоило генералу Деникину захватить Крым, как ЦК РКП (б) снова отказался от него и передал крымских коммунистов как областную партийную организацию большевикам Украины. ЦК КП (б) Украины создал группу (в составе С. В. Косиора, Г. И. Петровского, д. 3. Мануильского) для руководства работой подпольных организаций Крыма. Для восстановления работы Крымского обкома партии ЦК КП (б) Украины выделил 250 тысяч рублей для типографии, 500000 рублей для нужд обкома т.п. (Буткевич В. Право на Крым. — С. 35).
Надо подчеркнуть, что ЦК КП (б) У тогда решительно выступил против попыток отдельных крымских коммунистов оторваться от украинской парторганизации. Скажем, когда Ф. Артем (Сергеев) доложил 1 февраля 1919 на заседании Президиума ЦК по позиции проживающих в Харькове выходцев из Крыма, которые хотят создать самостоятельную партию и правительство, то было принято: «Принимая во внимание, что на партийных съездах постановлено вхождения крымских организаций в состав К.П.У., что Крым имеет самостоятельный обл. к — кт, Ревком, считать выделение крымских работников в Харькове в самостоятельную организацию недопустимым «(ЦДАГОУ: Ф. 1. — Оп. 1. — Спр. 27. — Арк. 2 н.).
7 февраля 1919 на Президиуме ЦК КП (б) У вновь рассматривается крымский вопрос. В частности, принимается решение «послать в Крым надежного человека с деньгами и полномочиями для организации областного К — ту » (там же. — Арк. 7). А 12 февраля Президиум ЦК КП (б) У решает послать в Крым т. Черноусова. Однако: поскольку он поставлен под суд Трибунала, то предварительно следует ознакомиться с материалами. При этом отмечается: » Предложить всем советским организациям никаких работников не принимать без предварительной регистрации в секретариате ЦК» (там же. — Арк. 12 н.).
А 13 февраля 1919 Черноусов было же предложено выехать в Крым представителем ЦК КП (б) У (там же. — Арк. 13 н.).
В частности, симферопольский профессор Дементьев подчеркивает, что в первые годы советской власти ЦК РКП (б) многократно поручал ЦК КП (б) У оказывать помощь Крымском областкому партии в проведении ряда политических кампаний. Практика, при которой партийные органы Украины играли роль шефов применительно к партийных органов Крыма, в значительной мере способствовала переносу опыта коренизации с Украины в Крым (Дементьев Н. О политике татаризациы в Крыму / / Известия Крымского республиканского краеведческий музея. — 1993. — № 2. — С. 31).
А между тем, в условиях деникинской оккупации, не замирала и собственно украинской жизни в Крыму. 11 августа 1919 в Севастополе был созван очередной украинской съезд, который постановил: » Мы, нижеподписавшиеся представители украинских организаций в Крыму, собравшись на съезд в г. Се- вастополя 11 августа 1919, приняли такое постановление:
» Чтобы Краева Украинская Рада в Крыму могла отстаивать права украинского населения перед Крымской Властью и проводить широкую организационную, просветительская и экономическую деятельность среди украинской Крыму. Съезд постановил предоставить Исполнительному Комитету Краевой Рады, который называется Малым Советом, права Украинского консульства и Председателя Малой Рады Павла Ерофеича Горского признать Консулом Украинской Народной Республики в Крыму. Местом пребывания консула является г. Ялта » (ЦДАВОВУ: Ф. 3696. — Оп. 3. — Спр. 50. — Арк. 3).
Пытаясь быстрее наладить контакт с украинским правительством, председатель Краевой Рады Павел Горянский попытался сделать это через дипломатическое представительство УНР на Кавказе, к которому обратился с такими словами: » От имени Краевой Украинской Рады в Крыму покорнейше прошу Вас переслать доклад о краевой Совет, просьба об учреждении украинского представительства в Крыму и другие бумаги к правительству Народной Республики, приобщив к просьбе Вашу благосклонное резолюцию.
Для спасению украинского дела в Крыму Краева Рада признает необходимым назначение Правительством Украинской представительства и ассигнования для его труда определенных средств. Очень прошу Вас, когда нужно, составить смету расходов на удержание представительства в Крыму и его культурно — экономический труд.
Оставляя возвращения нашему национальному делу в Крыму на лучший путь Вашей ласковой опеке.
Имею честь быть вашим слугой » (там же. — Арк. 7).
С подобным письмом обращался Горянский и в МИД УНР, в котором преподавал также все перипетии украинской жизни в Крыму: » Согласно постановлению Съезда Украинских Организаций в Крыму 11 августа сего года, Краева Рада в Крыму обращается к Министерству иностранных дел со смиренной просьбой о предоставление Малой Раде прав Консульства или об учреждении в Крыму представительства Украинского Правительства.
Такое представительство необходимо для подъема украинского национального дела в Крыму, которая с течением времени все больше приходит в упадок. Без средств и достойных поводырей украинской городское гражданство в Крыму останется беззащитным против обрусительних мероприятий российского правительства, и население вынуждено будет вполне денационализуватись. Надо также будить сознание и возвышать украинскую культуру среди крестьянства в Крыму, для которого до сих пор Краева Рада ничего не делала. Средства, которые ведут к постижению этой цели, подробно выяснены в уставе Малой Рады, в пункте 2.
Кроме того, после официальной совещания делегации Краевой Рады с представителями Татарской Директории (собственно с директором иностранных дел) и Курултая (парламента) выяснилось, что руководители татарского народа желательным и необходимым представительство Украинского правительства в Крыму для совместной деятельности в обороне Национальных прав обоих народов.
Расходы на учреждение культурных заведений (школ, курсов), на содержание представителей и оплату разъездов пусть Министерство будет ласковое назначить на год вперед по штатам, которые оно сочтет подходящими.
Поскольку краевой Раде известно, Председатель Украинской Дипломатической Миссии на Кавказе Иван Игнатьевич Красковский пристально заботится о поддержании украинского национального движения в колониях и специально работает в сфере восточной политики Украины, его Краева Рада считает авторитетным советчиком в деле образования Украинского Представительства в Крыму.
Его Краева Рада просит быть посредником и переслать это просьбе вместе с докладом, уставом и инчим бумагами в Министерство.
Ответ Министерство пусть будет ласковое дать также через дипломатическую миссию на Кавказе » (там же. — Арк. 4).
С весны 1920 года, как известно, в Крыму уже заправлял барон Врангель, который был гибким в отношении украинства.
Интересно, что в армии Врангеля оказалось большое количество украинского, которые образовали украинскую организацию при его штабе в Севастополе. Началось с » Кружка украинских старшин «, который заявил о себе 17 августа 1920. Цель его деятельности, которая была изложена в уставе, предусматривала объединение украинского на Кубани и в Крыму. Члены кружка считали, что » имеется по 5 — 6 человек комиссаров на каждый уезд и разбить большевиков на Кубани возможно тогда, когда будет армия исключительно украинский, под национальным флагом, и когда команда армии на Кубани будет в руках украинской, потому украинским по мобилизации, объявленного российским правительством, не пойдут, потому что украинский народ на Кубани не Вире ни российскому правительству, который возглавляеться генералом Врангелем, ни российскому офицерству и вообще российской бюрократии. Доказательством этого является тот факт, что несмотря присутствия вооруженной силы русских отделов на территории Украина (Мелитопольский уезд), по мобилизации никто не пошел «(Центральный военный архив в Варшаве: Ф. 380. — Оп. 3. — Спр. 103. — Арк. 69).
Ознакомившись с этим документом, Врангель согласился с таким предложением и попросил указать на тех украинском, которым поверит народ и он. Кружок выставил кандидатуру генерала Кирей, на что Врангель согласился и предложил ему сформировать Временное Украинское Правительство — Украинский Национальный блок (там же. — Арк. 69).
В те дни, казалось, Врангель понимал роль украинского, потому выступил со специальным к ним обращением, в котором были и такие слова: «Сыны Украины! Изнемогая под красным игом, вы поднимаетесь на защиту веры православной, родной Украины и всего достояния вашего.
Как и вы, русская армия борется за счастье, свободу и величие Родины. Возглавляя армию, я обращаюсь к вам, братья! Сомкнем ряды против врагов, которые топчут дело, народность и достояние, потом и кровью накопленные отцами и дедами. Русская армия с мечом в руке и крестом в сердце борется с насилием и ложью. Не возобновлять старые порядки будем мы, а боремся за то, чтобы дать народу возможность самому быть хозяином своей земли. И волей народа установить порядок во всей России. Я заключил порядок во всей России. Я заключил братский союз с казачеством Дона, Кубани, Терека и Астраханским, и мы, как родные, протягивает вам руку. В нашем соединений — нет — наше спасение » (Время (Симферополь). — 1920. — 19 августа).
Кирей собрал своих единомышленников — русофилов — Михаила Кравченко, Александра Безрадецкий, Сахно — Устимовича, Михаила Левченко, которые порекомендовали еще и Алексея Коломийца, Вячеслава Лащенко, Василия Овсянко — Бильчевского, Ивана Черныша, Владимира Леонтовича, Федора Шульга, Федора Лизогуба, Николая Ярошевского, Василия Вирского, Костя Воблого, Михаила Ханенко, Сергея Перлиха и Ивана Пащевская.
С тех пор считалось, что при генерале Врангеле существует Временное Украинское Правительство. Последний сразу же организовал свои филиалы во всех городах, отрицательно относясь к существующим уже украинской просветительных советов, которые имели демократическое движение и поддерживали законный украинское правительство во главе с Симоном Петлюрой (ЦВА в Варшаве: Ф. 380. — Оп. 3. — Спр. 103. — Арк. 69).
Генерал Кирей заявил 11 сентября представителям прессы: » Главнокомандующий заключил договор с казаками Дона, Кубани, Терека и Астрахани и на этих же условиях протягивает руку сыновьям Украины, считая, что в единении наше спасение.
Многие украинских повстанцев желают иметь свой украинский язык, и в этом отношении Главнокомандующий идет широко им навстречу.
Что касается внутреннего устройства Украины, то это решит сам народ после войны, а пока Главнокомандующий решил назначить высшую администрацию Украины из уроженцев Украины, а ниже будет выбирать само население.
Вопрос о формировании украинских частей будет решен положительно.
Восстание на Украине происходят повсеместно. Есть целые уезды, которые фактически сбросили большевиков и перебили комиссаров и коммунистов. От армии генерала Павленко приезжала делегация с целью информации и выработки условий о возможной сделке. Однако эта делегация не имела полномочий на заключение самих договоров, а поэтому дело ограничилось взаимными поздравлениями, информацией и выражением надежды на то, что обе армии и в дальнейшем будут продолжать борьбу с общим врагом.
Главнокомандующий полностью стоит за этот договор. Мы все хотим одного и того же: порядка и спокойствия, но закулисные силы натравливают нас друг на друга.
Кому-то невыгодна федерация братских народов Российского государства.
Я надеюсь, что здесь это понимают и, ознакомившись с нашими надеждами, пойдут нам навстречу » (Время (Симферополь). — 1920. — 12 сентября).
Раз в те дни в местных русских газетах появились сообщения, что в Крым едет Украинская миссия заключить соглашение с Врангелем. Кто стоял во главе ее, с какими полномочиями и от кого она прибывала трактовать с Врангелем о украинские дела — это в то время оставалось неизвестным и для членов старшинского кружка, не говоря уже о широком национальный общественность. Учитывая это украинская община Крыма заняла выжидательную позицию.
Когда через три- четыре дня делегация прибыла в Крым, оказалось, возглавлявший ее печально Моркотун, известный своей антиукраинской пропагандой, в частности, злостными клеветой на Председателя Директории и Главного Атамана войск УНР (ЦВА в Варшаве: Ф. 380. — Оп. 3. — Спр. 103. — Арк. 69).
Сам Моркотун заявил корреспонденту симферопольской газеты: » Мы стоим на точке зрения необходимости российской федерации. Мы считаем, что Великороссия и Украина одинаково заинтересованы в том, чтобы Россия возродилась великим и могучим. Федеративный образ правления, как мыслим мы, — это с внешней стороны сильная, единая Россия, а с внутренней — широко самоуправления в административном и законодательном отношениях. Местное правительство и сейм. Мы считаем, что возрождение Украины должно быть основано на началах широкой аграрной реформы. на создании сильного класса мелких собственников. Это верный залог того, что Украина будет спасена от большевиков. Поэтому приветствуем воплощение в жизнь южнорусской правительством » (время. — 1920. — 13 сентября).
Выслушав такие заявления Моркотун, украинские просветительные организации Крыма обратились к губернского совета с запросом, что это за представители украинского народа Моркотун и К0?
Симферополь ответил, что теперь возникло много самовольных правительств, указав, в частности, и на Севастопольский национальный блок, и предложил придерживаться следующей тактики: все образовательные советы на местах для информации должны ввести по одному старому члену в филиалы организации Кирей на местах. Кроме того, Симферопольская Украинская Рада написала Севастопольского украинской временного правительства письмо следующего содержания: » Созвать съезд Украинской Крыму и территорий Украины, занятых войсками Врангеля, не позднее 1 октября. Когда таковой не будет созван, то на 15 октября губернские Симферопольская Национальная Просветительская совет созовет украинский съезд самостоятельно » (Цав в Варшаве: Ф. 380. — Оп. — 3. — Спр. 103. — Арк. 69 — 70).
Во второй половине сентября 1920 года в Севастополе все-таки собрался Украинский съезд, на который были допущены с правом решающего голоса и представители отдельных местных просветительных советов. И хотя это был не тот крестьянский Съезд, на созыве которого настаивали крымские просветительные совета, но когда делегаты из материковых регионов получили слово, то оказалось, что » крестьяне, мещане и повстанцы признают власть на Украине только Правительства УНР и Главного Атамана Симона Петлюру. Отдельные докладчики, как, например, с Александровского ровский уезда с Екатеринославщины, заявил, что, находясь под властью большевиков, украинское население ждет которой освободителя из-под большевистского гнета лишь одного — это Петлюра, даже анархист Махно на крестьянских собраниях заявил крестьянам, что все должны следовать Петлюрой, спасать Украину от жидов и кацапов » (там же. — Арк. 70).
После таких выступлений представителей из-за полуострова проводники севастопольского блока поняли на этот съезд населения выбрало не сторонник » единонедилимои «, а самостийников — государственников, » форменных » петлюровцев, как о них сказали. Поэтому организаторы из числа киреивцив прекратили сообщение с мест и перешли к очередному пункту повестки дня.
На вопрос одного из членов Симферопольского просветной совета, почему на съезде нет представителей от УНР и Главного Атамана и повстанцев, председательствующий Безрадецкий ответил: мол, последние уже приехали, и так измученные, то явятся на заседание завтра, а что касается представителей правительства УНР, то они только проехали Джанкой, а завтра, очевидно, также будут на съезде.
Далее Безрадецкий начал доказывать, что Петлюра — предатель, он отдал Украину полякам, а потому лучше всего — организовать правительство Украинской Врангеля по форме Кубанского краевого правительства. Поддерживали Безрадецкий в этом представитель российского национального блока Украинской жемчужиной, а также Сахно — Устинович, Лизогуб и некоторые другие. Они пытались доказать, что необходимо только бороться с большевиками, иначе они вместе с евреями завладеют Крымом.
Но после заявлений о якобы измене Петлюры украинскому народу съезд потребовал конкретных данных о ней. В зале поднялся шум, и заседание на некоторое время прервали (там же. — Арк. 70).
Участник съезда Лука Бакун зафиксировал дальнейшие события в зале таким образом: «От союза Советов и крестьян выступал Шульга, молодец Леонтович, Овсянко — Бильчевский, Коломиец, Лащенко, Шопорчук — Одинец, батюшка Дашковский и вторые и указывали, что на Украине власть Мусе быть только власть Петлюры и Правительства УНР и инчои не может быть. Когда Правительство УНР и Главный Атаман Петлюра подписали условия по поляки не выгодно для украинского народа, то в этом, очевидно, требовали обстоятельства, в которых оказался Петлюра и украинском Правительство после того, как Деникин начал войну с Украиной. Что сделал Деникин и его генералы. Проиграл войну, бросил свой российский народ и бежал в англичан на заранее приготовленную виллу. Петлюра не бросал своего народа, а если временно оставляет поприще Украины, то вместе со своим войском. посмотрите на русских генералов, которые, продав Россию и живут на те средства за рубежом. Шульга и Бильчевский доказывали необходимость организации Украинской корпуса под руководством украинских старшин. Мобилизация на занятых территориях Украины войсками Врангеля должна переводиться следующим образом — кто хочет идти к русским, к русской армии, а кто хочет в украинском, то к украинской корпуса, потому украинского заявляют, что умирать в борьбе с врагом хотят только под своим национальным флагом. Вся власть на территории Крыма и Украины должна перейти в руки украинского, начиная от губернатора и кончая городским.
Русская аристократия, а особенно офицерство — воры, за исключением Врангеля. Мы Врангелю верим. Все рвут, как на пожаре, и вывозят за границу. Хотя удивляться нечему. Кто для них Украина и Крым — чужие. А когда придет украинская власть, то она грабить своего не будет. Спросим Кривошеина, где девалось зерно, собранное со всего Крыма и части Украины, куда вывезены за границу и по его кто то получил фунты, лиры и франки. А не трудно догадаться. Представители бльоку должны открыть глаза Врангелю, доказать, что его и нас окружают воры и грабители. Представитель русского национального бльоку заявил, что не все воры, есть и честные. Шульга заявил, что он может доказать чесность русской аристократии рижних данным, начиная от Деникина, Шкуры и кончаючы Кривошеин, Татищевым. Прошу съезд обобрать представителей украинской народной блока, которые могли бы защищать права народа Украины и Крыма, помочь Врангелю бить большевиков и вешать наших воров » (там же. — Арк. 70 — 71).
После длительных горячих споров Украинский съезд в Севастополе избрал Национальный блок из новых членов в количестве шести человек и двух заместителей. А дальше было принято:
«1) организовывать украинскую армию под национальным флагом и командой украинских старшин, а верховную власть Врангеля для борьбы с большевиками;
2) украинские старшины должны пройти фильтр местных просветительных Советов;
3) представителем по военным делам при Врангелю — генерал Присовский, по общественным делам — Леонтович;
4) гражданская власть на Украине должна быть в руках украинской, тоже перешедших через фильтр местных Советов;
5) власть на Украине должна быть в руках Петлюры;
6) необходимо войти в согласие Врангелю с Петлюрой, бльокив должен немедленно послать представителей своих — два — к Петлюре, вместе с представителями Врангеля » (там же. — Арк. 71).
1 октября 1920 Врангель вполне принял постановления Украинского съезда, и на протоколе собственноручно написал: » Принять к исполнению » (там же. — Арк. 71).
Но такая резолюция Врангеля, естественно, не означало, что он заинтересован в справедливом решении украинского вопроса. Он, как и его окружение, только потому обращали внимание на украинство, поскольку хорошо понимали главную роль Украины в антибольшевистской борьбе.
В » проекте необходимых мероприятий для разрешения украинского вопроса » соратник барона Врангеля генерал Слащев — Крымский, который даже допускал использования украинскими военными частями » сине — желтого с красным углом » флага, четко отмечал: «Все Перечисленные мероприятия необходимо немедленно провести в жизнь для установления демократической правовой Украины на общероссийских федеративных основаниях в противовес, с одной стороны, самостийными, а с другой — крайне правым… «(Слащев — Крымский Я. Белый Крым. 1920 г. — М., 1990. — С. 192).
Теги: ,Петр Врангель - одна из самых противоречивых фигур Белого движения. До конца жизни он вёл и открытую, и «тайную» войну против большевиков, их агентов за границей и подложной организации «Трест».
Чёрный барон
Из всех предводителей Белого движения барон Врангель был чуть ли не единственным, кто сочетал в себе качества военного и управленца, генерала и чиновника. Он происходил из старинного знатного рода, который подарил России целую плеяду талантливых военных, первооткрывателей и удачливых дельцов, коим был отец Петра Николаевича, Николай Егорович Врангель. Он прочил светскую карьеру и своему старшему сыну, который, впрочем, не проявлял особого интереса к военной деятельности и благополучно числился корнетом гвардии в запасе.
Все изменилось во время русско-японской войны, когда молодой барон добровольно взялся за шашку и более её не отпускал. Кровопролитная русско-японская война принесла награды за храбрость и «отличие в делах против японцев», «Святой Георгий» за безумную конную атаку под Кашеном во время Первой мировой, которая должна была закончиться разгромом, но завершилась полной победой и взятием неприятельской батареи. Потом Гражданская война, рождение «чёрного барона» и долгие годы бесплодных трудов в эмиграции.
Прозвище «чёрный барон» Пётр Врангель получил благодаря его неизменной привычке носить чёрную казачью черкеску. Оно было растиражировано строками песни «Красная армия всех сильней», стало нарицательным и долгое время представляло собой аллегорию мирового зла, врага народа №1, который своими интригами не давал «возродившейся стране» нормально развиваться, стремясь вернуть «монархическое рабство. Да и сам он далеко немногих жаловал. Именно ему принадлежит знаменитая фраза: «Хоть с чёртом, да против большевиков».
Дело об аннулированной амнистии и пропавшем манифесте
Под командованием Петра Николаевича находились небольшие, но ещё мощные остатки его армии. И он собирался сохранить их, во что бы то ни стало, хоть бы поступившись и моральными принципами.
8 ноября 1920 года белые войска проиграли сражение за Крым – многочисленные войска Фрунзе прорвались на территорию полуострова. За этим по радио последовало предложение о добровольной сдаче и амнистии: «по всем проступкам, связанным с гражданской борьбой», что в то время было популярной практикой советов, позволявшей пополнить Красную армию ценными кадрами. Однако до солдат обращение не дошло. Врангель приказал закрыть все радиостанции, кроме одной, обслуживаемой офицерами. Отсутствие ответа было воспринято советской стороной, как очевидный отказ, предложение об амнистии было аннулировано.
Бесследно исчез и манифест великого князя Кирилла Владимировича, отправленный Врангелю дважды: по почте и с оказией. Второй сын Владимира Александровича, третьего сына Александра II, объявив себя блюстителем престола отсутствующего императора Николая II (судьба императорской семьи была на тот момент неизвестна), предложил Врангелю «выгодное сотрудничество». Оно заключалось в организации нового открытого противостояния большевикам с помощью остатков белой армии. Казалось бы, о чём ещё мог мечтать засидевшийся в эмиграции белый генерал, изо всех сил пытавшийся найти политическую силу, способную на борьбу с большевиками.
Однако репутация у Кирилла Владимировича была весьма сомнительна. Мало того, что его брак с двоюродной сестрой - католичкой Викторией Мелитой не был признан Николаем II, который серьёзно намеревался лишить «возможного» наследника прав на престол, так он ещё первым поддержал Февральскую революцию 1917 года. Но основной причиной отказа, разумеется, была не старая обида, а недальновидность князя. Врангель понимал, что лозунги «за восстановление империи» не поддержат республиканцы, воевавшие за Деникина. А значит, сил может не хватить. Поэтому, сославшись на неполучение манифеста, который аж дважды бесследно пропал, Пётр Николаевич новому блюстителю престола отказал.
Однако на этом история не закончилась. Белая армия Врангеля представляла собой слишком лакомый кусок, чтобы просто от него отказаться. 31 августа 1924 года самоназванный «блюститель» объявил себя Императором Всероссийским Кириллом I. Таким образом, армия автоматически переходила под его начало, поскольку формально она подчинялась императору. Но на следующий день армии не стало – она была распущена самим Врангелем, а на её месте появился Русский Общевоинский союз, который возглавил Пётр Врангель. Как ни странно, но РОВС существует, и по сей день, следуя все тем же принципам 1924 года.
Партия с фальшивым союзником. Операция «Трест»
Врангелевские формирования вызывали серьёзную тревогу у Советского командования. За преемником Деникина начали приходить «специальные люди». Так, осенью 1923 года к нему в дверь постучался Яков Блюмкин – убийца германского посла Мирбаха.
Чекисты выдавали себя за французских кинооператоров, которым Врангель до этого согласился позировать. Имитировавший камеру ящик был доверху забит оружием, дополнительный – пулемёт Льюис прятали в чехле от штатива.
Но заговорщики сразу допустили серьёзную ошибку – постучали в дверь, что было совершенно не принято как в Сербии, где происходило действие, так и во Франции, где давно перешли на дверные звонки. Охранники справедливо сочли, что стучаться могут только люди, приехавшие из Советской России, и ворота, на всякий случай, не открыли.
Более серьёзным противником оказалась подложная монархическая организация «Трест», задачи которой состояли в проникновении её в эмигрантские верхи, выяснение их планов, внесение раскола в их среду, ликвидация ключевых представителей белого движения. Заверения, что в новой России крепнут контрреволюционные силы, и вот уже скоро будет нанесён ответный удар, «купили» многих: великого князя Николая Николаевича, на которого делал ставку Пётр Врангель, жаждущего деятельности генерала Александра Кутепова, который начал отправлять своих людей в Петроград, эсера Бориса Савинкова. Даже знаменитый британский разведчик Сидней Рейли, «король шпионажа» и будущий прототип Джеймса Бонда, не смог вовремя раскусить врага, и был казнён на Лубянке.
А вот Врангель сразу заподозрил неладное, сомневаясь в самой возможности существования контрреволюционных сил в тогдашней России, при разгуле красного террора. Для окончательной проверки, чёрный барон отправил «на Родину» своего человека, отважного монархиста и лучшего друга генерала Василия Шульгина, который стремился найти своего пропавшего сына. «Трест» пообещал оказать содействие. Шульгин три месяца путешествовал по нэповской России, описывая всё, что увидел. Его впечатления изложены в книге «Три столицы», которая была издана огромным тиражом. В ней он рассказывал о количестве недовольных советской властью. Якобы видные советские деятели постоянно приходили к нему и рассказывали о том, как хорошо бы было «вернуть всё назад».
Козырь «чёрного барона»
Но люди Врангеля следили за его передвижениями в СССР и выяснили, что все его интересные попутчики и представители советской интеллигенции были кадровыми чекистами. Тем не менее, делиться своими открытиями барон не спешил. Лишь после прекращения финансирования великим князем Николаем Николаевичем, который предпочитал вкладывать деньги в бессмысленные теракты Кутепова, и последующего за этим отказа английского правительства в помощи, Пётр Врангель решился на открытое выступление.
8 октября 1927 года, в популярном за границей журнале «Иллюстрированная Россия» печатается статья журналиста Бурцева о путешествии Шульгина, под говорящим названием «В сетях ГПУ». Бурцев писал:
«Провокаторы знали, что В. В. Шульгин будет писать воспоминания о своей поездке в Россию, и они высказали ему опасение, как бы он, не знакомый хорошо с условиями русской жизни, не сделал в книге каких-нибудь намёков, которые помогли бы ГПУ расшифровать его поездку. Поэтому они просили, чтобы он перед печатанием своих воспоминаний дал бы им возможность просмотреть рукопись своей книги. В. В. Шульгин, конечно, на это согласился и, таким образом, его воспоминания перед печатанием были проредактированы в Москве в ГПУ».
Спустя почти месяц, в том же издании вышло и интервью чёрного барона, где он вспомнил «заслуги» Николая Николаевича и Александра Кутепова, которые своими действиями лишили белое движение последних шансов на существование: «Невиданные по своей чудовищности приёмы ГПУ усыпили многих. Разве из-за того, что неспособный начальник проиграл бой, бросив свои части в наступление, не произведя должной разведки, не обеспечив этого наступления должными силами и средствами, следует заключить, что вечный принцип «лишь наступление обеспечивает победу» - неверен? Работа в России необходима и возможна. Мир начинает понимать, что большевизм - не только русское, но мировое зло, что борьба с этим злом есть общее дело. Внутри России зреют и крепнут здоровые силы. Несмотря на все пережитые испытания, я уверенно смотрю в будущее».
Последние фразы относились к англичанам и означали фактически: «Я знаю, что нужно делать, у меня в России есть связи и люди, нужны только средства».
Внезапная смерть
Вместо англичан на послание откликнулись немцы. В начале марте 1928 года к Петру Врангелю прибыл официальный представитель германского правительства. Пётр Николаевич прибегнул к блефу – пугал немца распространением красной заразы и заинтересованностью англичан во врангелевской организации.
Однако ответа Пётр Николаевич так и не получил. 18 марта у него резко поднялась температура. Зараза была идентифицирована лечащими врачами как «кишечный грипп». Но температура не сходила около месяца, что весьма необычно для гриппозных заболеваний. Вскоре она перетекла в интенсивный туберкулез. Мать генерала вспоминала впоследствии, что это были «тридцать восемь суток сплошного мученичества, он метался, отдавал приказания, пытался встать, делал распоряжения до мельчайших подробностей». Впоследствии, в результате вскрытия, в легких было обнаружено немереное количество палочек Коха. 25 апреля 1928 года, чёрный барон, последняя надежда белого движения, скончался в страшных мучениях, в возрасте 49 лет.
Разумеется столь неожиданная смерть, пришедшая за генералом в самом разгаре его контрреволюционной деятельности, не могла не вызвать толки и слухи об устранении Врангеля агентами ОГПУ. Первой об этом заявила парижская газета «Есhо dе Раris» на следующий день, после кончины: «циркулируют весьма упорные слухи о том, что генерал Врангель был отравлен, что якобы он «ещё недавно говорил одному из своих друзей, что ему следовало бы предпринять крайние меры предосторожности в отношении своего питания, так как он опасается отравления».
Эту точку зрения поддерживали и члены семьи Врангеля. По их версии, «отравителем» был неизвестный гость, гостивший в доме Врангелей накануне болезни. Якобы это был брат состоявшего при генерале вестового Якова Юдихина. Внезапный родственник, о наличие которого солдат ранее не говорил, был матросом советского торгового судна, стоявшего в Антверпене.
Причины столь скоропостижной смерти «чёрного барона», как его называли коммунисты, или «белого рыцаря» (в воспоминаниях его белых соратников) так и остаются тайной.
В апреле 1920 г. в Крыму генерал Врангель принял всю полноту военной и гражданской власти с санкции Правительствующего Сената.
Приказом Главнокомандующего вооруженными силами Юга России в марте 1920 г. было введено «Положение об управлении областями, занимаемыми вооруженными силами Юга России». Наряду с членами военного командования оно устанавливало должности государственного контролёра, начальника гражданского управления (ведающего вопросами земледелия, землеустройства, юстиции и просвещения), начальника хозяйственного управления (ведающего финансами, продовольствием, торговлей, промышленностью и путями сообщения), начальника управления иностранных сношений. Эти должностные лица входили в Совет, имеющий характер совещательного органа при Главнокомандующем. Последнему подчинялись казачьи части и органы самоуправления, имевшие довольно широкую автономию.
В апреле 1920 г. Правительство Юга России образовало комиссию по разработке земельного вопроса. Основными принципами реформы стали частная собственность на землю, максимальное число пользователей, посредничество государства в земельных сделках. Предполагалось, что реформа будет распространена на все пространство России после победы над большевиками. Все, наделяемые землей, получали ее в собственность за выкуп и в законном порядке. Для проведения реформы на местах создавались органы земского самоуправления. Размеры участков определялись земельными советами и утверждались правительством. Бывшие «показательные» хозяйства или совхозы передавались в государственное управление или волостным земствам с обязательством «сохранения в них правильного хозяйства». Земли, при советской власти, включенные в коммуны, перераспределялись волостными земельными советами, между частными лицами. Из общих правил об отчуждении изымались и сохранялись за собственниками следующие виды землевладения: надельные земли, купленные при содействии крестьянского банка; выделение на хутора и отруба; отведенные церквям и монастырям; принадлежащие сельскохозяйственным учреждениям; относящиеся к городским поселениям; огородные. При проведении реформы подчеркивалось, что право частной собственности всегда уступает общегосударственным интересам, однако главной целью оставалось «укрепление права бессословной частной земельной собственности. Правительство Юга России разработало также «Правила о восстановлении волостных и уездных земств». При этом предполагалось права, которыми обладали уездные земства, перенести на волость, а на уезд -- права губернских учреждений. Гласные волостных земских собраний избирались сельскими сходами, участие в которых должны были принимать только земледельцы-домохозяева. Уездные земские собрания состояли из гласных, избираемых волостными земскими собраниями. В дополнение к модели земских органов 1864 г. по приказу Главнокомандующего войсками Юга России на волостных земских собраниях должны были избираться еще и волостные земельные советы.
Постановления земских собраний могли быть приостановлены: по волости -- начальником уезда, по уезду -- губернатором. Дальнейший спор мог разрешиться председателем съезда мировых судей, окружным судом, присутствием уездного правления или высшей центральной властью.
На территории Правительства Юга России действовала система военно-полевых судов, корпусных и военно-судных комиссий при начальниках гарнизонов (в составе председателя и пяти членов). Комиссии подчинялись главному прокурору, военно-полевые суды -- войсковым начальникам. Несколько позже в состав корпусных и гарнизонных комиссий были включены с правом совещательного голоса по два представителя от крестьянства волости. Предварительное следствие проводилось одним из членов комиссии, тем самым следствие и судопроизводство смешивались (по аналогии с деятельностью органов ВЧК, действовавших на советской территории). При рассмотрении дел военно-судные комиссии руководствовались правилами о военно-полевых судах. Приговоры утверждались военными начальниками. В случае несогласия последних с приговором дело передавалось в корпусной или военно-окружной суд.
Уголовный розыск отделялся от государственно-правового (контрразведка). В качестве административной меры применялась «высылка в советскую Россию лиц, изобличенных в явном сочувствии большевизму, в непомерной личной наживе» (мера, сходная с той, которую предусматривали Руководящие начала по уголовному праву РСФСР 1918 г.). Право высылки было предоставлено губернаторам и комендантам крепостей.
Государственно-правовая политика Правительства Юга России в августе 1920 г. формулировалась в следующих декларациях:
- · будущий государственный строй России предлагалось определить народу путем выборов Учредительного Собрания;
- · равенство гражданских и политических прав граждан;
- · предоставление в полную собственность земли обрабатывающим ее крестьянам;
- · защита интересов рабочего класса и его профессиональных организаций;
- · объединение различных частей России «в одну широкую федерацию, основанную на свободном соглашении»;
- · восстановление производительных сил России «на основах, общих всем современным демократиям, предоставляющих широкое место личной инициативы»;
- · признание международных обязательств, заключенных предыдущими правительствами России; выполнение обязательств по выплате долгов.
22 марта 1920 г. главнокомандующим вооруженными силами Юга России был назначен П. Врангель. Передав все полномочия и остатки разгромленной армии своему преемнику, А. Деникин навсегда покинул родную землю. Наступал последний этап истории Белого движения, его драматический эпилог: март-ноябрь 1920 г. Эти восемь месяцев, сравнимые с периодом деятельности Временного правительства, были насыщены напряженной работой не только в военной области, но и во внешней политике, и, в особенности, в социально-экономической сфере. Завершая борьбу, белые торопились успеть продемонстрировать измученной стране весь нераскрытый ими ранее созидательный потенциал общественного переустройства.
Барон Петр Николаевич Врангель (1878-1928) происходил из знаменитой российской семьи, ни одно поколение которой верно служило Отечеству. Его мать была из рода Самариных. В 1901 г. окончил Горный институт, а затем стал профессиональным военным, служил в гвардии, окончил Николаевскую академию генерального штаба (1910). Участник русско-японской и первой мировой войны. Командир кавалерийского корпуса (генерал-майор). С 1918 г. Врангель вступил в войска А. Деникина, командовал Кавказской и Добровольческой армиями. Одаренный военачальник, отличался редкой целеустремленностью и здоровым честолюбием. Постоянные интриги вокруг его имени в конце концов вызвали негативную реакцию А. Деникина, снявшего Врангеля с занимаемых им постов и отправившего его в ссылку в Константинополь. Однако это не помешало впоследствии Деникину назначить Врангеля своим преемником.
Врангель вступил в новую должность с вполне определенной программой реформ, суть которой выражал лозунг «левая политика правыми руками». Серьезный и вдумчивый стратег, обладавший твердой волей и качествами государственного деятеля, он решительно отверг ряд основополагающих принципов своих предшественников, поставивших, по его мнению, Белое дело на грань катастрофы.
Во-первых, он отказался от плана подготовки похода на Москву и других крупномасштабных и дорогостоящих военных проектов, понимая всю их абсурдность и нереалистичность в сложившейся обстановке.
Во-вторых, реорганизовав армию, он последовательно и настойчиво укреплял южнорусскую государственность, рассчитывая сохранить ее до «лучших времен». Он допускал возможным относительно долгое сосуществование «двух России», гарантией чего могли выступить союзники и собственные вооруженные силы белых в Крыму.
И, наконец, Врангель порвал с так называемым «непредрешенчеством», разработав и осуществив комплекс важных внутриполитических мероприятий, направленных на создание широкой социальной базы для его режима.
Прежде всего, Врангель обратился к наведению порядка и дисциплины в армии. В течение короткого времени деморализованные, раздробленные на многочисленные отдельные группировки, соперничавшие друг с другом воинские части были объединены им в три корпуса под командованием генералов Кутепова, Слащева и Сидорина, под прежним названием Русская Армия. Особой заботой ее главнокомандующего стало поднятие боевого духа солдат и офицеров. 25 марта 1920 г. на Нахимовской площади в Севастополе был устроен смотр войск и епископ о. Вениамин отслужил торжественный молебен об укреплении русского воинства. Врангель повел беспощадную борьбу с проявлениями морального разложения, пьянства, интриг и политиканства во всех военных структурах.
Большое внимание он лично уделял делу воспитания и умелой пропаганде в войсках. Его приказы отличались краткостью, ясностью поставленных задач и особой эмоциональностью. Отдавая должное значению печати и информационному обеспечению своей политики, Врангель возложил всю ответственность за достоверность публикуемых в газетах материалов на их издателей и редакторов, сурово наказывая виновных за клевету.
Вместе с тем, реально оценивая свои возможности по обороне полуострова, куда со всей России перебрались беженцы и где проживало многочисленное местное население, Врангель сразу после назначения отдал распоряжение о подготовке эвакуации войск и мирных граждан из Крыма, поручив разработку плана генералу Махрову. В. Шульгин, наблюдавший за первыми шагами Врангеля на посту главнокомандующего, писал, что «в нем чувствовалась не нервничающая энергия, а спокойное напряжение очень сильного постоянного тока».
К формированию нового курса П. Врангель привлек видных российских политических и государственных деятелей. П. Струве ведал управлением внешних сношений. Благодаря его усилиям в мае 1920 г. удалось добиться от Франции признания крымского правительства де-факто. На А. Кривошеина (ближайшего сподвижника и соратника П. Столыпина) легла вся тяжесть работы по реализации аграрной и земской реформ. Основные принципы аграрной (земельной) реформы были выдвинуты лично Врангелем, а детализированы сотрудниками Кривошеина еще по дореволюционному периоду - Глинкой и Зубовским.
Реформа предусматривала органичное соединение наиболее прогрессивных элементов аграрных проектов начала века - Столыпина и Кутлера, рассчитанных на поддержку крепких хозяев с признанием самозахвата помещичьих земель, осуществленных крестьянами за годы революции и войны, и их закрепления в собственность новых хозяев.
Это была серьезная социальная уступка крестьянству, позволяющая надеяться на его массовую поддержку режиму. Земля передавалась в вечную наследственную собственность каждому хозяину, но недаром, а за плату государству, которое установило механизм выкупа, в том числе на льготных условиях. Фактическое владение крестьянами землей к моменту начала реформ признавалось правительством нерушимым.
Реформа имела определенный успех у местного населения, а ее первые результаты были обнадеживающими. 1 января 1920 г. земельная реформа проводилась в 90 волостях из 107, контролируемых Врангелем. Летом-осенью 1920 г. в Таврии были проведены разделы частновладельческих имений, утверждены максимумы крестьянских и минимумы помещичьих земель. Предельные размеры для крестьянских хозяйств колебались от 30 до 100 дес, а кое-где и выше (1 дес = 1,09 га). В социальном плане Врангель, как и Ленин, решил опереться на середняка.
В дополнение к аграрной реформе крымским правительством осуществлялась земская реформа. В принятом «Положении о волостном земстве» предусматривалось создание системы крестьянского самоуправления с участием представителей всех других категорий землевладельцев.
Волостные земства избирались на земельных сходах и должны были представлять из себя в основном крестьянскую организацию, противостоящую большевистским Советам. Волостным земствам передавались и административные функции. Таким образом, по мнению Врангеля, закладывался фундамент будущего возрожденного русского государства, основанного на самодеятельности народа снизу, а не сверху, как было принято еще с тех времен, когда создавалась империя Петра I.
Однако планам Врангеля не суждено было сбыться. Военные силы противников были несопоставимы. Блестяще проведенная М. Фрунзе операция по прорыву в Крым, вынудила белых навсегда покинуть родную землю.
В марте 1920 года, после Новороссийской катастрофы, гибели Северного и Северо-Западного фронтов, положение Белого дела представлялось обреченным. Прибывшие в Крым Белые полки были деморализованы. Англия, самый верный, как казалось, союзник, отказалась от поддержки Белого Юга. На маленьком Крымском полуострове сосредоточилось всё, что осталось от недавно ещё грозных Вооруженных сил Юга России. Войска были сведены в три корпуса: Крымский, Добровольческий и Донской, насчитывавшие в своих рядах 35 тысяч бойцов при 500 пулеметах, 100 орудиях и при почти полном отсутствии материальной части, обозов и лошадей. 4 апреля 1920 генерал Деникин сложил с себя полномочия Главнокомандующего Вооруженными Силами Юга России и, по просьбе собранного по этому вопросу Военного совета, передал их генерал-лейтенанту Петру Николаевичу Врангелю.В приказе Деникина говорилось: «§1. Генерал-лейтенант Врангель назначается Главнокомандующим Вооруженными силами Юга России. §2. Всем, честно шедшим со мной в тяжелой борьбе, низкий поклон. Господи, дай победу армии, спаси Россию». В тот же вечер, на борту английского миноносца, генерал Деникин покинул русскую землю.
Барон Пётр Николаевич Врангель (1878 - 1928) родился в семье, принадлежащей к старинному немецкому роду. Окончил Ростовское реальное училище и Горный институт в Санкт-Петербурге. Служил рядовым в Лейб-гвардии Конном полку. В 1902 г. выдержал испытание на корнета гвардии при Николаевском кавалерийском училище. Во время Русско-японской войны по собственному желанию был определён в Забайкальский казачий полк и в декабре 1904 г. произведён в сотники «за отличия в делах против японцев». Награждён орденами Св.Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» и Св.Станислава с мечами и бантом. Через шесть лет Врангель окончил Академию Генерального штаба, но остался в Конном полку. В августе 1914 г. Врангель, командуя эскадроном этого полка, взял в конной атаке немецкую батарею и стал первым георгиевским кавалером Великой войны. В декабре был произведён в полковники, а за бои 1915 г. награждён Георгиевским оружием. С октября 1915 г. Врангель был назначен командиром 1-го Нерчинского полка Забайкальского казачьего войска, в декабре 1916 г. - командиром 2-й бригады Уссурийской конной дивизии. В январе 1917 г. был произведён «за боевое отличие» в генерал-майоры и временно принял командование Уссурийской конной дивизией. 9 сентября 1917 г. назначен командующим 3-м конным корпусом, но в командование не вступил. После захвата власти большевиками Врангель уволился из армии и уехал в Ялту.В августе 1918 г. он прибыл в Добровольческую армию и был назначен командиром бригады в 1-й конной дивизии, а затем начальником дивизии. В ноябре 1918 г. назначен командиром 1-го конного корпуса и произведён в генерал-лейтенанты «за боевые отличия». В декабре 1918 г. Врангель был назначен на должность командующего Кавказской армией, с которой совершил поход на Царицын. С генералом Деникиным у Врангеля были разногласия, в частности по вопросу выбора направления наступления на Москву и в вопросах внутренней политики. В ноябре 1919 г., после неудачного наступления на Москву, был назначен командующим Добровольческой армией, но в январе 1920 г. Врангель подал в отставку, считая неправильными действия генерала Деникина. Приняв на себя командование после Новороссийской катастрофы, генерал Врангель, прежде всего, начал восстанавливать дисциплину и укреплять моральное состояние войск. Врангель допускал возможность проведения широких демократических реформ, несмотря на условия войны. Будучи монархистом по убеждениям, он считал, тем не менее, что вопрос о форме государственного правления может решаться лишь после «полного прекращения смуты». После эвакуации из Крыма, в Константинополе, генерал Врангель стремился воспрепятствовать распылению армии, находившейся в лагерях в Галлиополи и на острове Лемнос. Ему удалось организовать переезд воинских частей в Болгарию и в Югославию. Сам генерал Врангель со своим штабом переехал из Константинополя в Югославию, в Сремски Карловицы. Стремясь сохранить кадры Русской армии за границей, в надежде на продолжение борьбы, генерал Врангель отдал 1 сентября 1924 г. приказ о создании Русского Общевоинского Союза (РОВС). В сентябре 1927 г. генерал Врангель переехал с семьей в Брюссель, оставаясь руководителем РОВСа. Однако вскоре он неожиданно тяжело заболел и скончался 25 апреля 1928 г. Весьма вероятно, что генерал был отравлен по заданию ОГПУ. Врангель похоронен в Белграде в русском храме Св.Троицы.
От Врангеля требовалось ясное определение целей Белого движения. 25 марта 1920 г. во время молебна на Нахимовской площади в Севастополе, новый Главком заявил, что только продолжение вооруженной борьбы с советской властью является единственно возможным для Белого движения. «Я верю, - говорил он, - что Господь не допустит гибели правого дела, что Он даст мне ум и силы вывести армию из тяжелого положения». Но для этого требовалось восстановление не только фронта, но и тыла.
Принцип единоличной диктатуры сохранялся. «Мы в осажденной крепости, - утверждал Врангель, - и лишь единая твердая власть может спасти положение. Надо побить врага, прежде всего, сейчас не место партийной борьбе. Для меня нет ни монархистов, ни республиканцев, а есть лишь люди знания и труда». На пост премьера Правительства Юга России Врангель пригласил ближайшего помощника П.А.Столыпина А.В. Кривошеина. Начальник переселенческого управления и сотрудник Кривошеина сенатор Г.В.Глинка принял Управление земледелия, бывший депутат Государственной Думы Н.В.Савич стал Государственным контролером, а известный философ и экономист П.Б.Струве - министром иностранных дел. Интеллектуально это было сильнейшее правительство России, политически оно состояло из политиков центра и умеренно правой ориентации.
Врангель был убежден, что «не триумфальным шествием из Крыма к Москве можно освободить Россию, а созданием хотя бы на клочке русской земли такого порядка и таких условий жизни, которые потянули бы к себе все помыслы и силы стонущего под красным игом народа». Крым должен был стать своеобразным «опытным полем», на котором можно было бы создать «модель Белой России», альтернативную «России большевицкой». В национальной политике, отношениях с казачеством Врангель провозгласил федеративный принцип. 22 июля с атаманами Дона, Кубани, Терека и Астрахани (генералами А.П. Богаевским, Г.А. Вдовенко и В.П.Л яховым) было заключено соглашение, гарантировавшее казачьим войскам «полную независимость в их внутреннем устройстве».
Определенные успехи были достигнуты и во внешней политике. Франция признала Правительство Юга России de facto.
Но главной частью политики Врангеля стала земельная реформа. 25 мая, накануне наступления Белой армии, был обнародован «Приказ о земле». «Армия должна нести землю на штыках» - таков был смысл аграрной политики. Вся земля, в том числе и «захваченная» у помещиков в ходе «черного передела» 1917 - 1918 гг., оставалась у крестьян. «Приказ о земле» закреплял землю за крестьянами в собственность, хотя и за небольшой выкуп, гарантировал им свободу местного самоуправления через создание волостных и уездных земельных советов, а помещики не могли даже возвращаться в имения.
С земельной реформой была тесно связана реформа местного самоуправления. «Кому земля, тому и распоряжение земским делом, на том и ответ за это дело и за порядок его ведения» - так в приказе 28 июля определялись Врангелем задачи нового волостного земства. Правительство разработало проект системы всеобщего начального и среднего образования. Эффективность земельной и земской реформ, даже в условиях неустойчивости фронта, была высока. К октябрю прошли выборы земельных советов, началось разверстание участков, были подготовлены документы о праве крестьянской собственности на землю, приступили к работе первые волостные земства.
Продолжение вооруженной борьбы в белой Таврии в 1920 г. потребовало реорганизации армии. В течение апреля - мая было ликвидировано около 50 различных штабов и управлений. Вооруженные Силы юга России были переименованы в Русскую армию, подчеркивая тем самым преемственность от регулярной армии России до 1917 года. Была возрождена наградная система. Теперь за боевые отличия награждали орденом Св.Николая Чудотворца, статус которого был близок к статусу ордена Св. Георгия.
Военные действия лета-осени 1920 г. отличались большим упорством. 8 июня Русская армия вырвалась из крымской «бутылки». Пять дней продолжались жестокие бои. Отчаянно защищавшиеся красные были отброшены на правый берег Днепра, потеряв 8 тысяч пленными, 30 орудий и оставив при отступлении большие склады боевых припасов. Задача, поставленная войскам, была выполнена, и выходы из Крыма открыты. Июль и август прошли в беспрерывных боях. В сентябре, в ходе наступления на Донбасс, Русская армия добилась своих наибольших успехов: она разбила красный конный корпус Д.П. Жлобы, казаки Донского корпуса освободили один из центров Донбасса - Юзовку. Из Екатеринослава спешно эвакуировались советские учреждения. Пять с половиной месяцев длилась борьба Русской армии на равнинах Северной Таврии на фронте от Днепра до Таганрога. Оценивая боевой дух Белого воинства, ЦК Коммунистической партии в директивном письме, разосланном во все организации, писал: «Солдаты Врангеля сплочены в части великолепно, дерутся отчаянно и сдаче в плен предпочитают самоубийство».
Была сделана и высадка на Кубани, и хотя плацдарм там удержать не удалось, немало кубанцев получили возможность уйти от Красной власти в белый Крым. Красные же переправились 7 августа через Днепр у Каховки и стали теснить силы Врангеля. Ликвидировать Каховский плацдарм Белым не удалось. После Челябинска, Орла и Петрограда, это была четвертая победа красных, решившая исход Гражданской войны. Врангеля ожидала та же неудача, которая годом раньше свела на нет все успехи Деникина: фронт растянулся, и немногочисленные полки Русской армии не смогли его удержать.
Главной чертой всех боевых действий этого периода была их непрерывность. Затихая на одном участке фронта, бои сейчас же вспыхивали на другом, куда перебрасывались только что вышедшие из боя Белые полки. И если Красные, обладая численным превосходством, могли сменять одни дивизии другими, то на стороне Белых везде и всюду дрались со всё новыми и новыми красными частями, неся тяжелые и невосполнимые потери, одни и те же корниловцы, марковцы, дроздовцы и другие старые части. Мобилизации исчерпали людские ресурсы в Крыму и в Северной Таврии. По сути, единственным источником пополнения, за исключением прибывших из Польши нескольких тысяч «бредовцев», оставались военнопленные красноармейцы, а они далеко не всегда были надёжны. Влитые в Белые войска, они понижали их боеспособность. Русская армия буквально таяла. Тем временем советское правительство настойчиво склоняло Польшу к заключению мира, и, несмотря на уговоры Врангеля, и на тот факт, что действия поляков к этому времени были успешными, они уступили большевикам и начали с ними переговоры. Перемирие, заключенное 12 октября между советской Россией и Польшей стало для Русской армии катастрофой: оно позволил красному командованию перебросить с Западного фронта на Южный большую часть освободившихся сил и довести численность войск до 133 тысяч человек против 30 тысяч бойцов Русской армии. Был брошен лозунг: «Врангель еще жив - добить его без пощады!»
Учитывая создавшуюся обстановку, генералу Врангелю предстояло решить вопрос - продолжать ли бои в Северной Таврии или же отвести армию в Крым и обороняться на позициях Перекопа? Но отход в Крым обрекал армию и население на голод и другие лишения. На совещании генерала Врангеля со своими ближайшими помощниками было принято решение принять бой в Северной Таврии.
В конце октября начались страшные бои, продолжавшиеся неделю. Все пять красных армий Южного фронта двинулись в наступление с задачей отрезать Русской армии путь отступления в Крым. Корпус Буденного прорвался к Перекопу. Лишь стойкость полков 1-го корпуса генерала Кутепова и донских казаков спасли положение. Под их прикрытием полки Русской армии, бронепоезда, раненые и обоз «втянулись» обратно в «крымскую бутылку». Но и теперь не исчезала надежда. В официальных заявлениях говорилось о «зимовке» в Крыму и о неизбежном падении советской власти к весне 1921 г. Франция поспешила прислать в Крым транспорты с теплыми вещами для армии и гражданского населения.
…Тогда здесь, в Крыму, находился и старик священник Мокий Кабаев - тот самый уральский казак, что шёл с крестом на большевиков. Он не собирался мириться с тем, что для Белых уже почти не оставалось надежды. Офицер Уральского казачьего войска, оставивший воспоминания о Кабаеве, лечился тогда в Севастополе от ранения. Он описал свою неожиданную встречу с этим непоколебимым в своей вере человеком. «Однажды, выходя после обедни из Собора, я увидел знакомую фигуру. Это был Кабаев. Он был на костылях, с непокрытой головою, в каком-то больничном халате и с восьмиконечным крестом на груди. Прохожие принимали его за нищего, и некоторые подавали ему свои гроши, но он их не брал. Я подошёл к нему. Он меня не узнал, а когда я сказал, что я уралец, он заволновался и начал быстро-быстро рассказывать, что хочет собрать крестоносцев и идти освобождать Россию и родное Войско». В Севастополе многие знали Кабаева, который не раз, собрав где-нибудь вокруг себя кучку народа, убеждал их идти с крестом освобождать Россию от безбожников. Его считали юродивым - смеялись, шутили, бранились. «И только изредка какая-нибудь женщина, протягивая ему сотенную бумажку, говорила: “Помолись, родимый, о душе новопреставленного воина…” Он не брал денег, но вынимал старый потёртый поминальник и дрожащей рукой вписывал туда имя убитого…». После ухода армии Врангеля из Крыма Мокий Алексеевич Кабаев укрылся в Херсонесском монастыре. 4 мая 1921 г. Кабаеву был выдан пропуск, и он поехал на родину в Уральск, но 19 мая был схвачен в Харькове, опознан, при нём были найдены уличающие документы, что он был священником в Уральском казачьем войске. Мокий Алексеевич был доставлен в Уральск под конвоем 14 июня 1921 г. и после непродолжительного следствия расстрелян с двумя казаками 19 августа 1921 г.- А.Трегубов. “Последняя легенда мятежного Урала” // “Станица”, №1(50), январь 2008, - с. 29-31.
Белые части неимоверными усилиями сдерживали Красных на позициях Перекопа. «Сколько времени мы пробыли в боях на Перекопе, не могу в точности сказать. - Писал поручик Мамонтов. - Был один сплошной и очень упорный бой, днём и ночью. Время спуталось. Может быть всего несколько дней, вероятнее, неделю, а может быть и десять дней. Время казалось нам вечностью в ужасных условиях».
Николай Туроверов посвятил стихи этим боям за Перекоп:
«…Нас было мало, слишком мало.
От вражьих толп темнела даль;
Но твёрдым блеском засверкала
Из ножен вынутая сталь.
Последних пламенных порывов
Была исполнена душа,
В железном грохоте разрывов
Вскипали воды Сиваша.
И ждали все, внимая знаку,
И подан был знакомый знак…
Полк шёл в последнюю атаку,
Венчая путь своих атак…»
Большевицкое командование не собиралось ждать весны. В третью годовщину октября 1917 г. начался штурм Перекопа и Гениченска. Предпринятые перегруппировки белых войск не были закончены - полкам приходилось идти в бой без подготовки и отдыха. Первый штурм был отбит, но в ночь на 8 ноября красные двинулись в наступление. В течение трёх дней и четырёх ночей на всей линии Перекопского перешейка чередовались яростные атаки пехоты и конницы 6-й Красной армии и контратаки пехотных частей генерала Кутепова и конницы генерала Барбовича. Отходя с тяжелыми потерями (особенно в командном составе), в этих последних боях белые воины явили пример почти невероятной стойкости, и высокого самопожертвования. Красные уже знали о своей победе, и всё же контратаки Белых были стремительны и порою заставляли Красных дрогнуть и откатиться назад. Командующий красным Южным фронтом доносил 12 ноября Ленину: «Потери наши чрезвычайно тяжелы, некоторые дивизии потеряли 3/4 своего состава, а общая убыль достигает убитыми и ранеными при штурме перешейков не менее 10 тысяч человек». Но красное командование не смущалось никакими жертвами.
В ночь на 11 ноября две красные дивизии прорвали последнюю позицию Белых, открыв себе дорогу на Крым. «Однажды утром, - вспоминает поручик Мамонтов, - мы увидели чёрную линию южнее нас. Она двигалась справа налево, в глубь Крыма. Это была красная кавалерия. Она прорвала фронт южнее нас и отрезала нам путь к отступлению. Вся война, все жертвы, страдания и потери стали вдруг бесполезными. Но мы были в таком состоянии усталости и отупения, что приняли почти с облегчением ужасную весть: - Уходим грузиться на пароходы, чтобы покинуть Россию».
Генерал Врангель отдал войскам директиву - оторвавшись от противника, идти к берегу для погрузки на суда. План эвакуации из Крыма к этому времени был готов: генерал Врангель сразу после принятия на себя командования армией посчитал необходимым обезопасить армию и население на случай несчастья на фронте. Одновременно Врангель подписал приказ, объявляющий населению об оставлении армией Крыма и о посадке на суда всех тех, кому угрожала непосредственная опасность от насилия врага. Войска продолжали отход: 1-й и 2-й корпуса на Евпаторию и Севастополь, конница генерала Барбовича на Ялту, кубанцы на Феодосию, донцы на Керчь. Ещё днем 10 ноября генерал Врангель пригласил представителей русской и иностранной печати и ознакомил их с создавшимся положением: «Армия, сражавшаяся не только за честь и свободу своей родины, но и за общее дело мировой культуры и цивилизации, оставленная всем миром, - истекает кровью. Горсть раздетых, голодных, выбившихся из сил героев ещё продолжает отстаивать последнюю пядь родной земли и будет держаться до конца, спасая тех, кто искал защиты за их штыками». В Севастополе погрузка лазаретов и многочисленных управлений шла в полном порядке. Последнее прикрытие погрузки было возложено на заставы юнкеров Алексеевского, Сергиевского артиллерийского и Донского Атаманского училищ и части генерала Кутепова. Закончить всю погрузку было указано к полудню 14 ноября.
«Приказ правителя Юга России и главнокомандующего Русской армией. 29 октября (с.с.) 1920 г. Севастополь.
Русские люди! Оставшаяся одна в борьбе с насильниками, Русская армия ведет неравный бой, защищая последний клочок русской земли, где существует право и правда.
В сознании лежащей на мне ответственности я обязан заблаговременно предвидеть все случайности.
По моему приказанию уже приступлено к эвакуации и посадке на суда в портах Крыма всех, кто разделял с армией ее крестный путь, семей военнослужащих, чинов гражданского ведомства с их семьями, и отдельных лиц, которым могла бы грозить опасность в случае прихода врага.
Армия прикроет посадку, памятуя, что необходимые для ее эвакуации суда также стоят в полной готовности в портах, согласно установленному расписанию. Для выполнения долга перед армией и населением сделано всё, что в пределах сил человеческих.
Дальнейшие наши пути полны неизвестности.
Другой земли, кроме Крыма, у нас нет. Нет и государственной казны. Откровенно, как всегда, предупреждаю всех о том, что их ожидает. Да ниспошлет Господь всем силы и разума одолеть и пережить русское лихолетье.
Генерал Врангель»
Около 10 часов генерал Врангель с командующим флотом вице-адмиралом Михаилом Александровичем Кедровым обошел на катере грузившиеся суда. Юнкера выстроились на площади. Поздоровавшись с ними, генерал Врангель поблагодарил их за славную службу и отдал им приказ грузиться. Глава американской военной миссии адмирал Мак-Колли, горячо пожимая руку Главнокомандующего перед строем юнкеров, говорил: «Я всегда был поклонником Вашего дела и более чем когда-либо являюсь таковым сегодня». В 14 часов 40 минут катер с генералом Врангелем на борту отошел от пристани и направился на крейсер «Генерал Корнилов». Суда одно за другим выходили в море… Потеплело, на море был штиль… Генерал Врангель, как и обещал, с честью вывел армию и флот. На 126 судах было вывезено около 146 тысяч человек, в том числе 50 тысяч чинов армии и 6 тысяч раненых. Остальные - личный состав военных и административных тыловых учреждений, в небольшом количестве семьи военнослужащих, гражданские беженцы. Пароходы вышли в море, переполненные до крайности. Все трюмы, палубы, проходы, мостики были буквально забиты людьми.
«Помню горечь солёного ветра,
Перегруженный крен корабля;
Полосою синего фетра
Исчезала в тумане земля;
Но ни криков, ни стонов, ни жалоб,
Ни протянутых к берегу рук.
Тишина переполненных палуб
Напряглась, как натянутый лук;
Напряглась и такою осталась
Тетива наших душ навсегда.
Чёрной пропастью мне показалась
За бортом голубая вода…» - писал Туроверов.
На крейсере «Генерал Корнилов» Главнокомандующий обошел все порты погрузки - Ялту, Феодосию, Керчь. Французские и английские боевые корабли, помогавшие в эвакуации, салютовали ему последним салютом как Главе Русского государства. Крейсер отвечал салютом на салют. С рейда Феодосии 17 ноября в 15 часов 40 минут генерал Врангель приказал «Генералу Корнилову» взять курс на Босфор… Вооруженная борьба с большевиками на Юге России была окончена с оружием в руках, сопротивлением врагу до последней пяди русской земли.
Большевики пообещали простить всех Белых солдат и офицеров, которые не уйдут из Крыма, а сдадутся на их милость. Большевики, как всегда, обманули. 55 тысяч человек, поверивших и оставшихся, было убито по приказу Бела Куна и Розалии Землячки, безусловно исполнивших волю Ленина.
П.Н. Врангель Воспоминания. Франкфурт-Майн, 1969. или др. издания.
Крым. Врангель. 1920 год. М., 2006.
Н.Г. Росс. Врангель в Крыму. Frankfurt/Main, 1982.
В.Ж. Цветков. Петр Николаевич Врангель. В кн. Белое движение. М., 2005.
Параграф 2.2.36. Белый Крым. 1920 г. Политика генерала Врангеля
А.Б. Зубов
