Кирилл владимирович. Человек понятливый приписывает мне понятливость, а тупой – тупость. Кажется, они оба правы. Джебран Владимир Кириллович Романов посетил Успенский собор

Кириллиада

Великий князь Кирилл Владимирович

Этот великий князь за свою жизнь успел познать неземную любовь, воскрешение из мертвых, скандальный брак, династический остракизм, царскую милость и совершить клятвопреступление; он смог оклеветать императора, восславить революцию, а затем провозгласить себя царем Кириллом I. Державы он своей не имел, но зато в некоторых французских ресторанах имел свой столик.

Биография великого князя Кирилла была бурной, непредсказуемой и похожей на авантюрно-приключенческую поэму по аналогии со знаменитой «Илиадой» Гомера.

Кирилл был сыном того самого великого князя Владимира и Марии Павловны, которых мы упоминали выше. Он родился в 1876 году; у него было еще три брата и одна сестра. Старший их брат, Александр, умер двух лет от роду, и вся материнская любовь досталась Кириллу. Он навсегда остался для нее «дорогим мальчиком».

Это был красивый ребенок с удивительными зелеными глазами; он жил в роскоши и комфорте Владимирского дворца на Дворцовой набережной и общался только с теми детьми, которых находила нужным допускать к нему его мать. Он быстро выучил английский, французский и немецкий языки, на которых говорил лучше, чем по-русски. По его собственному признанию, попав на флот, он не понимал простонародного языка, а тем более русского мата, которым так любили щеголять матросы.

Родители Кирилла решили, что их сын будет служить во флоте. Это был уже четвертый представитель династии Романовых, которого определили в военно-морской флот. Морское дело понравилось и самому Кириллу; он стал на дому обучаться по программе Морского кадетского корпуса. В 1897-1898 годах на борту крейсера «Россия» он совершил свое первое дальнее плавание, посетив Японию, Корею, Китай, а позже и США. Затем он служил на Балтике и в Черноморском флоте. Стройный красавец с приятными манерами, всегда безукоризненно одетый, он был желанным гостем на светских раутах и аристократических приемах. Он умел произвести благоприятное впечатление. В 1904 году ему было присвоено звание капитана II ранга. Ему было в ту пору 28 лет.

Теперь оставим на время карьеру великого князя Кирилла и вернемся к его родителям. Как мы уже рассказывали, отцу Кирилла, великому князю Владимиру, и его матери, Марии Павловне, амбиций было не занимать, ведь они считались следующими за потомками Александра III претендентами на престол. В силу своего династического статуса и неуемного самомнения Мария Павловна очень основательно готовилась к устройству будущего своих детей. Михень непременно хотела, чтобы они скрепили себя семейными узами лишь с европейскими принцессами или принцами «первого» круга. Однако, как это всегда получается у особ с завышенной самооценкой, у нее это выходило плохо.

Когда зашла речь о замужестве ее дочери Елены, она отвергла нескольких претендентов на руку дочери по причине их «недостаточной родовитости» и продолжала искать ей подходящую пару. Но тут в дело вмешался случай – греческий принц Николай и Елена Владимировна полюбили друг друга. Казалось бы – совет вам да любовь, дети мои. Но нет, наоборот: Михень сделала девушке выговор. Николай, говорила она, не будущий король, он не имеет состояния, а потому не может рассчитывать жениться на Елене. Девушка была в ужасе от таких слов, а принц Николай был просто оскорблен. А Михень со свойственной ей настойчивостью продолжала искать своей дочери женихов. Только через два года, когда все варианты были перебраны и не нашлось никого из «первого» круга, Мария Павловна наконец соизволила дать свое разрешение на брак Елены с Николаем Греческим. Таким образом, замыслы Михень в отношении дочери потерпели крах.

Достойные пары для сыновей подобрать было еще сложнее. Сын Борис уже с молодых лет вел «рассеянный» образ жизни, и его любовные похождения стали притчей во языцех в высшем обществе. Борис имел репутацию повесы и ловеласа. Его «коллекция» женщин включала замужних дам и молоденьких девиц самого разного происхождения: начиная от аристократок и заканчивая обыкновенными городскими шлюхами. Англоман, игрок и любитель веселых пирушек, он совсем не спешил к алтарю. Эти похождения Бориса доставили амбициозной Марии Павловне немало переживаний. В конце концов она нашла для своего великовозрастного сына, как ей казалось, подходящую невесту – старшую дочь Николая II княжну Ольгу Николаевну. Но здесь Михень ждало глубокое разочарование. Императорская чета, как только узнала о таком плане, сразу же выступила резко против. Императрица Александра Федоровна вообще в толк не могла взять, как это Марии Павловне пришло в голову. Своему мужу-императору она писала в 1916 году, что и помыслить невозможно «отдать свежую, на восемнадцать лет моложе его девушку полуизношенному, пресыщенному человеку тридцати восьми лет, чтобы она жила в его доме, где он сожительствовал со столькими женщинами».

Интересно, а на что рассчитывала Михень? Что ей, яркой оппозиционерке режима Николая II, удастся женить своего сына на дочери царя? Не много ли чести для «полуизношенного» Бориса? В итоге Марии Павловне так и не удалось женить своего сына. Он решил эту проблему сам. Оказавшись в эмиграции, в 1919 году он обвенчался в Генуе с дочерью полковника Зинаидой Рашевской, успевшей к этому времени один раз сходить замуж и развестись.

Личная жизнь еще одного сына Марии Павловны, Андрея, тоже складывалась неудачно. Он много лет сожительствовал с балериной Матильдой Кшесинской. Это была занятная дамочка – в ее любовниках ходил цесаревич Николай (будущий Николай II), она родила от Андрея сына, в то время как была гражданской женой великого князя Сергея Михайловича. И напрасно сейчас пишут, что она делала это по любви – по любви сразу двух великих князей и одного наследника престола не выбирают! Несомненно, тут присутствовал расчет. Великая княгиня Мария Павловна против этой связи своего сына не возражала – мало ли великих князей сожительствовало с разными там певичками и танцовщицами. Но ее все время волновала мысль о законной супруге для Андрея. Однако Михень так и умерла, не увидев своего Андрея женатым человеком и не узнав о семейном позоре. Уже после ее смерти он обвенчался с Матильдой – в 1921 году в Каннах. А как она мечтала, чтобы ее дети вступали в брак с особами царствующих фамилий! Таким образом, с первыми тремя детьми – Еленой, Борисом и Андреем у амбициозной Михень случился, говоря современным языком, полный облом.

Больше всего надежд она возлагала на своего «дорогого мальчика» Кирилла. Когда ему исполнилось 30 лет, он познакомился с высокородной дамой, которая воспалила его воображение. Хотя она и не была красавицей, Кирилл влюбился в нее по уши. Они время от времени встречались и вели милые беседы, которые делали их все ближе друг к другу. Постепенно и она почувствовала, что великий князь ей «весьма мил». Кирилл хоть сейчас был готов обвенчаться с ней, но было одно препятствие – его возлюбленная уже была замужем. Ее высокое положение делало вопрос о разводе слишком проблематичным.

Дама сердца Кирилла доводилась ему двоюродной сестрой. Ее звали Виктория Мелита (Мелита – потому, что родилась на Мальте), принцесса Великобританская и Ирландская. Она была внучкой, с одной стороны, Александра II, а с другой стороны – английской королевы Виктории (собственно, потому ее так и назвали). В 1894 году она вышла замуж за герцога Эрнста Людвига Гессенского, родного брата русской императрицы Александры Федоровны. Все родные ее звали Даки (уточка). В 1895 она родила от герцога дочь Елизавету, которая скончалась в 8-летнем возрасте. Еще один ребенок был мертворожденным. К 1900 году Мелита фактически порвала свои отношения с герцогом Гессенским, а через год развод был оформлен официально.

Известие о намерении развестись, а потом и сам развод повергли в шок Александру Федоровну, которая была очень близка с братом. Она знала, что жизнь Людвига и Даки была далека от идеала. Мелита не походила на нежную и любящую супругу и уже через пару лет после свадьбы стала вести себя неподобающим образом. Тяга к развлечениям, желание без оглядки тратить деньги на украшения и наряды порождали скандалы в семье герцога Гессенского. Людвиг пытался образумить Викторию и объяснял, что герцогская казна не резиновая; он не может выходить за рамки положенного ему бюджета. Но куда там! Даки воспринимала все это как личное оскорбление. Она не желала по столь «мелкому поводу» иметь с ним объяснения и требовала лишь повиновения и преклонения. Таким образом, жизнь с Людвигом ей стала «невыносимой». Семейные скандалы следовали один за другим, причем их инициатором всегда была Виктория. Уверенности в своих силах Мелите добавляло то, что в числе ее обожателей появился человек, готовый выполнить любой ее каприз и боготворивший ее.

К тому же, он имел достаточно средств, чтобы удовлетворить все ее прихоти. Этим человеком и оказался русский великий князь Кирилл Владимирович.

Роман между Викторией и Кириллом завязался между 1899 и 1900 годами, во время посещения Кириллом Дармштадта. После развода Мелиты с герцогом Гессенским их роман вполне мог завершиться свадьбой. Мария Павловна одобрила поступок сына, так как этот брак был «по ранжиру» и соответствовал всем ее представлениям о будущей супруге ее «мальчика».

Виктория, решив развестись с мужем, понимала, что ей придется объясняться со своей многочисленной родней по всей Европе. Тогда она решила сделать хитрый ход – чтобы обелить себя, надо очернить супруга. Неизвестно кто, но кто-то ей подсказал это, так как сама она не отличалась сообразительностью. Вероятно, тут дело не обошлось без такой прожженной интриганки, как Михень. Она была хранительницей сердечной тайны Кирилла и очень ему сочувствовала. Так или иначе, скоро по Европе прошел грязный слух: Даки не может состоять в браке с Людвигом, потому что он гомосексуалист! Еще партайгеноссе Геббельс сказал: чем невероятнее ложь, тем быстрее в нее поверят. Слухи о «голубизне» герцога усердно распускало семейство Владимировичей. Брат Кирилла Андрей рассказывал, что Мелита с Людвигом не была счастлива, так как «герцог отличался склонностью к мальчикам». То же самое повторял и брат Борис, а затем подхватили и другие «доброжелатели». Для интриганов эта сплетня была хороша тем, что ее невозможно было опровергнуть. Не станет же владетельный герцог Гессенский прилюдно доказывать, что он не педераст! То, что они с Мелитой имели двоих детей, принципиального значения не имело. Ярлык развратника на герцога был навешан столь умело, что Даки превратилась в жертву.

Когда подобные слухи дошли до императрицы Александры Федоровны, ее охватил неописуемый гнев. Грязь на ее родного брата! На всю их Гессенскую семью! Она, конечно, знала, что Мелита никогда не отличалась добродетельностью, знала, что та слишком раскованно ведет себя с мужчинами, но никогда не позволяла себе никакой критики по ее адресу. Когда же из окружения Даки вылетела эта грязная сплетня, то Александра Федоровна была вне себя от гнева. Вот она, черная неблагодарность! Она стала презирать клеветницу.

После развода Кирилл увивался за Викторией как мог. Он уехал с ней на Лазурной берег и денег не жалел. У него созрела мысль жениться на Мелите, но было одно препятствие – надо получить согласие императора. Женитьба великих князей в России рассматривалась как дело первостатейной государственной важности. После всей этой скандальной истории с разводом об этом и речи быть не могло. Кирилл находился в раздумье. И хочется, и колется, и царь не велит. И он ушел в 1901 году в двухлетнее плавание. Пусть страсти после развода поостынут. В свою очередь, Николай II с Александрой Федоровной, которые знали о намерениях своего племянника жениться на столь отвратительной особе, надеялись, что разлука охладит его чувства, и вопрос о браке отпадет сам собой. Но куда там! На обратном пути в Россию Кирилл и Даки встретились во Франции. Она сама пришла к нему на военно-морскую базу в Тулоне.

К началу 1903 года корабль Кирилла должен был, сделав остановку в Италии, вернуться на родину. Николай II решил упредить развитие брачных намерений Кирилла и направил к нему брата Бориса с письмом. Тут без наущения Александры Федоровны, конечно, не обошлось. Вот что монарх писал в нем: «Милый Кирилл. Посылаю Бориса с этими строками, чтобы он на словах дополнил их. Ты, наверное, догадываешься, в чем дело. Я уже давно слыхал о твоем злосчастном увлечении и, признаюсь, надеялся, что во время двухлетнего плавания чувства эти улягутся. Ведь ты хорошо знаешь, что ни церковными установлениями, ни нашими фамильными законами, браки между двоюродными братьями и сестрами не разрешаются. Ни в коем случае и ни для кого я не сделаю исключения из существующих правил, до членов Императорской Фамилии касающихся. Пишу тебе с тою целью, чтобы тебе был вполне ясен мой взгляд. Искренно советую тебе покончить с этим делом, объяснив Даки письменно или через Бориса, что я безусловно запрещаю тебе жениться на ней. Если же тем не менее ты настоял бы на своем и вступил бы в незаконный брак, то предупреждаю, что я лишу тебя всего – даже великокняжеского звания… Поверь мне, ты не первый проходишь через подобное испытание: многие так же как и ты, надеялись и желали брака с двоюродными сестрами, однако должны были принести в жертву свои личные чувства существующим законоположениям. Так проступишь и ты, милый Кирилл, я в этом уверен. Да подкрепит тебя господь…»

В ответ «рыцарь печального образа» написал царю: «Дорогой Ники! Борис привез мне твое письмо. Конечно, я не пойду против твоего желания и ясно сознаю невозможность этого брака. Но прошу Тебя об одном: разреши мне видеть Даки и лично с ней переговорить о твоем решении… Мне все-таки очень, очень тяжело. Глубоко Тебе преданный Кирилл».

Николай II с облегчением вздохнул – то ли угроза подействовала, то ли Кирилл образумился. Трудно сказать, как развивались бы дальнейшие события, если бы не вспыхнула Русско-японская война 1904-1905 годов. Капитан II ранга великий князь Кирилл Владимирович был назначен начальником военно-морского отдела при штабе командующего Тихоокеанским флотом адмирала Макарова и отбыл в Порт-Артур. Виктория же после развода вернулась на жительство к своей матери в город Кобург.

Небольшое отступление. Даже в самых панегирических произведениях о личности Кирилла Владимировича мы не найдем описания его характера, его поведения, его личных качеств. Приводятся только факты – сделал то-то и то-то, женился на такой-то, служил там-то. Только в единственной книге – «Порт-Артур», автор которой А. Н. Степанов был участником этих событий, мы найдем свидетельства того, как вел себя Кирилл в Артуре. Прежде всего это было высокородное чванство, беспробудное пьянство, разврат, пренебрежение всеми флотскими нормами и традициями, несоблюдение субординации. Великий князь Кирилл ехал на войну как на увеселительную прогулку с шашлыками и девочками. Однако реальность остудила его разгульный пыл в самом прямом смысле этого слова.

Дело было так. Японцы блокировали Порт-Артур с моря. 13 апреля 1904 года русская эскадра во главе с флагманским броненосцем «Петропавловск» вышла в океан для боя с японскими кораблями. Японцев сумели отогнать от крепости, но на обратном пути «Петропавловск» напоролся на минную банку, поставленную ночью врагом, взорвался и затонул. На броненосце был и капитан II ранга Кирилл Владимирович вместе с адмиралом С. О. Макаровым и знаменитым художником В. В. Верещагиным. Во время взрыва его выбросило за борт, и он чудом остался жив, отделавшись только ожогами и ушибами. Из 711 человек, находившихся на корабле, спаслись лишь восемьдесят; остальные, в том числе адмирал Макаров и Верещагин, утонули. В конце апреля 1904 года Кирилл вернулся в Петербург героем и сразу же был принят императором. После беседы с царем он отпросился у него выехать за границу для лечения. Отказа человеку, воскресшему из мертвых, не было.

Он мчался в Европу, как «пуля, посланная в цель». Кирилл мечтал встретиться с Мелитой, о которой он помнил даже на краю света. В Кобурге его встретила любимая. Как оказалось, Кирилл не образумился, на что надеялся Николай II, и возобновил отношения с Мелитой. Об этом царю сообщил принц Эрнст Гогенлоэ (муж сестры Даки). Он писал, что частые визиты Кирилла в Кобург стали предметом оживленного обсуждения в немецкой прессе и все больше компрометируют принцессу Викторию. Защитить ее от нападок может только он, как регент герцогского дома. Выходом из этой щекотливой ситуации Эрнст считал заключение брака между Кириллом и Мелитой, так как великий князь «имеет твердое намерение жениться». Герцог Гогенлоэ прекрасно сознает, что по канонам Православной церкви брак между двоюродными лицами невозможен, а потому предлагал им вступить в гражданский брак. Этот брак мог бы быть сохранен в тайне до окончания войны, а после войны все детали брака были бы улажены.

Николай II понял, что Кирилл его обманул, обещая исполнить волю государя, и вновь настаивает на женитьбе. Письмо принца Эрнста – это пробный камень, вероятно инспирированный самим же Кириллом. Поэтому он дал ответ принцу, больше рассчитанный на самого Кирилла: «Письмо Вашего Высочества я получил и должен признаться, оно меня очень удивило и огорчило. Зная отлично мою точку зрения, Великий князь Кирилл Владимирович должен был предвидеть единственный возможный результат этого ходатайства. Ни основные Законы нашего семейства, ни весьма точные правила нашей Православной церкви не дают мне права терпеть брак между Великим князем и его двоюродной сестрой. Великий князь отлично знает, что подобный брак имел бы своим немедленным и неизбежным последствием: 1 – исключение его из службы; 2 – воспрещение ему возвращаться в Россию; 3 – потерю титула Великого князя, и 4 – лишение его доходов из удельных сумм. Что касается тайного брака, то я с трудом уясняю себе, в чем он мог бы содействовать реабилитации и каким образом я мог бы его игнорировать…»

Вот так – Николай II пригрозил Кириллу, если он не откажется от своей затеи, новыми карами: помимо лишения великокняжеского звания еще и исключением из службы, изгнанием из России и отказом в финансовой поддержке.

Формально основной причиной отказа от женитьбы Кирилла на двоюродной сестре были церковные правила, но брат Кирилла Андрей предполагал, что за всем этим стоит императрица Александра Федоровна, «которой неприятно видеть разведенную жену своего брата одной из старших Великих княгинь». Ему вторил и генерал Мосолов, начальник канцелярии Министерства двора, выражая мнение высшего общества: «Крутая мера, принятая по отношению к Кириллу Владимировичу, конечно, приписывалась главным образом влиянию Императрицы Александры Федоровны…»

Угрозы императора снова вроде бы подействовали на Кирилла, и осенью 1904 года он вернулся в Россию после заграничного лечения и поступил на службу в штаб Адмиралтейства. Забегая вперед, скажем, что после купания в Желтом море его больше не тянуло в плавания; он редко выходил в море, а в Первую мировую войну возглавлял Гвардейский флотский экипаж – в общем-то сухопутную по своей природе организацию. Однако он не вытерпел до окончания войны; ему хотелось снова увидеть свою возлюбленную, и он под видом продолжения лечения в начале 1905 года снова укатил в Европу. В основном он жил в Кобурге со своей Мелитой и лишь изредка, для проформы, посещал санаторий под Мюнхеном.

Пока Кирилл разгуливал по Европам, в ход пошла тяжелая артиллерия. Михень, которая очень сочувствовала своему «дорогому мальчику» и хотела, чтобы он женился на Мелите, стала его ходатаем в Петербурге. Прежде всего Михень встретилась с обер-прокурором Синода Извольским и министром юстиции Щегловитовым. Оба были против брака Кирилла и его двоюродной сестры по церковным соображениям, но заявили, что если это случится, то уже со свершившимся фактом надо полагаться на «волю Государя». Таким образом, оба прохиндея переложили всю ответственность на царя. Ну что ж, на царя – так на царя, и Михень добивается встречи с Николаем II. Зная свойственное императору упрямство и нелюбовь к пересмотру собственных решений, она считала почти безнадежной свою попытку отговорить его от санкций против Кирилла. И она не ошиблась – царь твердо стоял на своем, хотя Михень и приводила ему исторические примеры. Взвесив все обстоятельства и доводы, семья Владимировичей решила, «что все равно, иного выхода не остается, как Кириллу тайно жениться». Таким образом, был выбран худший вариант из всех возможных, и свадьбу назначили на 25 сентября 1905 года.

Местом венчания была выбрана православная домашняя церковь в доме графа Адлерберга в Тегернзее близ Мюнхена. Невеста сохранила лютеранскую веру и лишь позже перешла в православие. Торжество было очень скромным. Кроме матери Даки присутствовали ее камергер, две фрейлины, младшая сестра невесты Беатриса, хозяин дома и его домоправительница. «Так наконец мы соединили наши судьбы, – писал Кирилл, – чтобы вместе пройти по жизни, деля все ее великие радости и печали…» Надо сказать, что действительно они вместе прошли по жизни, и Виктория во всем поддерживала Кирилла, даже в его нелепых притязаниях.

Итак, тайная свадьба свершилась. Настало время думать, как поступить дальше. Было решено Кириллу немедленно ехать в Петербург и поставить царя перед фактом. Расчет был построен на том, что Николай II ничего не будет знать о выходке Кирилла, а покаявшись, он мог ожидать смягчения наказания.

Однако Николай II узнал о венчании в Тегернзее за сутки до приезда Кирилла Владимировича в Петербург. Весть о поступке Кирилла вызвала у него глубокое возмущение, ведь он дважды нарушил закон: династический (пренебрег запретом царя) и церковный (женившись на двоюродной сестре). И при этом имел наглость приехать в столицу объясняться! «Я должен признаться, что это нахальство меня ужасно рассердило потому, что он отлично знал, что не имеет никакого права приезжать после свадьбы», – писал Николай II своей матери Марии Федоровне. Негодовала и вдовствующая императрица. В своем ответном письме сыну она восклицала: «Свадьба Кирилла и его приезд в Петербург? Это такое глупое нахальство, еще небывалое. Как смеет он явиться к тебе после этого акта, отлично зная, что его ожидает, и поставить тебя в эту ужасную ситуацию. Это просто бесстыдно, и поведение тети Михень в этой истории просто необъяснимо… Что меня сердит больше всего, так это то, что они думают только о себе и по существу насмехаются над всеми принципами и законами, да это еще в такое тяжелое и опасное время, когда у тебя уже достаточно мучений и беспокойств и без этого». Мудрая Мария Федоровна была права – Кирилл решил жениться под шумок, так как в стране полыхала революция 1905 года.

Царь Кирилла не принял. И даже не стал с ним разговаривать. Еще до приезда Кирилла в Петербург к его отцу, великому князю Владимиру, явился министр Двора барон Фредерике с высочайшим повелением Кириллу немедленно выехать из России без права возвращения и извещением, что все ранее предусмотренные санкции будут немедленно приведены в исполнение. Возмущенный Владимир Александрович тут же отправился в Петергоф, чтобы заставить племянника отменить эти санкции против Кирилла. Объяснение было бурным – дядя прямо кричал на царя, но тот выдержанно и спокойно отвечал, что Кирилл нарушил закон и должен за это ответить. Великий князь Владимир прямо клокотал от гнева, будучи убежден, что его сын пал «жертвой интриг», пытался убедить Николая II, что Кирилла соблазнила «развратная» женщина, и он достоин жалости. Но царь был непреклонен. Тогда дядя демонстративно заявил, что после нанесенного ему в лице старшего сына оскорбления он не может оставаться на посту командующего Петербургским военным округом. В свою очередь и Николай II вспылил – отставка великого князя была принята немедленно! Дядя царя никак не ожидал от племянника такого проступка, так как всегда помыкал им. Это очень на него подействовало. «От этого удара он так и не оправился», – писал его сын Андрей.

А как же вела себя в это время Михень, ведь только благодаря ее интригам заварилась эта каша? А она сидела тихо, как мышь под веником, и не высовывалась во время всей этой бури. И только тогда, когда шторм миновал, кинулась на защиту своего сына со всем своим кланом Владимировичей. Она от возмущения «царской несправедливостью» потеряла сон и аппетит. Мария Павловна давно не испытывала симпатии ни к императору, ни к императрице, ни вообще к клану Александровичей, но теперь ее отношение к ним переросло в ненависть. Николай II не заблуждался на этот счет и писал матери: «Интересно было бы знать, что думает тетя Михень? Как она должна была нас ненавидеть!»

2 октября 1905 года император повелел исключить Кирилла из службы, в 48 часов покинуть Россию, воспретить ему приезжать на родину и прекратить отпуск причитающегося ему великокняжеского жалования. Правда, через несколько месяцев Николай II все же распорядился выплачивать Кириллу по 100 тысяч рублей «для могущего произойти от него потомства». До угрозы лишить Кирилла великокняжеского звания дело не дошло. По случаю именин наследника-цесаревича Алексея Николай II решил это наказание отменить.

Интересно, а каким оно было – это великокняжеское жалование; мы сталкивались с этой проблемой уже не раз, и столкнемся еще. Надо это прояснить. Так вот – каждому великому князю, достигшему совершеннолетия, причиталось по 200 тысяч рублей в год из удельных сумм пожизненно. Каждой из великих княжон при замужестве выдавалось приданое в размере миллиона рублей. Еще по одному миллиону князья и княжны получали при рождении. И этим все выплаты ограничивались.

Откуда такие деньги, спросите вы. Доходы императорского двора при Николае II складывались из трех источников: 1) ежегодных ассигнований Государственного казначейства на содержание императорской семьи в размере 11 миллионов рублей; 2) процентов от капиталов, хранившихся в зарубежных банках; 3) доходов от удельных земель. В начале каждого года государь мог рассчитывать на 20 миллионов рублей на содержание двора и всего романовского семейства.

Еще в старину у первого царя династии Романовых Михаила Федоровича были свои вотчины, которые передавались по наследству. Следующие Романовы их приумножали. (Вы знаете, откуда пошло выражение «сирота казанская»? А так ответила в опросном листе при переписи населения Екатерина II. Она действительно была сиротой, а в Казанской губернии у нее были обширные поместья.) Потом к ним добавились еще земли, рудники, заводы и фабрики, виноградники, золотодобывающие промыслы и тому подобное имущество. Не зря говорили, что царь – первый помещик на Руси. На Романовых в России работало колоссальное количество людей; их предприятия приносили огромный доход. Было создано специальное Удельное ведомство, которое и занималось этими делами. Вот откуда брались деньги как для самого царя, так и для великих князей. Правда, при определенных обстоятельствах они могли взять ссуду в Госбанке, но это практиковалось только в исключительных случаях.

Таким образом, в конце 1905 года Кирилл вместе со своей пассией оказались в изгнании. Тут надо сказать, что они были одногодками – оба 1876 года рождения – и на момент бракосочетания им исполнилось по 29 лет. В Европе молодожены жили счастливо. Они проводили время то в Кобурге, то в Каннах на побережье Франции, где жили на шикарной вилле и вообще беззаботно прожигали жизнь; Даки что-то малевала, они катались на собственной яхте, делали визиты и принимали гостей. В общем, полная идиллия. Родители и с той, и с другой стороны помогали им деньгами. Революция 1905 года в России, все эти бунты и забастовки, вооруженные восстания и погромы дворянских усадеб прошли мимо них. Да им это было и неинтересно. Штормы революции не раскачали их «любовную лодку». Супруги ждали и верили, что рано или поздно все образуется.

В конце 1906 года стало известно, что Виктория ждет ребенка. Николаю II пришлось снова ломать голову, как с этим поступить: ведь ситуация была неоднозначной. В случае неравнородных браков великих князей, скажем, с простыми дворянками их дети не имели права на наследование престола. Эта норма закона хоть и была чисто теоретической, но за нее упорно цеплялись нарушители этого самого закона – а вдруг? Но брак Кирилла и Мелиты был совсем другим. Виктория не была простой дворянкой. По матери она приходилась внучкой Александру II, а по отцу – внучкой английской королеве Виктории. В свою очередь Кирилл тоже был внуком Александра II. Как тут быть? И Николай II вынужден был вернуться к матримониальным делам Кирилла. Для начала он отправил к Марии Павловне ее давних знакомцев – обер-прокурора Синода Извольского и министра юстиции Щегловитова, через которых предлагал Кириллу расторгнуть брак. Михень в свою очередь доказывала, что потомство Кирилла от Даки не может считаться неравнородным, поскольку родители равнородны. Единственным выходом из этой ситуации было бы признать их брак. Священный Синод тоже отказался расторгнуть этот брак, поскольку он был записан в церковные книги правильно, таинство венчания было правильным, ничто больше не давало поводов для развода. После долгого обсуждения с Марией Павловной царские сановники посоветовали ей написать письмо министру царского двора барону Фредериксу и даже помогли ей набросать черновик. Хитрые лисы Извольский и Щегловитов знали, что оно непременно попадет в руки Николая II. Письмо было написано от имени Андрея Владимировича, в котором он сетовал: «Положение брата делается болезненно ненормальным, неестественным и всею несправедливостью падет на головы ни в чем не повинных детей, от которых нельзя требовать отчета за действия родителей».

Как рассчитывали лукавые царедворцы, так и получилось – император прочитал письмо и в январе 1907 года ответил на него следующее: «Признать брак Великого князя Кирилла Владимировича я не могу. Великий князь и могущее произойти от него потомство лишаться прав на престолонаследие. В заботливости своей об участи потомства Великого князя Кирилла Владимировича, в случае рождения от него детей, дарую сим последним фамилию князей Кирилловских с титулом Светлости и с отпуском на каждого из них из Уделов на воспитание и содержание по 12 500 рублей в год до достижения гражданского совершеннолетия». Таким образом, царь даровал детям Кирилла титул и деньги на воспитание, но только до совершеннолетия.

20 января 1907 года Мелита родила дочь Марию. В связи с этим Николай II вернулся к этому вопросу и созвал совещание юристов и знатоков права под председательством премьер-министра Столыпина. Они судили и рядили и так и эдак – по всему выходило, что император не прав, и дети Кирилла все же имеют право на престолонаследие. Поэтому Николай II решил «вовсе об этом ничего не знать», и никаких резолюций это совещание не вынесло. Однако вскоре ситуация изменилась – в апреле 1907 года двоюродный дядя царя Николай Николаевич-младший женился на черногорской принцессе Стане, до развода бывшей замужем за герцогом Лейхтенбергским (мы об этом уже рассказывали ранее). Это очень напоминало женитьбу Кирилла – брак с разведенной родственницей. Дяде Николаше царь отказать не решился, и его жена сразу же получила титул великой княгини со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Именно после этого события Николай II понял, что дальше оставлять в подвешенном состоянии судьбу Кирилла нельзя, и сменил гнев на милость 15 июля 1907 года признал его брак и Викторией Мелитой, а новорожденную Марию объявил княжной императорской крови.

Однако остальных наказаний с Кирилла император не снимал, в том числе и права возвращения в Россию. В 1908 году Кирилл приехал на похороны своего дяди генерал-адмирала Алексея Александровича, а 1909 году посетил погребение своего отца – великого князя Владимира Александровича. В том же 1909 году у Кирилла в Париже родилась еще одна дочь – Кира, причем ее крестным отцом «изволил быть» лично Николай II. Немногим позже император разрешил Кириллу с семьей вернуться в Россию и восстановил его на службе. В сентябре 1909 года он был назначен старшим офицером на крейсер «Олег», а в 1910 году ему было присвоено звание капитана I ранга.

Таким образом, Кирилла полностью реабилитировали, и он стал третьим претендентом на царский престол в империи (после брата императора Михаила и наследника-цесаревича Алексея). Запомним этот важный момент – к нему мы еще вернемся.

Николай II пошел на этот шаг, чтобы не усугублять раскол внутри династии. Он проявил поистине царское великодушие. Виновник скандала в благородном семействе писал: «Когда я вернулся на Родину, и всем распрям пришел конец», царь с царицей «были бесконечно добры ко мне и Даки». Эти слова Кирилла мы тоже запомним, так как позже он будет обливать этих добрых людей грязью.

В период полной династической реабилитации Кирилла произошло еще одно событие, которое, казалось бы, не имело ничего общего с первым: Мария Павловна приняла православие. Почему? Претенциозная и расчетливая Михень смотрела в будущее. Мы уже писали, что по праву первородства ее муж Владимир вполне мог стать русским царем, а она – соответственно царицей. Но при жизни старшего брата Владимира Александра III и наличии у него двух наследников-сыновей это было нереально. Теперь же ситуация изменилась в корне – Александр III умер, на троне сидел его безвольный сын Николай II; его брат Михаил, судя по его поведению, обязательно должен был жениться на какой-нибудь вертихвостке и, таким образом, потерять права на престол, а сын Николая II цесаревич Алексей тяжело болен гемофилией. Таким образом, перспективы у Кирилла стать монархом вырисовывались вполне отчетливые. Вот Мария Павловна и решила перекреститься в православие – ведь мать царя должна исповедовать государственную религию! Правда, династический закон подразумевал, что она должна являться православной к моменту рождения будущего царя, но это были частности, которые при случае можно было легко обойти.

Таким образом, Михень приготовилась к прыжку на трон. А пока Кирилл с Мелитой наслаждались великокняжеской жизнью в Петербурге. Их принимали при Дворе, они пользовались всеми приличествовавшими им почестями. Но близости между ними и царской семьей не было. Императрица Александра Федоровна не забыла клевету Мелиты на своего брата. В свою очередь, клан Владимировичей не забыл «оскорбление», нанесенное им венценосцами. В этом противостоянии тон задавала Михень, а она не отличалась ни короткой памятью, ни благородством души.

С началом Первой мировой войны в августе 1914 года Владимирский дворец стал центром династической оппозиции Николаю II. В нарушение всех писаных и неписаных правил, пренебрегая всеми традициями, Мария Павловна вела себя так, как будто ждала крушения монарха. Не было таких оскорблений, которые бы не прозвучали из ее уст по отношению к царю и царице; не существовало никаких аспектов государственной политики, которые бы Михень со своим окружением не шельмовала и высмеивала. Сыновья – Кирилл, Андрей и Борис – ей поддакивали, так как в силу своих ограниченных умственных способностей тягаться с матушкой в подобных инсинуациях не могли.

Невестка Марии Павловны, Виктория Мелита, тоже была очень «оппозиционна». Она слушала речи Михень и во всем с ней соглашалась. Даки терпеть не могла императрицу, не уважала Николая II, все в России ей казалось неправильным. Не научившись даже говорить по-русски, она на хорошем английском или французском непременно высказывала критические замечания о положении дел в России при каждом удобном случае. Ничего своего выдумать Мелита не могла в силу своего скудоумия и только подпевала Марии Павловне.

Последняя же, сидя в своих роскошных апартаментах, увешанная сапфирами и изумрудами, изливала такую хулу на власть, что у нее могли бы поучиться агитаторы-революционеры. Причем эти заявления слышали не только ее приближенные, но и многочисленные гости из числа как соотечественников, так и иностранцев. В конце концов, Михень договорилась до того, что императрицу «Александру Федоровну и ее клику надо уничтожить». Она надеялась, что в случае династического переворота ее сын Кирилл станет царем.

Самое поразительное, что мягкотелый и слабохарактерный Николай II на это никак не реагировал, хотя окажись на его месте другой царь, упек бы эту Михень в Сибирь на каторгу, пока трех пар кандалов не сносит. Оппозиция курсу Николая II среди романовского семейства действительно существовала, но они больше болтали и занимались пустым сотрясением воздуха. Не то что реальных попыток с их стороны скинуть Николая II с трона, но даже и планов таких не было. Но это отдельная интересная тема, которая не входит в наше повествование.

То, о чем так страстно мечтала Михень, случилось в марте 1917 года – Николай II отрекся от власти за себя и за наследника Алексея в пользу своего брата Михаила. На следующий день отрекся от трона и он. Казалось, Кириллу, как очередному претенденту на престол, и карты в руки – бери власть и управляй страной в тяжкую годину испытаний. За это тебе будет честь и хвала всего русского народа! Но нет, он решил поступить иначе – присягнул Временному правительству!

Однако закончим рассказ о Марии Павловне. В начале 1917 года, отбывая для лечения в Кисловодск, она заявила перед отъездом, что «вернется, когда будет все кончено». Предчувствия ее не обманули – скоро действительно было все кончено, как для монархии в целом, так и для Михень лично и для всего ее потомства.

А теперь пора вернуться к Кириллу. В августе 1914 года он отправился в действующую армию, где был назначен на службу в военно-морское управление при Ставке верховного главнокомандующего. В 1914, 1915 и 1916 годах он неоднократно выезжал в войска, но ему, морскому офицеру, было трудно найти там дело. В 1916 году Кирилл получил чин контр-адмирала, а Даки работала в частях Красного Креста. В самом начале 1917 года Кирилл выехал в Мурманск для приемки закупленных у Японии трех военных кораблей. Мелита в это время находилась в Яссах, где комплектовала очередной груз медикаментов для румынской армии. За эту «самоотверженную работу» она была трижды награждена боевыми Георгиевскими медалями «За храбрость». В феврале 1917 года она вернулась в Петроград, где ее уже ждал Кирилл, к тому времени назначенный командиром Гвардейского флотского экипажа.

В эти февральские дни с Кириллом произошла главная метаморфоза. В Петрограде начались беспорядки, царь отрекся от престола, и власть в стране перешла к Временному правительству, обосновавшемуся в Таврическом дворце. 1 марта 1917 года, еще до официального отречения Николая II, великий князь Кирилл Владимирович привел под стены дворца весь свой Гвардейский экипаж и заявил о верности новой власти. Интересно, а что им двигало, какую выгоду он искал для себя? Вместо того чтобы сражаться за трон, который принадлежал ему по праву, Кирилл принес присягу кучке думских говорунов, которые обещали стране демократию. Значит, и он был за «свободу»? А как же монархия, о чем так страстно мечтала его матушка? Скорее всего, Кирилл не думал ни о чем, а просто сделал красивый жест. Вот, мол, я какой – великий князь, а тоже за республику!

А ведь до этого он сделал все, чтобы спасти монархию! Помните – сначала он подписал Манифест, от имени царя составленный Павлом Александровичем, о создании в соответствии с требованиями Думы нового правительства. Императрица в отсутствие Николая II его не подписала. А за день до отречения царя от престола он совершил этот экстравагантный поступок!

Некоторые очевидцы говорят, что Кирилл шел к Таврическому дворцу, нацепив на черную морскую шинель красный бант. Наверно, это было красиво – красное на черном. Такие же красные банты красовались на груди всех его моряков. Интересно, что Гвардейский флотский экипаж он привел из Царского Села, где охранял там семью государя. Таким образом, Кирилл оставил беззащитную женщину, императрицу Александру Федоровну, и ее детей на растерзание разнузданной солдатне. По сообщениям некоторых очевидцев, на крыше своего петроградского дворца Кирилл тоже вывесил красный флаг.

Великого князя Кирилла на ступенях Таврического дворца встретил сам председатель Госудмы М. Родзянко. Потом в газетах появилось интервью Кирилла Владимировича, в котором он заявлял, что никогда не одобрял политику императора и теперь наконец-то может «вздохнуть свободно»: «Даже я, как великий князь, разве я не испытывал гнет старого режима? Разве я был спокоен хоть минуту, что разговаривая с близким человеком, меня не подслушивают… Разве я скрыл перед народом свои глубокие верования, разве я шел против народа? Вместе с любимым мною Гвардейским экипажем я пришел в Государственную думу, этот храм народный… смею думать, что с падением старого режима удастся, наконец, вздохнуть свободно в свободной России и мне… впереди я вижу лишь сияющие звезды народного счастья…» (Вот ведь «борец за народное счастье» нашелся!)

Поступок Кирилла вызвал негативное отношение не только членов императорской семьи, но и отдельных членов Временного правительства, не говоря уже о военных. Генерал П. А. Половцов, командующий Петроградским военным округом в 1917 году, например, писал: «Появление Великого Князя под красным флагом было принято как отказ Императорской Фамилии от борьбы за свои прерогативы и как признание факта революции. Защитники монархии приуныли. А неделю спустя это впечатление было еще усилено появлением в „Биржевых ведомостях“ интервью с Великим князем Кириллом Владимировичем, начинавшегося словами: „мой дворник и я, мы одинаково видели, что со старым правительством Россия потеряет все“, и кончавшегося заявлением, что Великий князь доволен быть свободным гражданином и что над его дворцом развевается красный флаг».

Председатель Госдумы М. Родзянко расценил поступок Кирилла так: «Прибытие члена Императорского Дома с красным бантом на груди во главе вверенной его командованию части войск знаменовало собой явное нарушение присяги Государю Императору и означало полное разложение идеи существующего государственного строя не только в умах общества, но даже среди членов Царствующего Дома». Как видим, даже такой ярый демократ, как Родзянко, расценил поступок Кирилла как предательство.

Однако это еще не все «чудеса», которые натворил Кирилл. Он дал новой власти следующую расписку: «Относительно прав наших, и в частности и моего на престолонаследие, я, горячо любя свою Родину, всецело присоединяюсь к мыслям, которые высказаны в акте отказа Великого Князя Михаила Александровича».

А вот это уже интересно. Напомним, что Михаил Александрович, младший брат царя, в пользу которого отрекся Николай II, предоставил решать Учредительному собранию, какой способ правления годится для России – республика или монархия. Запомним этот факт.

Еще до своего знаменитого похода в Думу Кирилл разослал командирам частей Царскосельского гарнизона записки следующего содержания: «Я и вверенный мне Гвардейский Экипаж вполне присоединились к новому правительству. Уверен, что и вы, и вся вверенная вам часть также присоединитесь к нам. Командир Гвардейского Экипажа, Свиты Его Величества Контр-адмирал Кирилл». Какой к черту «Свиты Его Величества», ведь он этому самому «Величеству» изменил! И все это делал не какой-то экзальтированный юноша, а вполне взрослый 41-летний человек!

Теперь сторонники Кирилла пытаются опровергнуть все, что может дискредитировать великого князя. И красного банта, мол, не было у него на груди (как вариант – его перепутали с одним из иностранных орденов). И алое знамя он не вывешивал над своим дворцом. И интервью он никакого не давал, а все наврали газетчики (ну прямо как сейчас: чуть что, сразу журналисты виноваты). Сам же он в своих эмигрантских мемуарах объяснял свой приход в Думу желанием спасти свое подразделение от разложения и попыткой сохранить монархию.

«Сохранить монархию»… Но как? Так, как решил брат царя Михаил Александрович, позволивший Учредительному собранию решать этот вопрос? Но депутаты могли проголосовать и против монархии! И все к этому шло – не дожидаясь решения Учредительного собрания о способе власти, не имея на это права, Временное правительство 1 сентября 1917 года объявило Россию республикой! Довольно странный способ для «сохранения монархии» выбрал Кирилл…

Страсти по поводу пресловутого «красного банта» не утихли до сих пор. Был бант или не было – это не суть важно. А важно то, что еще до официального отречения царя он изменил воинской присяге и великокняжеской клятве (все юноши из Дома Романовых в 20 лет принимали присягу императору; принес ее и Кирилл). Таким образом, он совершил клятвопреступление. Первый раз он нарушил слово, данное царю в 1905 году – не жениться на Даки, а второй раз – в феврале 1917 года. Поистине – один раз предавший может предать и во второй раз.

Многие люди в тогдашней эмиграции и России считали, что своими действиями Кирилл как раз и способствовал падению монархии. У императрицы Александры Федоровны тоже на это счет не было никаких сомнений. 3 марта 1917 года она писала Николаю II: «В городе муж Даки отвратительно себя ведет, хоть и притворяется, будто старается для монарха и родины».

Из книги Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей автора Костомаров Николай Иванович

Киевский князь Ярослав Владимирович Княжение Ярослава может называться продолжением княжения Владимира как по отношениям киевского князя к подчиненным землям, так и по содействию к расширению в Руси новых начал жизни, внесенных христианством. Ярослав появляется

Из книги История России в рассказах для детей автора

Великий князь Ярослав I Владимирович от 1019 до 1054 года Ярослав Новгородский, победив Святополка, вошел в Киев и один стал великим князем почти всей Руси. Только два княжества не принадлежали ему: Тмутараканское, лежавшее на берегу Азовского моря, и Полоцкое. В первом княжил

Из книги История государства Российского автора

Глава ХIV ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ГЕОРГИЙ, ИЛИ ЮРИЙ ВЛАДИМИРОВИЧ, ПРОЗВАНИЕМ ДОЛГОРУКИЙ. Г. 1155-1157 Уделы. Мстислав едет в Польшу. Тишина в России. Новое кровопролитие. Берендеи бьют Половцев. Союз с Половцами. Смятение в Новегороде. Союз против Георгия. Смерть его и свойства. Ненависть

Из книги История государства Российского. Том II автора Карамзин Николай Михайлович

Глава ХIV Великий князь Георгий, или Юрий Владимирович, прозванием Долгорукий. 1155-1157 г. Уделы. Мстислав едет в Польшу. Тишина в России. Новое кровопролитие. Берендеи бьют Половцев. Союз с Половцами. Смятение в Новегороде. Союз против Георгия. Смерть его и свойства. Ненависть

Из книги Повседневная жизнь дворянства пушкинской поры. Приметы и суеверия. автора Лаврентьева Елена Владимировна

Из книги История России в рассказах для детей (том 1) автора Ишимова Александра Осиповна

Великий князь Ярослав I Владимирович 1019-1054 годы Ярослав Новгородский, победив Святополка, вошел в Киев и сделался один великим князем почти всей России. Толь- ко два княжества не принадлежали ему - Тмутараканское, лежавшее на берегу Азовского моря, и Полоцкое. В

Из книги Тайны на крови. Триумф и трагедии Дома Романовых автора Хрусталев Владимир Михайлович

Добивался ли короны Михаил Романов и нарушал ли присягу великий князь Кирилл Владимирович? В исторических популярных работах можно встретить утверждения, что младший брат царя великий князь Михаил Александрович стоял в оппозиции к императору, а его морганатическая

автора Хмыров Михаил Дмитриевич

61. ВЯЧЕСЛАВ ВЛАДИМИРОВИЧ, князь туровский и неоднократно, на короткое время, великий князь киевский сын Владимира II Всеволодовича Мономаха, великого князя киевского от первого брака с Гидой Гаральдовной, королевной английской.Родился в Чернигове в 1083 г.; отвозил в

Из книги Алфавитно-справочный перечень государей русских и замечательнейших особ их крови автора Хмыров Михаил Дмитриевич

143. МСТИСЛАВ I ВЛАДИМИРОВИЧ, прозванием Великий, великий князь киевский сын Владимира II Всеволодовича Мономаха, великого князя киевского, от первого брака с Гидой Геральдовной, королевной английской.Родился в Смоленске в 1075 г.; выпрошен новгородцами и отпущен к ним на

Из книги Алфавитно-справочный перечень государей русских и замечательнейших особ их крови автора Хмыров Михаил Дмитриевич

191. ЮРИЙ I Долгорукий ВЛАДИМИРОВИЧ, князь суздальский и ростовский, потом, троекратно, великий князь киевский сын Владимира II Всеволодовича Мономаха, великого князя киевского, от второго брака с неизвестною (см. 188).Родился в Чернигове или Переяславе около 1091 г.; нося

Из книги Алфавитно-справочный перечень государей русских и замечательнейших особ их крови автора Хмыров Михаил Дмитриевич

193. ЮРИЙ III (ГЕОРГИЙ) ДАНИЛОВИЧ, князь московский, потом великий князь владимирский сын св. Даниила Александровича, князя московского, от брака с неизвестною.Родился в Москве в 1281 г.; по смерти отца провозглашен жителями Переславля-Залесского князем их и присутствовал тут

Из книги Алфавитно-справочный перечень государей русских и замечательнейших особ их крови автора Хмыров Михаил Дмитриевич

195. ЯРОПОЛК II ВЛАДИМИРОВИЧ, великий князь киевский сын Владимира II Всеволодовича Мономаха, великого князя киевского, от первого брака с Гидой Гаральдовной, королевной английской.Родился в Чернигове в 1082 г.; участвовал в походе русских князей на половцев к Хортицкому

Из книги Алфавитно-справочный перечень государей русских и замечательнейших особ их крови автора Хмыров Михаил Дмитриевич

198. ЯРОСЛАВ I ВЛАДИМИРОВИЧ в св. крещении Георгий, великий князь киевский и всей Руси сын св. равноапостольного Владимира Святославича, великого князя киевского и всей Руси от брака с первою (по другим известиям, второю) из шести жен, Рогнедой-Гориславой Рогволодовной,

Из книги Все правители России автора Вострышев Михаил Иванович

КНЯЗЬ РОСТОВСКИЙ, СУЗДАЛЬСКИЙ, ПЕРЕЯСЛАВСКИЙ И ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ КИЕВСКИЙ ЮРИЙ ВЛАДИМИРОВИЧ ДОЛГОРУКИЙ (1090–1157) Сын великого князя Киевского Владимира Всеволодовича Мономаха. При жизни отца княжил в Ростовской и Суздальской земле. В 1120 году ходил походом в Волжскую

Из книги Том 2. От Великого князя Святополка до Великого князя Мстислава Изяславовича автора Карамзин Николай Михайлович

Глава ХIV Великий князь Георгий, или Юрий Владимирович, прозванием Долгорукий. г. 1155-1157 Уделы. Мстислав едет в Польшу. Тишина в России. Новое кровопролитие. Берендеи бьют Половцев. Союз с Половцами. Смятение в Новегороде. Союз против Георгия. Смерть его и свойства. Ненависть

Из книги Русь и ее самодержцы автора Анишкин Валерий Георгиевич

МСТИСЛАВ ВЛАДИМИРОВИЧ ВЕЛИКИЙ (р. 1076 - ум. 1132)Великий князь (1125–1132). Сын великого князя Владимира Мономаха. Мстислав Владимирович наследовал достоинства своего отца. Как и отец, он заботился об общем благе. Известен был мужеством и великодушием. Его братья господствовали

Здравствуйте уважаемые!
Продолжим с Вами тему, начатую вчера вот тут вот:
Помните такой вот кусок текста книги:
"Потом не слишком стройным каре проследовали донцы, а за ними и вовсе безо всякого строя ехала депутация азиатских подданных империи - в разноцветных одеяниях, на украшенных коврами тонконогих скакунах. Я узнал эмира бухарского и хана хивинского, оба при звёздах и золотых генеральских эполетах, странно смотревшихся на восточных халатах ".
Мне вот стало интересно, кто конкретно имелся ввиду под восточными правителями. Искать пришлось недолго:-)
Бухарский эмират в 1868 году попал в вассальную зависимость к Российской империи и получил статус её протектората. В нашем конкретном случае, речь идет о девятом эмире из династии мангытов по имени Сеид Абдул-Ахад-хан. Просвещенный был человек — много путешествовал, очень любил лошадей и поэзию. Сам не чурался литературной деятельности под псевдонимом Оджиз.

Сеид Абдул-Ахад-хан

Был генералом на русской службе, шефом 5-го Оренбургского казачьего полка. Награжден множеством наград Российской империи, в том числе в 1906 году он стал последним иностранным кавалером высшего ордена России— Святого Апостола Андрея Первозванного.

Коканд, Хива и Бухара.

Умер рано — в 1910 году в своем любимом городе Кермине (саму Бухару он не очень любил почему то) в возрасте 51 года от болезни почек.
В нашем городе навсегда осталась память от Сеид Абдуле-Ахад-хане, ибо именно на его деньги во многом была возведена Большая соборная мечеть, украшающая Петроградскую сторону.


Большая соборная мечеть Санкт-Петербурга

Одним из главных противников Бухары в Туркестане была Хива (Хорезм) Во время Хивинского похода 1873 года ханская независимость пала и Хива тоже была объявлена российским протеторатом. Кстати, впервые именно в этом походе показал себя прославленный полководец Михаил Скобелев, выведенный в книгах Акунина под фамилией Соболев.
11-ым Ханом из династии кунгратов в Хиве был в эти года Мухаммад Рахим-хан II. Он был поклонником искусств, сам неплохо писал стихи под псевдонимом Фируз, и музицировал.

стяг Хивы

Был русским генерал-лейтенантом (позднее генералом от инфантерии), поэтому ношение эполет и погон тоже вполне объяснимо. Другой вопрос, что на халате....:-)
Скончался в 1910 году на 66 году жизни.

Мухаммад Рахим-хан II

Пойдемте дальше:-)
Как я уже говорил, некоторые из реальных исторических лиц довольно-таки легко просматриваются в персонажах книг, хотя названы несколько иными именами.
Ну, например, грозный великий князь Кирилл Александрович, поучающий своего племянника Николая II. Как там в книге: "А старший, великий князь Кирилл Александрович, командующий императорской гвардией, не столь красив, как братья, но зато истинно величественен и грозен, ибо унаследовал от венценосного деда прославленный взгляд василиска. Бывало, что некоторые провинившиеся по службе офицеры от этого взора и сознание теряли".
Это явно Владимир Александрович — младший брат покойного императора Александра III. Он действительно был крут по характеру, и как и в книге возглавлял гвардию и войска Санкт-Петербургского военного округа.

Владимир Александрович

Вот, что о нем пишут современники: «Красивый, хорошо сложённый, хотя ростом немного ниже своих братьев, с голосом, доносившимся до самых отдалённых комнат клубов, которые он посещал, большой любитель охоты, исключительный знаток еды (он владел редкими коллекциями меню с собственноручными заметками, сделанными непосредственно после трапезы), Владимир Александрович обладал неоспоримым авторитетом. <…> Государь Николай II испытывал перед Владимиром Александровичем чувство исключительной робости, граничащей с боязнью. Великий князь, вероятно, заметив впечатление, производимое им на императора, стал держаться в стороне от государственных вопросов ».
Именно он отдал приказ открыть огонь войскам в «Кровавое воскресенье».
Умер в 1909 году.

Парадный портрет

Так же легко и узнается персонаж Симеона Александровича. По книге: "Симеон Александрович, самый высокий и стройный из братьев покойного государя, со своим правильным, будто высеченным изо льда лицом похож на средневекового испанского гранда" .
Московским генерал-губернатором в те годы был дядя Николая II Сергей Александрович. И его нетрадиционная сексуальная ориентация не для кого не была тайной. Его окружали смазливые молодые офицеры типа выведенного в книге князя Глинского (кстати тут присутствует некая ирония автора — княжеский род Глинских, из которого была и мать Ивана IV Грозного, пресекся еще в 16 столетии). Сохранился исторический анекдот во воспоминаниях бывшего министра иностранных дел В. Ламздорфа: «По городу циркулируют два новых анекдота: «Москва стояла до сих пор на семи холмах, а теперь должна стоять на одном бугре» (фр. Bougr"e - гомосексуалист). Это говорят, намекая на великого князя Сергея ».

Сергей Александрович

Однако все было не так однозначно. Несмотря на все свои слабости и недостатки, было у Сергея Александровича и несколько серьезных достоинств. Он очень многим людям помогал не афишируя этого. В его семье воспитывались племянники - великая княжна Мария Павловна и её брат, великий князь Дмитрий Павлович, мать которых умерла при преждевременных родах. Опять-таки, жена у него была сущий ангел. Елизавета Федоровна при рождении Елизавета Александра Луиза Алиса Гессен-Дармштадская организовала впоследствии, продав все свои драгоценности Марфо-Мариинскую Обитель Милосердия. И это был не монастырь, а именно, что обитель - в которой оказывали не только духовно-просветительскую, но и медицинскую, и образовательную помощь нуждающимся, которым часто не просто давали еду и одежду, но помогали в трудоустройстве, устраивали в больницы.

Елизавета Федоровна при жизни мужа.

Нередко сёстры уговаривали семьи, которые не могли дать детям нормальное воспитание, отдать детей в приют, где им давали образование, хороший уход и профессию. Сама Елизавета Федоровна работала в обители лично не покладая рук. Зверски была убита большевиками в Алпаевске в 1918 году, а в 1992 году прославлена к лику святых в РПЦ

В поздние годы.

Сам Сергей Александрович погиб в 1905 году, разорванный на части бомбой террориста- эсера и неудачного поэта Ивана Каляева. Интересно, что Елизавета Федоровна хлопотала о прощении убийцы своего мужа, аргументируя это не только христианской моралью, но и тем, что у Каляева была возможность бросить бомбу раньше, когда в открытой коляске находились она с племянником и племянницей, но эсер этого делать не стал.
Вот такие вот дела...
Продолжение следует...

ВЗГЛЯД

БЛАГИЕ НАМЕРЕНИЯ

Какая монархия необходима России?

В последнее время официальные СМИ и политики разных лагерей или прямо, или косвенно, но все чаще обращаются к вопросу восстановления монархии в России. Федеральный еженедельник «Российские вести» поместил обширное интервью с Главой Российского Императорского Дома Марией Владимировной Романовой. В нем есть прекрасные слова о роли монархии в наши дни: «В современном мире институт наследственной монархии, не обязанной властью никому, кроме Бога, и потому независимой от любых частных интересов, способен наиболее полно гарантировать права и свободы. В отличие от республики, монархия исторически является строем, зародившимся не искусственным путем, а плавно оформившимся от СЕМЬИ, через РОД – к НАРОДУ. Поэтому нация, организующая жизнь по монархическому принципу, живет как единый организм... Без этого ощущения неизбежно происходит разрыв между властью и обществом. А это приводит к тому, что демократия становится утопией» . Поскольку больше половины россиян (это данные соцопросов) разочарованы в «демократии», то можно ждать, что эти слова Главы Императорского Дома будут услышаны. Согласятся и с ее определением многопартийности: «Если монархическое государство походит на семью, то республика – скорее на акционерную компанию. Конечно, бывают прекрасно устроенные акционерные компании, а бывают неблагополучные семьи. Но любой нормальный человек будет больше дорожить своей семьей, чем акционерной компанией». Здесь, в этой части, все понятно и комментариев не требует. Но есть еще практическая сторона вопроса. По словам Марии Владимировны, ее Императорский Дом должен «быть всегда готовым ответить на народный призыв» и «активно участвовать в жизни России уже сейчас» . Действительно, с весны мы не раз видели ее с сыном Георгием в телевизионных передачах, освещавших различные общероссийские мероприятия. Россияне начинают, наконец, свыкаться с мыслью, что у них есть монархия. Не признанная, в изгнании – но есть. Но также свыкаются они и с тем, что эта монархия – «Ее Императорское Высочество» Мария Владимировна, дочь Великого князя Владимира Кирилловича Романова. Между тем ее моральные, юридические права на престол вызывает множество вопросов. Насколько для нас, для будущего России это важно? Сегодня мы начинаем публиковать исследование на эту тему, которая, надеемся, найдет отклик у читателей...

Рядовой Романов

Однажды святой Царь Николай II решил убедиться в пригодности новой экипировки для армии. Облачился в солдатское обмундирование и с полной выкладкой, винтовкой, пайком прошагал 40 верст. Дело было в Крыму и, видимо, по жаре.

Командир полка, где все происходило, попросил тогда о милости: зачислить Царя в свою часть и на перекличке вызывать его как рядового. Государь ответил согласием. В послужную книгу нижнего чина вписал свое имя: «Николай Романов», а срок службы указал – «до гробовой доски».

Это обещание он сдержал. Государь умел сходить в рядовые, это мы не смогли подняться до Царя. И не обретем покоя, пока не научимся этого делать.

«Имею честь»

Один эпизод в истории нашей революции приковывает особое внимание. В нем как в капле воды отразилась недостоинство России иметь настоящего православного монарха.

Первого марта (здесь и далее – по старому стилю) 1917 года к Государственной Думе подошел, печатая шаг, большой отряд моряков. Это был Гвардейский экипаж, – наверно, самая элитная часть Империи. Во главе ее находился двоюродный брат Царя Великий князь Кирилл Владимирович Романов. Вот как писала об этом газета «Биржевые Ведомости»:

«Обратившись к председателю Думы, Великий князь Кирилл Владимирович заявил:

– Имею честь явиться к вашему превосходительству. Я нахожусь в вашем распоряжении. Как и весь народ, я желаю блага России. Сегодня утром я обратился ко всем солдатам Гвардейского экипажа, разъяснил им значение происходящих событий и теперь могу заявить, что весь Гвардейский флотский экипаж – в полном распоряжении Государственной Думы.

Слова Великого князя были покрыты криками «ура»...»

Зададимся вопросом: кто кричал и почему? Незадолго до этого, 26 февраля, Николай Второй объявил о роспуске Думы. Та, несмотря на законность требования царя, распускаться не захотела. Более того, в здание Думы, в Таврический дворец, начали свозить арестованных сторонников Государя. Среди них были глава правительства Горемыкин, председатель Государственного совета Щегловитов, министр здравоохранения Рейн, петроградский градоначальник Балк, начальник Петроградского военного округа Хабалов, директор морского корпуса адмирал Карцев и множество других государственных деятелей и военных. Хватали всех, кто способен был возглавить сопротивление новой власти. Отношение к арестованным было издевательским. Им запрещалось даже разговаривать между собой.

Но, несмотря на эти меры, новое, самозванное правительство обмирало от страха. К городу приближались войска генерала Н.И.Иванова, направленные Государем для подавления беспорядков. В ответ думцы начали готовиться к обороне. Восставших частей в городе было море, но способных оказать организованное сопротивление Царю – раз-два и обчелся. Поэтому приход Гвардейского экипажа имел для Родзянко и других мятежников большое значение.

Тем более что Кирилл Владимирович был не просто одним из великих князей. Цесаревич был смертельно болен, Великий князь Михаил Александрович править решительно не желал. К тому же Михаил был женат на простой дворянке, и его возможное потомство прав на престол не имело. В подобных обстоятельствах сын Павла I Константин отказался занять трон и отрекся в пользу брата. Кому мог уступить свои права Михаил? Третьим в списке наследников стояло имя Кирилла Романова.

И вот он переступил порог Таврического, освящая собой мятеж. В тот момент в растерянности пребывали не только чиновники и офицеры. Многие солдаты не могли понять, против кого восстали их полки. Кто-то из них продолжал в этом хаосе хранить верность Государю, и еще больше было простых мужиков, которые с тревогой думали о том, что им скоро предстоит держать ответ перед военным судом.

Однако после похода Гвардейского экипажа наступил перелом. «Вне закона» в Петрограде оказались те, кто хранил верность Царю. Это они, как «выяснилось», боролись против правительства (Государем не утвержденного). В любом случае, ни о каком трибунале речь уже идти не могла. Мятежные части оказались надежно прикрыты спиной Великого князя.

Ради чего он пошел на этот шаг? Одни называют его действия изменой, другие утверждают, что это был последний шанс империи, что Кирилл будто бы надеялся своим поступком взять ситуацию под контроль. Окончательного ответа на этот вопрос мы не получим, наверное, никогда. Наличие благих намерений у Кирилла Владимировича вполне вероятно. Последствия их ужасны.

В связи с этим вспоминается, что незадолго до революции писатель Леонид Андреев написал рассказ об Иуде Искариоте. В нем автор приходит к выводу, что Иуда был верным учеником Спасителя и стремился, по-своему, Его облагодетельствовать. Такие вот идеи рождались в атмосфере предательства, которая сгущалась над Россией. Это необходимо учитывать при любом серьезном разговоре о той эпохе.

Особенно при попытке ответить на главные вопросы, заданные нам Февральской революцией. Все хотели как лучше, все думали об Отечестве. Так в какой же момент благой порыв оборачивается черной изменой? За кого нужно держаться в такие дни – намертво, уставно, вопреки здравому смыслу, – а кого послушать, с чем-то согласиться и поднять на штыки как врага Бога и Государя?

Противостояние

Конечно, можно было бы предоставить мертвым хоронить своих мертвецов и забыть обо всем. Великого князя Кирилла так же жаль, как и многих его современников – Керенского, например. Который на смертном одре нашел в себе силы сказать: «Прощайте и забудьте меня. Я погубил Россию!»

Если бы Кирилл Владимирович Романов осудил свои действия в 17-м году столь же строго, можно было бы сказать: «Бог ему судья». Вместо этого он через семь лет после похода в Думу в эмиграции провозгласил себя императором. Сегодня права на престол заявляют его потомки (в частности, Мария Владимировна Романова), причем весьма деятельно.

Это плохо укладывается в голове. Вот тема для нового «Гамлета». Тем не менее, у претендентов есть в России сторонники. Их поддерживают, в частности, режиссеры Никита Михалков и Станислав Говорухин. Против выступал академик Дмитрий Лихачев. Также против Владимир Осипов, который много лет провел в узах за свою веру. Сегодня он многими считается совестью православного патриотического движения.

Оба списка можно продолжить, отметив, что еще совсем недавно поклонников Кирилловичей в православной среде было очень немного. Зато возможность их возвращения и восстановления монархии в России всерьез обсуждалась политическим бомондом в Москве. ТВ откликалось на это целыми передачами, и нельзя исключить, что Кремль действительно мог держать подобный вариант про запас.

Сегодня положение дел начало меняться. Все более широкие круги православной общественности втягиваются в противостояние. Например, этим летом бурными чувствами оказалась охвачена Самара. По приглашению епископа Сергия город посетила внучка Кирилла I княгиня Мария Владимировна.

Среди встречавших были исполняющий обязанности губернатора Самарской области Павел Иванов, атаман Волжского казачьего войска Борис Гусев и т.д. На протяжении всего следования кортежа милиционеры отдавали честь. Но больше всех ликовала православная общественность. Вот как описала прощание с княгиней одна из местных газет:

«Великая Княгиня... за это время еще больше полюбила Самару. Это было видно по тому, каким по-царски милостивым взором она окинула своих подданных, пришедших проводить Государыню. Слова прощания... И вот Ее Императорское Высочество машет нам рукой с борта теплохода. Сотни сердец согревала одна мысль: прощаемся не навсегда. Самара всегда будет ждать Государыню!..»

Этот пафос можно было бы понять (мне очень близко желание людей уже сейчас жить при царе), если бы Мария Владимировна имела хоть какое-то моральное право на русский престол. С юридической точки зрения, ее претензии также весьма сомнительны.

Споры на эту тему начались еще в эмиграции, в начале 20-х годов. Тогда память о марте 17-го была слишком свежа, поэтому даже сторонники Кирилла Владимировича убеждали его передать права сыну. Великий князь к этим советам не прислушался, что не прибавило ему популярности. В сводке ЧК, датированной началом 25-го года, читаем: «Эмигрантская масса монархического толка отнеслась к манифесту Кирилла Владимировича (провозгласившему его императором – авт. ) в общем отрицательно...».

Большая часть монархистов склонялись в те годы к «непредрешенчеству». Предполагалось, что русский народ после освобождения от большевиков должен сам принять решение, как ему жить дальше. Впоследствии эта позиция оформилась в идею выборов царя на Земском Соборе. Первым ее всерьез озвучил, судя по всему, наш выдающийся публицист Иван Солоневич.

Но до сих пор неясно, кто будет выбирать и по какому праву. То есть в вопросе о форме восстановлении монархии мы оказались связаны по рукам и ногам. И чем яростнее пытаемся освободиться, тем больше затягиваем узлы.

«Хранитель канонов православных»

Думается, что это будет продолжаться до тех пор, пока мы не выполним своего урока – не поймем, что такое русское самодержавие и почему мы его лишились.

Помнится, как в начале 90-х годов сторонники Марии Владимировны отправляли какие-то поздравления правителю Саудовской Аравии – на том основании, что он тоже монарх. Этот формализм – не такая уж блажь, как может показаться на первый взгляд. Упор на православный характер царской власти таит для «кирилловцев» целый ряд опасностей.

Мать Великого князя Кирилла Мария Павловна была лютеранкой и первые 34 года жизни в России отказывалась перенять веру своего мужа. Это бросало некоторую тень на право ее детей наследовать русский престол. Согласно Основным законам Российской Империи, не только отец, но и мать будущего царя, «хранителя канонов», должна была на момент венчания исповедовать православие.

Но оставим споры на эту тему юристам, отметив лишь практическое значение закона. Известно, что именно матери оказывают особое влияние на духовную жизнь детей. О том, какое влияние могла оказать Мария Павловна, можно судить по одному обстоятельству. Она с иронией относилась к ревностному исповеданию православия св.Царицей Александрой.

Их отношения вообще были не слишком приязненными. С предыдущей императрицей, Марией Федоровной, Великая княгиня Мария Павловна ладила еще меньше. И эта полувековая вражда с троном не могла, конечно, не отразиться на ее сыне – Кирилле.

Следующим, гораздо более весомым, камнем преткновения стала скандальная женитьба Великого князя Кирилла на его двоюродной сестре – Виктории Саксен-Кобург-Готской (супруги были родными внуками Александра II). Николай II был категорически против. Тем не менее, вопреки его воле венчание состоялось.

54 правило 7-го Вселенского Собора настаивает на расторжении подобных браков и семилетней епитимье. Но что еще важнее, это был, что называется, «действующий канон», подтвержденный указами Св.Синода 1810 и 1885 годов. Согласно им, подобные браки воспрещались как противные «самой природе человека».

Ни один из жителей Российской Империи жениться на двоюродной сестре не мог, а к «двойной бухгалтерии», когда некоторые царственные особы полагали, что для них закон не писан, Государь относился очень болезненно. Он считал это бесчестьем, нарушением долга перед народом.

После женитьбы Великому князю Кириллу запрещено было появляться в пределах империи. Особое совещание рассмотрело в декабре 1906 года сложившееся положение и заключило, что «брак... по действующим в Российской империи законам должен почитаться как бы несуществующим», а дети, рожденные от этого брака, «должны почитаться внебрачными».

Прочитав этот документ, Николай II начертал резолюцию, лишающую Кирилла Владимировича и его потомство многих прав, в том числе права на наследование престола.

Однако вскоре давление родственников и опасность, что скандал сыграет на руку врагам монархии, вынудили Государя пойти на уступки. Прощение было объявлено, хотя и начиналось с несколько необычной формулировки: «Снисходя к просьбе любезного дяди нашего... Великого князя Владимира Александровича, всемилостивейше повелеваем...»

Так Великий князь Кирилл занял прежнее место в иерархии Дома Романовых. Для Государя, который продолжал верить, что его место займет Цесаревич Алексий, это не имело тогда принципиального значения.

Накануне революции

В моральном отношении св.Николай и его двоюродный брат Кирилл были, наверное, антиподами. Один был крайне чувствителен к малейшим нюансам в отношении долга. Для второго основными законами были его желания. Это сыграло роковую роль в истории династии.

Но, кроме различий, у двух этих людей было немало общего, так же, как, например, у Александра Первого и декабристов, героев 1812-го года.

Именно Кирилл Владимирович впервые поднял флаг над русским Порт-Артуром. Во время русско-японской войны он, вместе с адмиралом Макаровым, командовал обороной крепости с моря. Они оба стояли на капитанском мостике эскадренного броненосца «Петропавловск», когда тот подорвался на японской мине и пошел на дно. Контуженный, обгоревший, Великий князь в числе немногих смог тогда выплыть. Когда его заметили спасатели, он крикнул: «Со мною все в порядке, спасайте остальных!»

Государь писал о случившемся как о чуде. И потом, когда закончилась эпопея с изгнанием брата из России, он написал в дневнике: «Теперь это дело решено, как будто гора с плеч свалилась...»

Примирение казалось полным, даже Государыня во время I мировой войны тепло писала о Кирилле Владимировиче и его супруге. В свою очередь, Кирилл Владимирович, его мать и братья долгое время относились к Царской Семье максимально корректно. Они, например, не приняли никакого участия в разжигании страстей вокруг Григория Распутина (по тем временам это дорогого стоило).

Но это не помешало им впоследствии выступить в защиту убийц Распутина. Тогда, в декабре 16-го года, какое-то странное марево начало окутывать семью Марии Павловны. Пошли разговоры о том, что в ее доме затевается заговор против императрицы.

К.В.Романов в эмиграции

Нынешний секретарь Императорского Дома Александр Закатов написал недавно подробную апологию «Император Кирилл I в февральские дни 1917 года». Это самая удачная попытка реабилитировать Кирилла Владимировича Романова, которая принесла ее автору ученую степень. Тем важнее отметить, что даже профессиональному историку слабость своих позиций пришлось энергично драпировать с помощью приемов, более характерных для адвокатуры, чем для науки.

В том, что касается декабрьских событий, Закатов смог поставить под сомнения показания французского посла Мориса Палеолога и лидера националистов Пуришкевича. Непонятно, правда, зачем он их вообще вытащил на свет Божий. Возможно, для того, чтобы скрыть растерянность перед книгой главного свидетеля – председателя Государственной Думы Михаила Родзянко «Крушение Империи».

В ней можно найти рассказ о том, как Мария Павловна позвонила поздно вечером Родзянко с просьбой немедленно приехать к ней. Тот отказался, тогда договорились встретиться следующим утром, в канун Рождества.

«На другой день, – пишет политик, – на завтраке у Великой княгини я застал ее вместе с ее сыновьями, как будто бы они собрались для семейного совета. Они были чрезвычайно любезны, и о «важном деле» не было произнесено ни слова. Наконец, когда все перешли в кабинет и разговор все еще шел в шутливом тоне о том, о сем, Кирилл Владимирович обратился к матери и сказал: «Что же вы не говорите?» Великая княгиня стала говорить о создавшемся внутреннем положении, о бездарности правительства, о Протопопове и об Императрице. При упоминании ее имени она стала более волноваться, находила вредным ее влияние и вмешательство во все дела, говорила, что она губит страну, что благодаря ей создается угроза Царю и всей царской фамилии, что такое положение дольше терпеть невозможно, что надо изменить, устранить, уничтожить... Желая уяснить себе более точно, что она хочет сказать, я спросил:

– То есть как – устранить?

– Да я не знаю... Надо что-нибудь предпринять, придумать... Вы сами понимаете... Дума должна что-нибудь сделать... Надо ее уничтожить...

– Императрицу».

Александр Закатов, пытаясь дезавуировать этот текст, задается вопросом: почему Родзянко «вспомнил» об этом разговоре лишь после того, как Кирилл Владимирович объявил себя императором? Можно ли верить столь запоздалому признанию?

Этот аргумент лишен всякой ценности. Родзянко проговорился обо всем практически сразу после беседы в доме Марии Павловны. Историк С.Мельгунов в своем серьезном исследовании «На пути к дворцовому перевороту» пишет: «Слухи о разговоре М.П. с Родзянко проникли широко в общество – они тогда же были зарегистрированы Карриком». Историк добавляет также:

«Совещания в салоне М.Павл. продолжались. Из других источников я знаю о каком-то таинственном совещании на загородной даче, где определенно шел вопрос о цареубийстве: только ли императрицы?»

Разумеется, слепо верить всем этим разговорам и памяти Михаила Родзянко не стоит, нужно знать контекст происходящего.

Согласно записи в дневнике Великого князя Андрея Владимировича, председатель Думы был вызван не для разговора о перевороте, а с тем, чтобы помочь убийце Распутина – Великому князю Дмитрию Михайловичу. В отношении этого родственника Государь проявил тогда «невиданную жестокость» – решил сослать его в Персию.

Разговор об Императрице, быть может, вовсе не планировался. Родзянко сам признается, что Мария Павловна разгорячилась и потеряла над собой контроль в определенный момент - при упоминании имени Царицы. Нельзя буквально понимать и слово «уничтожить». Из других источников известно, что речь шла о желании запереть Александру Федоровну в монастырь.

Определенно можно сказать только то, что отношение к Императрице в семье Кирилла Владимировича было резко отрицательным. Это объясняет поразительное небрежение Великого князя о Царице (и ее детях) во время революции.

Март 17-го

Поборники Кирилловичей тщательно избегают этой темы. Игнорируют вопрос – как мог Великий князь увести свой Гвардейский экипаж из Царского Села в те дни, когда семья Государя особенно нуждалась в защите.

Начало волнений в Петрограде застало Кирилла Владимировича, как, впрочем, и всю Россию, врасплох. Открытого бунта почти никто не предполагал, хотя что-то назревало.

В середине месяца Великий князь Кирилл подал Царю Записку со всякими остроумными советами. Из нее можно было узнать, как переделать Россию на конституционный манер, как упрочить власть. Предлагалось, например, прекратить добычу золота, чтобы высвободить в военное время рабочую силу, занятую на рудниках.

И действительно – зачем нам золото? Это вполне характеризует государственные способности Кирилла Владимировича. В тот момент народу в армию было призвано сверх всякой меры, тот же Петербург был забит запасными войсками под завязку. Правительство не знало, что с ними делать – хоть по домам отправляй, чтобы сами себя кормили.

26 февраля министр Протопопов видит Великого князя в Мариинском дворце внимательно наблюдающим за началом революции.

27 февраля Великий князь, озабоченный стрельбой на улицах, появляется в кабинете петроградского градоначальника А.Балка с тем, чтобы устроить ему разнос. На вопрос, что делается для подавления бунта, Балк вразумительного ответа дать не смог. Тогда Кирилл Владимирович обещает прислать на подмогу две верные роты. К вечеру его моряки-гвардейцы пришли из Царского Села, потолкались без толку и исчезли в неизвестном направлении, отозванные Великим князем.

Так Царская Семья начала лишаться охраны.

28 февраля мятежники осадили Александровский дворец, где находилась Государыня с детьми. Вот как напишет об этом фрейлина, подруга Императрицы Анна Вырубова: «Никогда не забуду ночи, когда немногие верные полки (Сводный конвой Его Величества, Гвардейский экипаж и Артиллерия) окружили дворец, так как бунтующие солдаты с пулеметами, грозя все разнести, толпами шли по улице ко дворцу».

Но даже после этого мысль о необходимости защитить если не Царицу, то хотя бы Наследника, явно не овладевает Кириллом Владимировичем.

1 марта он уводит уже большую часть Гвардейского экипажа из Царского Села – с тем, разумеется, чтобы «спасти Россию». На этом фоне опасность, которая нависла над Государыней и ее детьми, казалась будущему императору Кириллу I второстепенной проблемой.

Анна Вырубова сделала тогда запись в дневнике: «На следующий день полки с музыкой и знаменами ушли в Думу». Государыня писала мужу: «Экипаж покинул нас сегодня вечером – они совершенно ничего не понимают, в них сидит какой-то микроб».

Эти две цитаты выписаны мною из монографии Александра Закатова. Ознакомив нас с этими фактами, историк почему-то резюмирует: «Итак, мы выяснили, что Великий князь из Царского Села экипаж не уводил». Эта фраза разумному объяснению почти не поддается. Возможно, имеется в виду, что князь не лично вывел экипаж из Царского, а вызвал с помощью распоряжения. Почувствуйте разницу...

В.Григорян

(Окончание следует)

Кирилл Владимирович (Кирилл, муж Даки), 1876-1938, Великий князь, сын Великого князя Владимира Александровича. С 1905 г. женат на Виктории Федоровне, принцессе Саксен-Кобург-Готтской. Контр-адмирал Свиты Его Величества, командир Гвардейского флотского экипажа. Изменил Государю Императору; еще до его отречения пришел присягать мятежникам во главе вверенного ему Гвардейского Флотского экипажа, тем самым содействуя разрушению царской власти. В 1924г. самозванно провозгласил себя “Главой Императорского Дома Романовых”, передав в 1938 г. этот самозванный, замешанный на измене титул, своему сыну Владимиру Кирилловичу (1917-1992). Кирилл, епископ тамбовский и шацкий, (Смирнов Константин Илларионович), 1863-1941 г., видный деятель русской церкви, с 1918 г. митрополит казанский и свияжский, одно время был 1-м кандидатом на местоблюстительство патриаршего престола. С 1922 г. - в ссылке в Красноярском крае и Казахстане.

Использованы материалы сайта RUS-SKY ®, 1999 г. Биографический справочник, в котором указаны имена всех лиц, которые были упомянуты в переписке императора.

Кирилл Владимирович Романов (30.9.1876, Царское Село - 13.10.1938, Париж, Франция), великий князь, контр-адмирал Свиты (23.2.1915). Старший сын великого князя Владимира Александровича . Образование получил в Морском кадетском корпусе (1896) и Николаевской морской академии. Выпущен в гвардейский экипаж. Плавал на корветах «Россия» (1897-98), «Генерал-адмирал» (1899), «Ростислав» (1900), «Пересвет» (1901-1902). В 1902-1903 годы старший офицер крейсера «Адмирал Нахимов». С 9.3.1904 начальник военно-морского отдела штаба командующего флотом Тихого океана. Участник русско-японской войны 1904-1905 годов. Во время взрыва на броненосце «Петропавловск», где погибло большинство штаба, спасся. В 1905 году исключен со службы за вступление в недозволенный брак с двоюродной сестрой, разведенной женой брата императрицы Александры Федоровны - Викторией герцогиней Саксен-Кобург-Готской. В 1909-1910 годы старший офицер, 1.1-14.9.1912 командир крейсера «Олег». С 25.7.1914 штаб-офицер для делопроизводства и поручений военно-морского управления при Верховном главнокомандующем. С 16.3.1915 командир гвардейского экипажа, одновременно с 23.2.1915 начальник морских батарей в действующей армии. Во время февральских событий 1917 года в Петрограде во главе экипажа прибыл в здание Государственной думы и объявил о своей поддержке новой власти. В июне 1917 года уехал в Финляндию. Затем жил в Швейцарии, Германии и, наконец, во Франции. После смерти Николая II и великого князя Михаила Александровича остался прямым наследником императорского престола. 8.8.1922 провозгласил себя блюстителем престола, а 13.9.1924 - императором.

Использованы материалы кн.: Залесский К.А. Кто был кто во второй мировой войне. Союзники Германии. Москва, 2003

Свидетельство родственника

Великий князь Кирилл Владимирович, когда вспыхнула революция, жил в Петрограде и командовал Гвардейским экипажем. Летом 1917 г. он со своей супругой великой княгиней Викторией Федоровной и двумя малолетними дочерьми, княжнами Марией и Кирой Кирилловнами, переехали в Финляндию, в имение Эттер, Хайко, возле города Борго. 30 августа 1917 г. у них в Бор-го родился сын князь Владимир Кириллович, нынешний глава Русского Императорского дома. В 1924 г. великий князь Владимир Кириллович был возведен своим отцом в великокняжеское достоинство так же, как и его сестры, и стал называться наследником-цесаревичем. В августе 1948 г. он женился на княжне Леониде Георгиевне Багратион-Мухранской и, как глава Императорского дома, возвел ее в великокняжеское достоинство.
В 1920 г. Кирилл Владимирович с семьей поехал в Швейцарию на свидание с великой княгиней Марией Павловной и бывшими там родственниками. Из Швейцарии они переехали в Кобург, где у великой княгини Виктории Федоровны был собственный дом. Затем они переехали во Францию в Сен-Бриак, в Бретани, где купили небольшое имение. В 1922 г. Кирилл Владимирович, как старший член Русского Императорского дома, принял звание блюстителя Русского Императорского престола, а в 1924 г. титул русского императора.
Великая княгиня Виктория Федоровна приняла в 1924г. титул государыни "императрицы. Она скончалась 2 марта 1936 г. в Аморбахе в Германии от воспаления легких и похоронена в Кобурге в семейной усыпальнице герцогов Кобург-Готских.
Великий князь Кирилл Владимирович скончался в Париже 12 октября 1938 г. от склероза и также похоронен в Кобурге, в одной усыпальнице с Викторией Федоровной.
Великая княжна Мария Кирилловна вышла 24 ноября 1925 г. в Кобурге замуж за принца Карла Лейнингенского. У них было шестеро детей. Принц Карл попался в плен Красной армии во время войны 1939-1945 гг. и скончался в плену от голодного тифа. Великая княгиня Мария Кирилловна скончалась в Мадриде 27 октября 1952 г. от грудной жабы и похоронена в Лейнингене.
Великая княжна Кира Кирилловна вышла 2 мая 1938 г. замуж за второго сына германского кронпринца Фридриха-Вильгельма и кронпринцессы Цецилии принца Людовика-Фердинанда Прусского. У них семеро детей и семья живет по-прежнему в Германии, в Бремен-Дорс-фельд-Вуменхоф.

Использованы материалы кн.: Великий князь Гавриил Константинович. В Мраморном дворце. Воспоминания. М., 2005

Свидетельство очевидца

8 октября 1905 года без царского согласия Кирилл женился за границей на принцессе Виктории-Мелите Саксен-Кобург-Готской, великой герцогине Гессенской. Этот брак противоречил существующим законам, глубоко почитаемым царем .

Через некоторое время Кирилл приехал в Санкт-Петербург. Его родители были уверены, что молодому князю придется выслушать упреки со стороны главы семьи, которые он, несомненно, заслужил. Верили они и в то, что он будет прощен.

Он приехал в восемь часов пополудни и тут же отправился во дворец родителей. В десять часов ему сообщили, что граф Фредерикс прибыл и желает говорить с ним «в соответствии с указаниями, полученными от царя». Фредерикс передал великому князю решение государя: он должен немедля покинуть Россию и никогда больше не ступать ногой на ее землю, ожидая за границей сообщения о последующих наказаниях.

В тот же вечер в полночь великий князь уехал из Санкт-Петербурга на поезде.

Эта суровая мера возмутила великого князя Владимир . Он был взбешен тем, что его сына выставили, даже не поговорив с ним. На следующий день он явился к царю и подал в отставку со всех должностей, которые занимал в русской армии. Это был самый решительный протест, который он только мог выразить.

Считается, что такое жесткое решение царь принял под влиянием императрицы. Поговаривали, что таким образом она отомстила великому князю Кириллу за то, что он осмелился жениться на женщине, которая незадолго до этого ушла от своего мужа, герцога Гессенского, брата императрицы.

Примечания:

По российским законам на брак любого члена императорской семьи требовалось разрешение царя; запрещались браки между двоюродными братьями и сестрами (отец Кирилла и мать Виктории были братом и сестрой).

Цитируется по кн.: Мосолов А.А. При дворе последнего царя. Воспоминания начальника дворцовой канцелярии. 1900-1916. М., 2006.

Далее читайте:

Первая мировая война (хронологическая таблица)

Участники первой мировой войны (биографический справочник).

Династия Романовых (биографический указатель)

Романовы после Николая I (генеалогическая таблица)

Великие князья Михайловичи, их потомки (генеалогическая таблица)

30 сентября 1876 - 12 октября 1938

старший сын великого князя Владимира Александровича, третьего сына императора Александра II, и великой княгини Марии Павловны

В 1924 году, в эмиграции, провозгласил себя Императором Всероссийским Кириллом I.

Жизнь до революции

Родился 30 сентября 1876 года в семье великого князя Владимира Александровича и великой княгини Марии Павловны.

Закончив Морской кадетский корпус и Николаевскую морскую академию, с 1 января 1904 года - начальник военно-морского отдела штаба командующего флотом в Тихом океане вице-адмирала Макарова , рядом с которым находился в момент его гибели 31 марта 1904 года при взрыве флагманского корабля «Петропавловск». Однако великий князь, несмотря на тяжёлые ранения, остался жив. Позже, за мужество он был награжден Золотым оружием.

К 1905-1909 годы был в семейном конфликте с императором Николаем II в связи со своим не санкционированным императором браком с Викторией Мелитой, разведённой с родным братом российской императрицы Александры Федоровны Эрнстом-Людвигом. Впоследствии брак был признан.

В 1909-1912 служил на крейсере «Олег», последний год - командиром. С 1913 года - в Гвардейском экипаже, а с 1914 года, с началом Первой мировой войны, продолжил службу в штабе верховного главнокомандующего. С 1915 года - командир Гвардейского экипажа. В феврале 1917 года доставил Моряков Экипажа в Петроград по приказу генерала Гурко , зная об открытом саботаже генералом приказа Императора об отправке в Петроград Уланского полка и сотни казаков. Некоторыми историками[кто?] данный факт рассматривается в качестве доказательства принадлежности Кирилла к думско-офицерскому заговору против Николая II .

Революция и Гражданская война

После Февральской революции 1917, по воспоминаниям большинства современников и своим собственным словам, сразу перешел на сторону революции, надев так называемый «красный бант». Это впоследствии ставилось ему в вину его противниками. Обвинители обычно ссылаются на следующие свидетельства:

• «Я и вверенный мне Гвардейский экипаж вполне присоединились к новому правительству. Уверен, что и вы, и вся вверенная вам часть также присоединитесь к нам.

Командир Гвардейского экипажа Свиты Его Величества контр-адмирал Кирилл».

• «Появление Великого князя под красным флагом было понято как отказ Императорской фамилии от борьбы за свои прерогативы и как признание факта революции. Защитники монархии приуныли. А неделю спустя это впечатление было еще усилено появлением в печати интервью с Великим князем Кириллом Владимировичем, начавшееся словами: мой дворник и я, мы одинаково видели, что со старым правительством Россия потеряет все. И кончавшееся заявлением, что Великий князь доволен быть свободным гражданином, и что над его дворцом развевается красный флаг».

Генерал П.Половцев.

• «…Даже я как великий князь, разве я не испытывал гнет старого режима?.. Разве я скрыл перед народом свои глубокие верования, разве я пошел против народа? Вместе с любимым мною гвардейским экипажем я пошел в Государственную Думу, этот храм народный… смею думать, что с падением старого режима удастся, наконец, вздохнуть свободно в свободной России и мне… Впереди я вижу лишь сияющие звезды народного счастья».

• «Исключительные обстоятельства требуют исключительных мероприятий. Вот почему лишение свободы Николая и его супруги оправдываются событиями…».

С другой стороны, градоначальник Петрограда А. Балк свидетельствовал, что ещё 27 февраля великий князь предлагал военному министру генералу Беляеву и командующему Петроградским военным округом генералу Хабалову свой Гвардейский экипаж для борьбы с беспорядками. Когда его предложения не были приняты, он совместно с дядей, великим князем Павлом Александровичем , разработал план сохранения на престоле императора Николая II путем частичных уступок умеренному крылу революционеров. Так как воззвание временного правительства от 28 февраля 1917 провозглашало незыблемость самодержавия, великий князь 1 марта прибыл в Таврический дворец, чтобы предоставить в распоряжение единственного функционировавшего в Петрограде государственного органа - Думы свой Гвардейский Экипаж. Одновременно с этим вместе с великим князем Павлом Александровичем он участвовал в подготовке проекта манифеста, который они хотели вручить на подпись Николаю II.